— Так вы уже осмотрели водопровод?
— Водопровод? Ба, мы и забыли! Ты слышал, что говорит хозяйка? — напустился на брата Торранс. — Живо за работу!
— Конечно. — Уолтер кивнул, как автомат. — Бегу. Слушайте, не обращайте внимания на то, что болтают в городе. Рано или поздно все забудут о том, что случилось в ночь смерти Кэтлин Садлер, и о том, что Изабель завещала вам дом. Надо только потерпеть.
— Будем надеяться, — ответила Ханна.
Торранс хлопнул Рейфа по плечу:
— Вы оба должны знать: мы с братом всегда считали, что к смерти Кэтлин Садлер Рейф не причастен.
— Спасибо, — кивнул Рейф. Уолтер поджал губы.
— Мы с Торрансом подозревали, что ее прикончил какой-нибудь сексуальный маньяк из Сиэтла. Верно я говорю, Торранс?
Торранс энергично закивал:
— Вот-вот. На том мы и порешили. Но Йейтс нас не спрашивал.
— Йейтсу лишь бы поскорее закрыть дело, — поморщился Уолтер. — Ему оставалось всего ничего до пенсии. Меньше всего он хотел уходить в отставку с нераскрытым убийством. Зачем портить весь послужной список?
— С убийством? — Ханна перевела взгляд на Рейфа. Он сохранял загадочный вид. Она обратилась к Уолтеру: — Вы серьезно? Вы и вправду думаете, что Кэтлин убил сексуальный маньяк?
Братья переглянулись.
— И ничего в этом нет странного — мы кое-что видели, когда чинили у нее стиральную машину. Помнишь, Торранс?
Торранс снова закивал:
— Да, тут поневоле задумаешься.
— Что же вы нашли, когда работали у Кэтлин? — поинтересовался Рейф.
К изумлению Ханны, Уолтер залился густым румянцем.
— Такое развратное барахло… — неловко пробормотал он.
— Какое? — не отставал Рейф.
Его голос изменился, удивив Ханну, но глаза остались непроницаемыми. Торранс закатил глаза:
— Ну, знаете, такое белье все в кружевных финтифлюшках.
Ханна вспомнила про свой шелковый лифчик, ночью оставшийся на лестнице, встретилась взглядом с Рейфом и поняла, что он думает о том же самом.
— Что же странного в женском кружевном белье? — удивилась она.
— Просто вещички-то были немаленькие, — объяснил Торранс. — Не для женщины.
— Да уж, Кэтлин они были бы велики, — согласился Уолтер. — Помнится, она была худышкой.
— А еще мы видели нескромную ночную рубашку, тоже слишком большую для нее, — продолжал Торранс. — И блестящие туфли на шпильках громадного размера.
— Да, и еще видеокассеты! — подхватил Уолтер.
Ханна уставилась на него:
— И все это вы нашли у нее в стиральной машине?
— Не совсем, — признался Торранс. — В общем, мы осматривали машину и заметили, что шланг от сушилки давным-давно не прочищали.
— Беда с этими шлангами, — серьезно продолжал Уолтер. — Если забьются, то и до пожара недалеко. Вот мы и решили оказать услугу Кэтлин, закончили со стиральной машиной и занялись сушилкой. За ней мы и нашли громадное белье, кассеты и остальное.
— За сушилкой? — уточнил Рейф.
Торранс закивал.
— Кто-то отколол здоровенный кусок штукатурки и втиснул в дыру все барахло.
— Но мы сразу поняли, что оно не твое, Рейф, — поспешно заверил Уолтер.
— Как вы догадались? — усмехнулся Рейф. — Не мой размер?
Торранс покатился со смеху.
— Все знали, что тем летом ты часто встречался с Кэтлин. Но ты не похож на свистита… или транзистора… или как их там…
— Трансвеститы, — поправил Рейф.
— Точно! Ты не из таких, — заявил Торранс.
— Насчет моих вкусов вы не ошиблись. Я консерватор.
Торранс перестал смеяться.
— После смерти Кэтлин мы с Уолтером сразу вспомнили про находку. Потому и решили, что ее убил какой-то маньяк.
— Из Сиэтла, — добавил Уолтер.
— А почему из Сиэтла? — поинтересовалась Ханна. Торранс фыркнул:
— В Портленде до такого еще не докатились.
Ханна повернулась к Рейфу.
Он пожал плечами.
— Звучит логично. Ты же знаешь, как в городе относятся к приезжим из Сиэтла.
— Вы сказали Йейтсу про белье и кассеты? — обратилась Ханна к Уолтеру и Торрансу.
— А как же — это наш гражданский долг! — заявил Торранс. — Но он велел нам держать языки за зубами. Сказал, что в городе и без того достаточно сплетен. Больше уж некуда.
— И потом, когда мы показали Йейтсу, где нашли барахло, его на месте не оказалось, — добавил Уолтер. — Вот он нам и не поверил.
Рейф нахмурился.
— Вы говорите, белье и кассеты исчезли?
— Верно. — Торранс вздохнул. — Потому мы больше никому и не говорили о том, что нашли. Доказательств нет, Йейтс запретил нам распускать ложные слухи — верно, Уолтер?
— Верно, — сухо подтвердил Уолтер. — Мы не пустобрехи какие-нибудь. Но мы были уверены: Кэтлин прикончил маньяк, с которым она встречалась. — Он спохватился и добавил, глядя на Рейфа: — Не обижайся, но все говорят, что она крутила любовь не только с тобой…
— Знаю. — Рейф не смотрел на Ханну. — Давно понял. Но почему вы решили, что парень, который наряжался в белье, убил ее?
— А почему бы и нет? — ответил Торранс.
— Может, побоялся, что она проболтается про кассеты, — предположил Уолтер. — Особенно если на них он был снят в женском белье.
Рейф посмотрел на Ханну, и она заметила в его глазах проблеск любопытства. Винить Рейфа она не стала: рассказ братьев заинтересовал и ее.
— Думаете, этот тип из Сиэтла заехал к Кэтлин после убийства и забрал белье и кассеты? — спросил Рейф.
— Может, и так, — рассудил Уолтер. — Зачем оставлять лишние улики?
— Любопытная версия, — произнесла Ханна.
— Больше мы ничего не знаем, — вздохнул Уолтер. — Кэтлин давно в могиле. Дело сдано в архив. Наверное, это к лучшему. — Он с армейской четкостью повернулся: — А теперь извините, мы пойдем работать — верно, Торранс?
— Ага. — Торранс воодушевленно кивнул — раз десять, не меньше. — Перестроить дом под отель с рестораном будет непросто. Но знаете, мысль удачная! В городе есть институт и колледж, набережную скоро начнут перестраивать, появятся новые магазины, с каждым днем в городе прибавляется приезжих. А жить им негде, кроме как в мотеле у шоссе. Сколько раз мы слышали, что многие не прочь пожить у берега в хорошем отеле.
Он побрел вслед за братом.
Дождавшись, когда Уиллисы скроются из виду, Ханна вопросительно произнесла: