Дейр нахмурился, подумал и снова сел в кресло, правда развернувшись лицом ко мне. Я подумала и уселась на стул, поджав ноги под себя.
– Могу, – задумчиво ответил Дейр после минуты молчания. – Ты из-за этого и прибыла, да? – Дождавшись моего кивка, он продолжил: – Свадьба, как ты уже, наверное, знаешь, будет пятого мая, то есть ровно через месяц. Повелитель Цхакг обещал прислать кого-то, кто поможет нам в украшении замка. Тебе этим заниматься, кажется, не придется. Посидишь в замке, а в начале мая выйдешь себе замуж…
Ну что ж, посижу. Вряд ли тихо, но посижу. Возможно, даже взвалю на свои хрупкие плечи «помощь» по украшению замка. Нельзя же веселиться в одиночку, пускай уж всем будет весело! И будет, еще как!
Прошло около двух недель с того дня, как я снова оказалась в замке. Установить связь с Амели или Бьеном мне не удалось. Казалось, что это все – одно большое дежавю. Снова я целыми днями просиживала в своей комнате, бродила по замку. Изменились только наши отношения с Дейром. Видимо, он ожидал какой-то реакции на свой поцелуй, я же вела себя так, будто ничего не произошло. Я просто боялась. Не его. Себя. Ведь так недолго опять размякнуть. Здесь у меня нет друзей. Меня просто используют в своих целях, а у меня цель совсем другая. В конце концов я постаралась вернуться хотя бы к видимости наших старых дружеских отношений.
Приготовления к свадьбе, кажется, все больше увлекали умы местных обитателей. Говорили только про свадьбу. Я поняла, что больше не могу увиливать от своих обязанностей, и решила тоже заняться украшением. Гвион и Дейр поддержали меня, пообещав всячески помогать. Думаю, позже они в этом раскаялись, но было поздно. Я принялась за дело, а это действительно страшно!
Начала я с того, что утром решила подняться пораньше. Уже само это решение далось мне нелегко, так как за годы в школе и Институте я привыкла отсыпаться в любой день, когда не надо было идти на занятия, иногда и до часа дня. Как оказалось, больше трех месяцев безделья не смогли лишить меня этой привычки, поэтому этим утром мне понадобились вся моя воля, чтобы поднять себя на ноги.
Перебудив весь замок страшным грохотом, возвещавшим о том, что я попыталась самостоятельно приготовить себе завтрак в огромном котле, и получив массу нелицеприятных эпитетов за это, я принялась за работу.
Весь день Гвион просидел в своем кабинете, не особо обращая внимание на внешние раздражители. А таких было немало. Началось все с утреннего страшного грохота, многократно усиленного эхом, после чего последовали громогласные ругательства насильно разбуженных обитателей замка. Кроме предлогов и этих воплях цензурным было только многократно повторяемое имя Реехеаны, а по донесшимся до него репликам вампир понял, что Реехеана пыталась самостоятельно приготовить себе завтрак. Да уж… Хорошо хоть ей не придется никого кормить своей стряпней, а то горе мужу и детям!
На этом веселье дня отнюдь не закончилось, а, кажется, послужило только печальным предзнаменованием. Цветочками, так сказать. Ягодки предстояло собирать позже.
Часа через два утреннего почти затишья ругань и вопли возобновились. Опять-таки ругались в адрес будущей Повелительницы, на этот раз так выразительно, что Гвион даже заслушался. К сожалению (или к счастью?), срочные дела не позволяли ему покинуть свои апартаменты и присоединиться к «мастерам слова», а посему ему оставалось только сидеть в кабинете и гадать о причинах столь внезапного и дружного повторения запаса ненормативной лексики.
Ближе к полудню несколько раз мигнули и потухли свечи, зажженные еще прошлым вечером, а потом повеяло холодком. Гвион попытался прокричать кому-то из слуг, чтобы подправили магическое отопление, но из-за стен кабинета раздавались такие вдохновенные вопли, что его просто не услышали. Теперь уже преимущественно не ругались, а просто вопили. Громко так… от души. Да… Умеет наша Лиера быстро найти путь к человеческим душам, даже если их в общем-то и нет. Довольный тем, что его не смеют трогать, Гвион снова принялся за работу. Подленькую мыслишку о том, что к вечеру ему все-таки придется выйти и посмотреть, что же происходит, он отогнал как заведомо паникерскую.
К вечеру Гвион уже не мог работать, но и выходить из кабинета опасался. Свечи упорно не хотели зажигаться, а температура медленно, но уверенно приближалась к минусовой. Когда же на ногу Гвиону свалилась украшенная новогодняя елка, под потолком засияло сердечко Валентина, в руках оказалась открытка «С Днем защитника Отечества», а на шее – светящаяся гирлянда, терпению вампира пришел конец. Отодвинув от себя хвойное растение и сбросив гирлянду, он во всю ширь распахнул дверь.
– Что здесь происх!.. – заорал, точнее, попытался заорать он и шлепнулся на пол.
Весь пол в холле, в который выходила дверь Гвиона, и, судя по всему, не только в холле, был покрыт толстым слоем гладкого и скользкого льда, которому мог позавидовать любой каток. По стенам были развешены многочисленные атрибуты праздника, вот только какого – непонятно. Там чередовались листья и цветы летних растений, ветки елок и сосен, гирлянды с мигающими фонариками, ленты, сердечки, загогулины в форме восьмерки и заверения, что «Наши женщины – самые лучшие». Собственно говоря, на стенах пустого места не было.
В самом же холле, кажется, собрались практически все многочисленные обитатели замка. Некоторые из них валялись в той же позе, что и Гвион, то есть на животах, спинах и прочих частях тела, и барахтались, пытаясь подняться. Некоторые поступили более практично – умудрились как-то добыть коньки и сейчас катались в свое удовольствие. Вот только вместе с людьми, вампирами и демонами на льду еще почему-то оказались и птицы: цапли с разъезжающимися ногами и скверным характером, клюющие приближающихся к ним в разные части тела, аисты, журавли и даже чайки (все – не в лучшем расположении духа, чем бедные болотные жители). В нескольких местах слышалось отчетливое кваканье «родственниц» Реехеаны, кое-где, кажется, шипели змеи. Где-то в уголке несколько вампиров с умными лицами поливали из лейки живую рыбу, хватающую ртом воздух. Причем вода почти моментально замерзала, так что рыбы уже на добрую половину вмерзли в пол, а сами вампиры проделывали это из положения лежа. В нескольких шагах от Гвиона группка из трех вампиров и демона поступила очень практично. Перед ними горел маленький уютный костерок, «туристы» жарили на длинных палочках сосиски и хлеб и, судя по всему, были вполне довольны жизнью. Демон примостился на каком-то полувмерзшем бревне, остальные – на стульях и табуретках в аналогичном состоянии. Над всем этим безобразием возле лестницы с соответственно философским и обреченным выражениями на лицах маячили Лиера и Дейр.
– Что ты натворила?! – во всю силу легких завопил Гвион, проезжая несколько метров по льду.
– Я нечаянно, – с совершенно невинным видом ответила ведьма. Впрочем, в ее голосе не чувствовалось ни капли раскаяния. – Я всего лишь хотела украсить замок к предстоящей свадьбе, это ведь мое задание! Ну… слегка перепутала!
– Заметно, – пробурчал себе под нос Гвион и снова перевел взгляд на компанию, жарящую сосиски.