Каждое открытие все больше снимало груз с души Рейчел. Но их сиятельный хозяин, как он ко всему этому относится?
— Я с ума сходил от волнения, особенно когда первый же врач сказал, что у Кармен повышенное давление и ей нужен особый уход. Вот тогда я и посоветовал ей обсудить все с вами, сеньор. Мы немного повздорили, конечно. Но из-за ее положения я все-таки поддался на ее мольбы — уехать к ее крестным в Кордову и поработать у них, пока мой адвокат не соберет достаточно доказательств, чтобы оправдать меня в суде. Но клянусь всем святым, сеньор: уехал я только при условии, что Кармен будет жить с вами, еженедельно показываться врачу и вообще всячески себя беречь.
Горячая, взволнованная исповедь Брайана тронула Рейчел до глубины души. Винсент... она не сомневалась, что и на него все это подействовало, но внешне это никак не проявлялось — он оставался неподвижен как статуя.
— Я благодарен Богу, что, несмотря ни на что, вы любите ее и заботитесь о ней в такие сложные для нее времена. Она и малышка расцвели благодаря вам, и я в вечном долгу перед вами. К счастью, времена эти позади, и у меня есть все доказательства, чтобы восстановить мое доброе имя. — Голос его задрожал. — С вашего позволения, сеньор, я бы хотел переговорить с вами наедине. В вашем подчинении находится человек, которому следует задать несколько вопросов.
Радость Рейчел оказалась недолгой: она увидела выражение глаз Винсента — загадочное и отрешенное, как никогда прежде.
— Сеньорита Эллис, что вы предпочитаете? Чтоб я сейчас отвез вас в аэропорт или вы соблаговолите подождать более позднего рейса, пока я улажу дела с вашим братом?
— «В аэропорт»? — Кармен и Брайан воскликнули это одновременно.
Изумление их было столь же велико, как и Рейчел — она совсем забыла о своем намерении покинуть виллу.
На лице Винсента появилась холодная улыбка.
— Именно так. Я сам только сегодня утром узнал, что сеньорита собирается вернуться в Штаты. Ее чемоданы упакованы и уже стоят у дверей.
— Как? Ты хотела уехать до того, как я вернусь? — Кармен казалась уязвленной.
— Да, дорогая, — ответил за Рейчел Винсент. — Видимо, у сеньориты есть серьезные причины для немедленного возвращения в Нью-Йорк, и это куда более срочно, чем забота о Луизе.
— Это несправедливо! — с негодованием запротестовала залившаяся румянцем Рейчел: ее личная ссора с Винсентом становилась достоянием гласности.
— Рейчел! — Брайан с несчастным выражением лица подошел к ней и обнял за плечи. — Я так долго жил этой встречей. Ты не можешь сейчас уехать! Останься хотя бы еще на неделю! Нам ведь нужно нагнать шесть лет разлуки...
Кармен захлопала в ладоши, требуя внимания.
— У меня есть отличное решение! Пусть Брайан разберется со всеми делами, и мы все трое поедем назад в Севилью, вместе с малышкой, а бедного дядю Винсента оставим в тишине и покое.
Предложение Кармен просто находка, обрадовалась Рейчел. Сам Бог ее надоумил. Разлучаться сейчас с Брайаном — об этом и подумать нельзя! Она только что его обрела. А после всего происшедшего для нее немыслимо оставаться под одной крышей с Винсентом — ни на один день. Она слишком любит его, чтобы дольше выдерживать это притворство.
В порыве любви Кармен обвила руками голову дяди, лицо ее излучало счастье.
— Ты всегда был для меня как отец! Пришло мое время отплатить тебе. С этого момента у меня есть муж, и он позаботится обо мне. Пришел конец твоим волнениям. Пора тебе налаживать собственную жизнь, дорогой дядя. Я так желаю тебе найти свое счастье! Не знаю, кто бы другой так его заслужил!
— Кармен права, сеньор, — осмелилась вставить Рейчел, превозмогая боль. — Я сама стала свидетельницей вашей привязанности к Кармен и Луизе. Вы все делали, чтобы быть для них отцом и дядей, в то время как ваше собственное сердце кровоточило. Нужно же и вам отдохнуть... — Она остановилась вдруг — почему у него такая напряженная поза, суровое лицо? — но все же закончила: — Я не простила бы себе, если б не поблагодарила вас не только за гостеприимство, но и за участие в моей судьбе и за предложение пожить в вашем доме, присматривая за Луизой, пока я ждала новостей от Брайана. Она маленький ангел, и я никогда не буду жалеть о проведенном с нею времени. Вот сейчас так уже соскучилась по ней — подняться бы наверх и взглянуть на нее... если вы не возражаете, конечно.
— Что ж, я больше не ваш работодатель. — Глаза его сузились и засверкали. — Вы вольны делать что хотите, сеньорита.
Эти его слова прозвучали для нее как похоронный колокол.
— Ни пуха! — прошептала она Брайану, поцеловала его в щеку, улыбнулась Кармен и поспешила исчезнуть в дверях, успев еще услышать, как Винсент, с металлом в голосе, пригласил ее брата к себе в кабинет.
Но до детской она так и не дошла — силы изменили ей. Добралась до своей комнаты и упала на постель в полном отчаянии.
После невыносимой жары снаружи благословенная прохлада в Севильском музее изобразительных искусств принесла Рейчел невероятное облегчение.
У Брайана была назначена утром встреча в университете, с деканом факультета иностранных языков, и он подбросил ее на своей малолитражке («Купил вот год назад, у одного приятеля»). Освободится — заберет ее: они все вместе посмотрят в городе, что она еще захочет, а вечером отправятся на фламенко. Но одно это слово — «фламенко» — бередило незаживающую рану, и Рейчел предложила вместо этого: она посидит с Луизой, чтобы Брайан мог побыть наедине с женой. Несмотря на их протесты, она осталась непреклонна. Пройти эту пытку еще раз? Нет, с нее хватит!
Раннее утро по настоянию Кармен брат и сестра провели вдвоем — впервые после встречи в Аракене три дня назад. Нет лучше места, чем дворцовые сады, согласились оба, чтобы тихо посидеть, поговорить о прошлом, рассказать, как они жили все эти годы.
Но Брайан всегда отличался способностью читать ее мысли. Ему недолго пришлось добиваться: что, в самом деле, произошло, почему она отказывается поразвлечься в свои последние дни в Испании?
А для Рейчел возможность излить душу после такой долгой разлуки была как лекарство. Все она рассказала брату, все горести и переживания выплеснула наконец наружу: потеря матери, предательство жениха и, конечно, вторжение в ее жизнь этого знатного надменного испанца...
Она и опомниться не успела, как поведала ему все тайны своего сердца. У Брайана не осталось никаких сомнений: сестра безумно, и безнадежно, влюблена в Винсента де Рьяно. Похоже, это рок семьи Эллис: они не могут устоять перед жгучими черными испанскими очами и бешеным темпераментом их обладателей.
Теперь ему все известно, он ее понимает, и, конечно, ни он, ни Кармен не смеют хоть как-то вмешиваться в ее жизнь, пытаться влиять на ее чувства, отговаривать ее от намерения вернуться в Нью-Йорк. Но пусть она помнит: у нее всегда есть дом в Севилье и с этого момента он, Брайан, будет рядом с нею по первому зову. Он любит ее, он все сделает, чтобы наладить отношения с Винсентом, — у них всех должно быть спокойное, безоблачное будущее.