– Был бы? – Итан поднял взгляд от заметок. – Вы хотите сказать, что он не достался Марии?

– Именно так. Бостонская родня Керуана не потерпела бы того, чтобы ценная недвижимость перешла к прислуге. Для хорошего адвоката нет проблем оспорить подобное завещание. Так и вышло.

С минуту Итан осмысливал информацию.

– А что говорится об орудии убийства? Яд, но какой именно?

– Это лишь предположение, однако существуют яды, после которых остаются все признаки сердечного приступа.

– Ясно. – Он аккуратно вернул ручку в стаканчик и закрыл блокнот. – К сожалению, не могу вас особенно обнадежить. Шансы на раскрытие дела очень малы, если только не удастся эксгумировать тело и проделать нужные тесты, но даже в этом случае результат может быть нулевой. За такой давностью лет все следы яда могли исчезнуть.

– Об эксгумации нет и речи. Как только тело Керуана было освидетельствовано и причина смерти установлена, родственники забрали его в Бостон, где и погребли. Молодое поколение отказывается слышать о возобновлении дела.

– В таком случае, мэм, ничем не могу помочь. Вы ждете от меня ответа на вопрос, который давно уже закрыт.

– В прояснении нуждается не только смерть Керуана, – вмешалась Бонни. – Есть еще одно загадочное обстоятельство. Рукопись, над которой он работал все последнее время, так и не была обнаружена. Она исчезла в ночь его смерти, и вот тут все заинтересованные лица единодушны: между этими двумя событиями есть связь.

– Ах, рукопись… – Итан снова обратился в слух. – Та самая, что он взял с собой в кабинет в тот злосчастный вечер?

– Та самая, – с нажимом подтвердила Палома Сантана. – Марию обвиняют не только в смерти Керуана, но и в похищении бесценного документа.

– Зачем ей было похищать его?

– К моменту смерти Уолтер Керуан уже был известным писателем. Свою первую книгу он опубликовал за пять лет до этого, и она имела успех. Пропавшая рукопись была не просто пачкой рукописных листов, а частью его наследия, и уже тогда стоила немалых денег, Мария не могла этого не знать.

– Есть какие-нибудь предположения насчет дальнейшей судьбы рукописи?

– Одно из них – что она попала в руки частного коллекционера Увы, никаких доказательств этому нет.

– А что говорила сама экономка?

– Повторяла, что ничего об этом не знает. Время от времени к ней обращались с запросами, но ответ был всегда один.

– А точнее?

– Что Уолтер Керуан был недоволен своей последней книгой. Многократно пытался исправить ее, но ничего не получалось. Кстати, то же самое случилось и с предпоследней. Это его сильно беспокоило, и день ото дня он становился все мрачнее и озабоченнее. По словам Марии, закрывая за собой в тот вечер дверь кабинета, он сказал, что рукопись постигнет та же судьба, что и предыдущую, – она отправится в огонь.

– Так и сказал? – Да.

– В таком случае вот вам и объяснение тому, что рукопись пропала, – заметил Итан мягко.

– Вовсе нет, – возразила Палома. – Стояла самая середина лета, погода не оставляла желать лучшего, так что ночь выдалась очень теплой. По словам той же Марии, на другой день в камине не было и следов пепла. Выходит, Керуан не осуществил свою угрозу.

– Хм.

– В этом деле есть и другие детали, которые ты можешь найти занятными, – добавила Бонни. – Я уже ознакомилась с нужными статьями и отобрала все полезное. Между прочим, когда утром Мария попробовала открыть дверь кабинета, та оказалась запертой. Ей пришлось сходить за запасным ключом.

– Все?

– Нет. В день смерти Керуана у него побывал посетитель, некий Джордж Эксфорд, и между ними произошла крупная ссора насчет того, готова ли книга для публикации.

– Откуда это известно?

– Со слов экономки. Она утверждает, что Эксфорд ушел в ярости, поскольку Керуан отказался отдать ему рукопись.

– А кто он, этот Эксфорд?

– Литературный агент Керуана. В его интересах было, как можно скорее передать рукопись издателю, ведь ему за это причиталась солидная сумма.

– Хм.

Палома бросила вопросительный взгляд на Бонни.

– Не волнуйтесь, – сказала та. – Это как раз тот звук, который выражает у Итана горячую заинтересованность.

Пропустив реплику, мимо ушей, тот обратился к мэру:

– Миссис Сантана, у меня такое чувство, что это дело лично касается вас. Вы склонны верить Марии Торрес. Почему?

– Это была моя бабушка, – прозвучал холодноватый ответ. – На ставке фамильная честь, мистер Труэкс.

Глава 10

Они сидели друг против друга в одном из уличных кафе на Фонтейн-сквер. Аркадия заказала эспрессо, Зоя – зеленый чай. Во второй половине дня заметно потеплело. Утро выдалось холодное, однако она все же нанесла на лицо защитный крем. Она уже достаточно долго жила в Уисперинг-Спрингз, чтобы проникнуться уважением к жгучему солнцу пустыни.

Хотя Зою с детства завораживали интенсивные краски и контрасты, она никак не ожидала в изобилии обнаружить все это в самом сердце выжженных, иссушенных, потрескавшихся земель. А между тем это был колоритный и переменчивый край, где оттенки непрерывно сменяли друг друга, а противоположности мирно уживались. Ландшафт, на котором на первый взгляд просто не могла зародиться и существовать жизнь, на деле изобиловал как флорой, так и фауной.

Но солнца здесь действительно хватало. Оно било в глаза, ослепляло и создавало невероятную, завораживающую игру света и тени. Золото, охра и пурпур рассвета уступали место ослепительному сиянию дня. Оно достигало пика в полдень, шло на убыль и мало-помалу распадалось на нежнейшие оттенки сумерек. Не испытав самому, невозможно было поверить, что вечер в пустыне может быть настолько прохладен, что колючий знойный воздух может так ласкать кожу. Поистине это был рай для фотографа.

Зоя отпила чаю, поставила чашку и медленно перевела взгляд на подругу.

– Ну? Скажешь, наконец, что не так?

– Все в порядке.

– Ау-у!!! Это я, Зоя! Помнишь, кто это? Та, что умыкнула тебя из Занаду.

«Занаду» было кодовым названием для Кендл-Лейк-Мэнор, чтобы можно было говорить об этом месте на людях. К тому же оно подходило к извращенной сущности того, что там творилось.

– Нет, в самом деле…

– Давай разберемся. – Зоя положила ладонь на локоть Аркадии. – Я твой самый близкий человек… ну, может, за исключением Гарри, но раз его здесь нет, «самой-самой» остаюсь я. Что-то не так, и я желаю знать, что именно.

– Ничего особенного, просто в последнее время я почти не могу спать. – Она сделала забавную гримасу. – Уж не знаю, в чем дело, но нервы на пределе. То есть, я хочу сказать, были! Теперь уже все наладилось.