— Вот посмотрите.
— Право же, тетя Клео…
— Без ложной скромности, Викки. Ты прекрасно рисуешь, и притом удивительно точно. Я неоднократно тебе говорила, что нам надо это издать. Вот взгляните, милорд. Что вы скажете? — Леди Неттлшип вложила альбом в руки Лукаса, и глаза ее зажглись ожиданием торжества.
Чувствуя, что Виктория напряженно наблюдает за ним, Лукас не торопясь перелистывал страницы. Открывая альбом, он думал увидеть любительские рисунки, ведь ничего иного мужчины и не ожидают от женщин. Что может быть уместнее для молодой, хорошо воспитанной леди, чем рисовать и раскрашивать цветочки?
Но он был приятно удивлен ясностью и живостью ее работы. Растения прямо-таки расцветали на страницах альбома, они были наполнены жизненной силой. Они были не просто красивы, как произведение искусства, они были изображены совершенно точно, вплоть до мельчайших подробностей.
Лукас завороженно просматривал страницу за страницей — розы, ирисы, маки, лилии выглядели словно живые. Каждый цветок был снабжен аккуратным ярлыком с его латинским именем: Rosa provincialis, Passiflora alata, Cyclamen linearifolium.
Он поднял глаза и увидел, что Виктория все так же смотрит на него в каком-то необычном, беспокойном ожидании. Он понял наконец, что ее рисунки слишком много значат для нее, здесь она чувствует себя уязвимой. Лукас закрыл альбом:
— Превосходные работы, мисс Хантингтон, я уверен, что вам это уже не раз говорили. Даже на мой любительский взгляд, и зарисовки, и акварели просто прекрасны.
— Спасибо. — Внезапно Виктория улыбнулась так лучезарно, будто он превознес ее собственную красоту, а не красоту ее рисунков. Янтарные глаза стали почти золотыми. — Вы очень любезны.
— Я редко бываю любезен, мисс Хантингтон, — негромко возразил он, — я говорю вам чистую правду. Должен, однако, заметить, что некоторые растения мне неизвестны. Вы нашли их в ботаническом саду?
В себя и решил, что ночные вылазки вместе с вами покажутся мне куда более интересными, чем вечер в клубе или в компании молодых девиц на выданье, — заверил ее Лукас.
В нашей оранжерее, — пояснила тетя Клео. — Мы с Викторией вместе собрали, по-моему, очень неплохую коллекцию растений. Конечно, не тех масштабов, что в Кью, но все-таки нам тоже есть чем гордиться. Хотите осмотреть оранжерею? Виктория с радостью проведет вас по всему саду.
Лукас кивнул:
— Я был бы очень рад посмотреть.
Виктория грациозно поднялась:
— Сюда, пожалуйста, милорд.
— Ступайте, — напутствовала их тетя Клео, — надеюсь, после экскурсии вы заглянете еще на чашечку чая.
— Спасибо. — Лукас с трудом скрыл улыбку, направляясь вслед за Викторией в холл, а оттуда — в короткий коридор, ведущий в заднюю часть дома. «Пока все идет хорошо», — сказал он себе, входя в большую стеклянную галерею, заполненную растениями. Воздух был наполнен густым влажным запахом удобренной земли. Наконец он остался наедине со своей жертвой.
Лукас огляделся и понял, что сегодня ему придется охотиться посреди настоящих джунглей. Он посмотрел сквозь стекло в расстилавшийся под окнами оранжереи огромный чарующий сад, огражденный знакомой кирпичной стеной, увитой плющом и виноградом.
— Мне очень хотелось рассмотреть сад при свете дня, — произнес он.
Виктория тревожно нахмурилась:
— Тише, милорд. Кто-нибудь может нас услышать.
— Вряд ли. По-моему, мы тут совершенно одни. — Он оглянулся на пышные зеленые заросли с переливами ярких экзотических цветов, заполнивших комнату. — Вы и ваша тетя в самом деле интересуетесь садоводством. Сад у вас просто замечательный.
— Тетя построила оранжерею несколько лет назад, — пояснила Виктория, направляясь в боковое крыло оранжереи, издали казавшееся сплошь зеленым. — У нее много друзей, которые путешествуют по всему миру, и они посылают нам черенки или молоденькие растения. Недавно сэр Перси Хикинботтом, один из ее поклонников, прислал новый сорт роз, открытый в Китае. Он назвал ее Роза Китайская — Румянец Клео, в честь тети. Как мило, не правда ли? А в прошлом месяце сэр Перси прислал нам очень красивый куст хризантем. Мы почти уверены, что он приживется. Вам что-нибудь известно о хризантемах, милорд?
— Нет, кажется, но я знаю, отчего человек начинает болтать без умолку. Успокойтесь, Виктория. У вас нет никаких причин так нервничать.
— Я вовсе не нервничаю. — Она вновь горделиво вздернула подбородок и остановилась перед большим подносом, на котором пристроились странные неказистые, покрытые колючками растения. — А кактусы вас интересуют?
Лукас с любопытством глянул на множество колючих растений, так не похожих на все, какие были ему знакомы. В виде эксперимента он осторожно притронулся к шипу и убедился, что он острее иголки. Подняв глаза, он встретился со взглядом Виктории.
— Меня всегда интересовали оборонительные линии, — пояснил он.
— Вас интересовало, как пробиться сквозь них, да?
— Только если добыча стоила такой битвы. — Он получал удовольствие от их словесного поединка. Она не боялась и не отступала.
— Как же вы можете оценить добычу еще до того, как начнете битву?
«Значит, я не напрасно поцеловал ее вчера вечером», — решил Лукас. По тому, как она наблюдала за ним, он догадался, что Виктория много думала о том, что произошло между ними.
— Иногда удается снять… м-м… пробу. Скажем, тот кусочек, который мне удалось отведать прошлой ночью, показался мне весьма лакомым.
— Ясно. И вы так и бродите вокруг да около и снимаете то там, то здесь пробы, пока не решите, за какой добычей вам следует погнаться? — Взгляд Виктории мгновенно вспыхнул гневом.
Лукас чуть скривил губы, заметив сердитую усмешку в глазах Виктории:
— Нужно иметь исходные данные, чтобы провести сравнение.
Насмешка в ее глазах сменилась презрением. Виктория отвернулась и двинулась в глубину оранжереи:
— Я так и думала, что все дело в этом.
Неожиданно для самого себя Лукас обиделся на нее. Виктория намеренно пыталась спровоцировать ссору. Лукас быстро ухватил пальцами ее запястье и рывком заставил Викторию остановиться. Она развернулась, смерила его уничтожающим взглядом.
— В чем дело, Виктория? Вас не устраивает, что в моей жизни были и другие победы? Они так мало значили для меня…
— Меня не устраивает, что вы так неразборчивы в выборе и апробировании вашей добычи, и мне очень не нравится, что вы еще и хвастаете этим.
— Уверяю вас, я никогда не был неразборчив и хвастаюсь я тоже редко. По правде говоря, у меня было не так уж и много побед. Большую часть жизни я прослужил в армии, а на офицерское жалованье настоящую любовницу не заведешь. — Он намеренно сжал пальцы сильнее, притягивая Викторию к себе. — Давайте поговорим о вас… Вы очень умело обороняетесь. Значит ли это, что у вас уже имеется изрядный опыт в таких играх?