Она неожиданно умолкла, так как в эту минуту дверь распахнулась и в спальню шагнул Джонас.
— Верити, как раз ты-то мне и нужна, — весело сообщил он. — Куда ты дела фонарик? В дорожной» сумке его нет, а мы без него как без рук — осматриваем западное крыло. О, Элисса, здравствуйте. Беседуете?
Элисса поднялась со своего места и одарила Джонаса самой соблазнительной улыбкой из арсенала жриц любви.
— Здравствуйте, Джонас. Мы с Верити немножко поболтали — женщинам всегда есть о чем поговорить. Но теперь, думаю, разговор закончен — добавить мне нечего. До свидания, Верити. Прошу вас, постарайтесь заглянуть в свою душу и прислушаться к голосу сердца. Это единственно верный путь к счастью и внутренней гармонии. — С этими словами она вышла из комнаты, на прощание бросив выразительный взгляд на Джонаса.
— Что, черт возьми, все это значит? — спросил Джонас, когда за Элиссой захлопнулась дверь. — Что у вас за секреты?
— Мы с ней обсуждали твои способности и решали, может ли из тебя получиться племенной бычок.
— Ну да, черта с два! — Очевидно, это заявление ошарашило его.
— Элисса хотела тебя одолжить. Ненадолго, только пока не забеременеет. — Верити с трудом спрятала усмешку. Она никогда не видела Джонаса таким взбешенным. — Она считает, что ты для нее — идеальный сексуальный партнер. Что ж, ей виднее. По-видимому, она провела все свои предыдущие жизни в погоне за мужской половиной человечества и теперь намеревается продолжить начатое. Хочет заполучить тебя к себе в постель, но, будучи порядочной, искренней и честной потаскушкой, решила сначала прийти ко мне и заранее все обговорить.
— Постой, давай-ка по порядку. Она просит у тебя разрешения соблазнить меня? — Лицо его пошло красными пятнами. — Просто не верится!
— Похоже, современные женщины таким образом решают проблему нехватки мужчин.
— Верити, ты хочешь сказать, что сидела здесь и спокойно обсуждала меня с этой блондинистой сумасбродкой ?
Верити сдержанно улыбнулась:
— Ну конечно. Мы, женщины, прекрасно ладим друг с другом.
— Боже правый! Нет, не могу поверить! — Джонас стукнул кулаком по стене. Потом обернулся к Верити и пристально посмотрел ей в глаза. — Ну и что?
— Как что? — переспросила она с самым простодушным видом.
— Что ты ей ответила, когда она попросила меня взаймы?
— Я ей сказала, что ты не согласишься. Джонас резко приблизился к Верити. Лицо его пылало от гнева.
— Думаешь, это гак уж смешно?
— Да, порой это казалось мне забавным. — Верити еле сдерживалась. В глазах ее танцевали веселые чертики, когда она натолкнулась на его бешеный взгляд. — Я уже хотела было сказать, что ты полностью иссяк со мной и на нее у тебя ничего не осталось, но подумала, вдруг ты обидишься.
— Хорошо бы как следует выдрать тебя за такие слова. Черт возьми. Верити, ты у меня дождешься!
— Одни лишь обещания, — сказала она, передразнивая его.
— Для тебя все это шутка, ты развлекаешься? Прекрасно! Эта женщина говорит тебе, что хочет переспать со мной и зачать ребенка, а ты все обращаешь в шутку? Где этот чертов фонарь?
Верити вдруг поняла, что Джонас не видит в создавшейся ситуации ничего смешного. Он рассердился и обиделся на нее, и его больно задело то, что она нисколько его не ревнует.
Она уже готова была сказать ему, что боится вовсе не соперничества других женщин: когда дело касалось их отношений, ее страшило главным образом то неизвестное, что таилось в натуре Джонаса. Верити совершенно не тревожило, что какая-то потаскушка положила на него глаз. По правде говоря, она полностью ему доверяла. Джонас никогда не станет заводить интрижки у нее за спиной — это она знала точно. Но сейчас она ясно видела, что он не расположен больше обсуждать эту ситуацию.
— Фонарик под кроватью, — спокойно откликнулась девушка. — Для него не нашлось места в дорожной сумке, когда мы отправились в город. — Она нагнулась и вытащила фонарик.
Джонас возвел глаза к потолку и спросил:
— Все мои остальные вещи ты тоже туда засунула?
— Нет, все на месте.
— И на том спасибо.
Пропустив мимо ушей его последнюю реплику, полную сарказма, Верити медленно опустилась на кровать. Как бы потактичнее объяснить ему, почему она его совершенно не ревнует? Надо пока перевести разговор на другую тему.
— Знаешь, Джонас, Элиссе и Престону известно, что ты тестировался в Винсент-колледже. Престон держит это в секрете. Говорит, что уважает твое стремление сохранить свою тайну. Он сказал об этом только Элиссе — потому-то она и уверена, что ты экстрасенс.
Джонас проверял питание фонарика, но при этих словах поднял голову и нахмурился.
— Что им еще известно о Винсент-колледже? Тебе удалось что-нибудь выведать у Элиссы? Верити покачала головой:
— Нет, но я уверена, что они не слишком осведомлены. Им известно лишь то, что приборы подтвердили твои способности. Мисс Солнышко интересует только этот факт. Она, видите ли, хочет переспать с настоящим экстрасенсом. Наверное, у нее появились кое-какие сомнения относительно Престона. Ее наставница — та самая верховная жрица из храма любви — считает, что ее и твои гены дадут свету необычайно одаренное потомство.
— Она просто спятила!
— Элисса? — Верити бросила на него насмешливый взгляд. — По-моему, Элисса просто восторженный эксцентрик. Поэтому я и не устроила ей сцену. Все-таки ее выходки довольно безобидны, и она наша клиентка, да к тому же я…
— Ладно, забудем это. Пойду работать. Уорвик платит мне за то, чтобы я детально обследовал эту развалину, а времени осталось не так уж много. Увидимся за обедом.
Оставшись одна, Верити тяжело вздохнула. Она уставилась на покрытый пылью портрет на стене и устало спросила себя, почему у нее не хватило ума разыграть перед Джонасом сцену ревности.
Ну как ему объяснить, что женщины их отношениям не помеха? По сравнению с теми опасностями, которые подстерегали их на каждом шагу, женские чары — сущие пустяки. «Джонас, любимый, — с грустью думала Верити, — ты не знаешь, что такое страх и ревность. Я постоянно с ними сражаюсь, и к женщинам они никакого отношения не имеют».
Страх, который владел ею, будил ее посреди ночи, и она начинала сомневаться, так ли уж прочна магическая связь между ней и Джонасом. А ревность, терзавшая ее сердце, заставляла ее снова и снова спрашивать себя, что случится, если эта связь вдруг ослабнет или Джонас наконец поймет, что больше не нуждается в ее, Верити, услугах, чтобы управлять своими способностями. Ее тревожило еще одно обстоятельство: Джонас порой очень напоминал ей отца. Он, как и Эмерсон, был не понаслышке знаком с жестокостью, насилием и опасными авантюрами. И каждый раз, когда ей приходилось сталкиваться с его тягой к таким вот «развлечениям», она невольно задавалась вопросом: как долго он еще пробудет с ней и когда ему наскучит Секуенс-Спрингс?