Анжела развела руками и издала какой-то неопределенный звук, который равно мог обозначать как согласие, так и протест.
…Через полчаса Африкан вышел из дома, и сестры остались одни.
– А как же Тимур? Я ничего не понимаю… – жалобно произнесла Анжела.
– И ничего не надо понимать! Собирайся, едем.
– А ты… ты этого Африкана хорошо знаешь?
– Господи, Анжела, да мы с ним пожениться собираемся! Ты что, не хочешь на свадьбу сестры попасть, да? – сердито произнесла Белла. – У тебя одна сестра, единственная… Едем!
Слово «свадьба» произвело на Анжелу магическое впечатление. Она вдруг просияла, вскочила, чмокнула Беллу в щеку и умчалась к себе.
– Много вещей не бери! – крикнула ей вслед Белла. – Там купим, если понадобится.
* * *
По дороге в сторону автомастерской шагал, опустив голову, Сашок. Веня догнал его.
– Как ты? – кашляя, спросил Веня.
– Ничего так, – равнодушно ответил приятель. Вчера Сашок хоронил мать и, как и обещал Тимуру, ни капли не выпил на поминках. Веня на тех поминках был и очень сильно удивлялся – друг его совсем не плакал…
– Я сейчас такое видел… – Веня закашлял еще мучительнее. – У Серегиных мужик какой-то!
– Кто?
– А я откуда знаю… Я к Белле шел, поздороваться. Так ведь и не виделись с ней, как она приехала… Захожу во двор, окна открыты… И голос чужой. Ну, я заходить не стал. Послушал немного и вышел. За забором стоял потом.
– И? – равнодушно спросил Сашок, глядя себе под ноги.
– От них мужик вышел… – Веня с трудом сдержал очередной приступ кашля. – Поцеловал на крыльце Беллу и на лодочную станцию отправился. Они уезжать хотят, Серегины! Вместе с этим! В Москву!
– Опять в Москву? – Сашок вдруг остановился. – А Тимур знает?
– Я не в курсе… – растерялся Веня.
– Тогда доложить ему надо. Непорядок. И вообще, чего это Белла со всеми подряд милуется…
– Это что ж, ты предлагаешь на Беллу настучать? – растерялся Веня.
– А что она себе столько воли взяла… – сплюнул Сашок. – О, вон и Тимур едет… Тимур!
Сашок махнул рукой, и возле них притормозил хозяин на своем модернизированном «уазике».
– Тимур, ты в курсе?
– Сашок, не надо… – Веня потянул друга за локоть.
– Что такое? – нахмурился Тимур.
– У Серегиных мужик, вот что, – выпалил Сашок и дернул локтем. – Они в Москву намылились. Веня видел.
Тимур перевел взгляд на Веню.
– Какой мужик? – спокойно, даже ласково спросил он у Вени. – Патлатый такой, глаза синие, да?
– Ну, насчет глаз не знаю, а патлатый, да… – неуверенно кивнул Веня.
– Я в курсе, – спокойно кивнул Тимур. – Не вашего ума дело. Вы, ребята, работать идите. Я скоро буду.
Машина Тимура сорвалась с места, исчезла в облаке пыли.
– Стукач… – кашляя, с укоризной произнес Веня.
– Дурак ты, Веня, – сплюнул Сашок. – Тимур бы и так все узнал. А если б узнал еще, что мы сами были в курсе да не доложили – головы нам бы поотрывал. Оно иной раз лучше сказать, чем не сказать.
* * *
Белла сложила в чемодан альбом с семейными фото. Подумав, бросила туда вязаный шерстяной платок – память о бабушке. Потом спохватилась, достала из комода коробочку с медалью «Ветеран труда». Отцовская… И пустой флакончик из-под духов «Быть может». Мамин.
Все. «А что еще? – с некоторым раздражением подумала девушка, словно споря с самой собой. – Не зеленый же пуховик брать!»
– Анжела, ты как? – крикнула Белла. – Все взяла? Ты скоро?
– Нет, мне еще тут кое-что… – отозвалась из своей комнаты сестра. – Слушай, а мы надолго едем? Зимние вещи брать?
– Нет!
– Как нет? А вдруг холода? Я, между прочим, в положении…
Белла нетерпеливо вздохнула и выскочила во двор – посмотреть, не забыла ли чего в сарае. «А вдруг Тимур сейчас придет? – со страхом подумала она. – Ох, как я не хочу с ним встречаться… Но Африкан прав – Тимур не псих, он не станет среди бела дня, на людях практически, делать что-то такое, нехорошее… Даже думать не хочу… Да ничего не сможет он сделать!»
Белла взяла с подоконника керамического медведя, вышла из сарая, прикрыла дверь, обернулась и… носом уткнулась в Тимура.
– Ой… Ты?
– Я.
– Послушай, зайди позже. Через часик. Или нет – я сама зайду к тебе вечером… – зачастила Белла, чувствуя, как бешено у нее бьется сердце. Стоило ей увидеть Тимура, как прежние страхи вернулись.
– Лиса ты, Белла… Лисичка-сестричка, – усмехнулся Тимур. – Кого обманываешь? Уезжаете сейчас, а ты обещаешь зайти вечером…
«Знает! Но откуда?!»
– Да, обманываю! – раздраженно, нервно воскликнула Белла. – А потому, что я тебя боюсь!
Тимур опять усмехнулся, глядя на девушку сверху вниз, словно на диковинное существо.
– Хочешь увидеть своего Африканова? – вдруг спросил он.
Белла прижала руки к груди, не в силах произнести ни слова.
– Он у меня. Надо поговорить. Нам всем, втроем – тебе, мне, ему… А то как-то нехорошо получается.
– Белла, а вот у меня сапоги осенние, только каблук сломан… Брать их или… – из окна дома выглянула Анжела, не договорила, слегка переменилась в лице, увидев Тимура.
– Анжела, не мешай… У меня еще кое-какие дела… – махнула рукой Белла. При виде сестры мужество вернулось к ней. Она схватила Тимура за рукав, потащила за собой, к калитке, уводя его как можно дальше от дома. – Где Африкан?
– У меня. Мы тебя только ждем… Садись, – Тимур распахнул перед Беллой дверцу своего авто. – Я его на дороге встретил. Решили побеседовать… Но, чувствуем, тебя не хватает. Без твоего слова ничего решить не получается.
«Может, обойдется? – в отчаянии подумала Белла. – Я поговорю с Тимуром еще раз – вдруг он осознает?..»
Белла прекрасно понимала, что Тимур тоже соврал ей сейчас – об Африкане. Африкан сейчас на лодочной станции.
Белла уводила Тимура от сестры и от Африкана – как можно дальше… Потому что чувствовала – уж с ней-то Тимур ничего не сделает.
* * *
Африкан вдоль реки поднялся вверх, к дому… На крыльце сидела Анжела в пышном небесно-голубом платье с оборками и растерянно хлопала глазами, оглядываясь по сторонам… Мадам Грицацуева. Рядом с Анжелой стоял чемодан.
Надо сказать, что сестрица Беллы Африкану не то чтобы не понравилась, но… Он всю жизнь инстинктивно сторонился таких вот женщин – добродушно-наивных, простодушно-чувствительных. Которых обмануть было легко, которые верили в принца на белом коне и которые до старости оставались в душе девочками.