«Она умерла. Забудь о ней».
Однако вид Валери, плавающей в бирюзово-голубом бассейне, все никак не хотел исчезать.
«Думай о чем-нибудь другом».
Клэр несколько мгновений лежала неподвижно, ориентируясь в незнакомой спальне и пытаясь понять, что именно ее разбудило. Затем она повернулась на бок и посмотрела на часы.
Время было чуть за полночь.
Насколько помнится, она легла спать почти сразу после ужина. Сон пришел быстро, глубокий и крепкий, ее тело расслабилось, восстанавливая силы после долгого и трудного дня. Сейчас хмель от вина и изнеможение уже не ощущались. Спать не хотелось, она почувствовала себя неестественно бодрой.
Отбросив одеяло, Клэр встала и босиком прошла к сдвижной двери.
Она отдернула штору. Одна часть бассейна — подсветка была выключена — скрывалась в тени, отбрасываемой стеной дома, другую же часть освещала яркая луна. Когда Клэр увидела тело на серебристой поверхности воды, у нее на несколько мгновений перехватило дыхание. Только не это. Еще один труп — это уже слишком для нее.
С опозданием она сообразила, что человек в бассейне не лежит на поверхности, а плывет к дальнему краю, где тень глубже. Его движения были спокойными и мощными.
Джейк.
Поддавшись порыву, Клэр прошла в ванную, надела халат — тот, в котором вернулась в мотель из дома Глейзбруков, — отодвинула стеклянную дверь и вышла в ночь.
Воздух был приятно теплым. Камень, которым была выложена территория вокруг дома, отдавал тепло, накопленное за день. Клэр подошла к краю бассейна.
Джейк заметил ее и изменил направление. Подплыв к бортику, он поднял голову и посмотрел на нее. Его мокрые волосы и плечи блестели в лунном свете.
— Как ты? — спросил он.
— Нормально. Спала как убитая, а потом вдруг проснулась.
— Плохой сон?
Клэр заколебалась.
— Ничего удивительного при сложившихся обстоятельствах.
— Поплавай — это поможет успокоиться и быстрее заснуть.
— У меня нет купальника.
— А он тебе и не нужен. Подсветка выключена. Ночью под водой ничего не видно.
Клэр автоматически посмотрела в воду ниже его груди. Он оказался прав. Она не смогла разглядеть даже очертаний его тела.
— Ну, — произнесла она, размышляя.
— Ты когда-нибудь купалась нагишом?
— Вообще-то нет.
— Вот и попробуй. Тебе понравится.
Нотки, прозвучавшие в его голосе, всколыхнули глубоко запрятанные эмоции. Клэр вдруг поняла, что ей очень хочется оказаться с Джейком в воде.
— Ладно, — сказала она. — Но тебе придется отвернуться, пока я буду спускаться.
— Никогда бы не подумал, что ты из стеснительных. Представь, что ты на одном из европейских нудистских пляжей.
— Вряд ли у меня хватит на это воображения, но я попробую.
Клэр прошла вдоль бортика к той части, что была в тени. Чувствуя себя безрассудной и захватывающе бесстыдной, она сняла халат и бросила его на шезлонг.
Клэр не спускала глаз с Джейка, который стоял в воде у противоположного края бассейна. Он был в той части, которую освещала луна, поэтому Клэр видела, что он повернулся к ней спиной.
Она быстро спустилась по ступенькам.
Джейк повернулся в тот момент, когда Клэр вошла в воду по колено. Она не знала, как много он успел увидеть, — ведь, если слухи не врут, ночное зрение у него значительно выше среднего уровня.
— Не подглядывай! — крикнула она, прикрыла грудь руками и по шею опустилась в теплую воду. — Ты же обещал.
— Нет, не обещал. — Джейк медленно поплыл к ней, своей грацией напоминая морскую змею. — Я бы запомнил, если бы дал такое дурацкое обещание. Ты приказала мне не смотреть. А это совершенно другое дело.
— А ты действительно можешь видеть в темноте?
— Я охотник. Для меня это естественно. Не переживай, ты была очень красива, когда заходила в воду. Картинка напомнила «Рождение Венеры» Боттичелли.
Клэр улыбнулась:
— Только я не рыжая.
— Я заметил. И мне это нравится. — Он плыл, приближаясь. — Мне нравятся темноволосые, пылкие, таинственные, экзотические.
«Неужели он видит ее такой?» — спросила себя Клэр. Она никогда не относила к себе эти качества. Ну, темноволосая, это да. Но вот чтобы пылкая, таинственная и экзотическая?
— Ты был прав, — сказала она, лениво двигая руками, чтобы удержаться на воде. — Ощущение потрясающее.
— Особенно в темноте. — Джейк встал на дно на некотором расстоянии от нее. Вода была ему по грудь.
— Ты всегда купаешься по ночам? — спросила Клэр.
— Это мое любимое время.
— А я никогда не купалась при луне, — сказала она, не в силах заставить себя отвести взгляд от его плеч, выступающих из воды. — Очень необычно.
— А как тебе это? — спросил Джейк.
Он обнял ее, немного приподнял и прижал к своей груди. Она ощутила его губы на своих губах, и ее пронзила дрожь.
Клэр знала, что это случится, как только она окажется в воде. И Джейк тоже — в этом нет сомнений.
И все же страсть, вспыхнувшая в ней, оказалась настолько сильной, что у нее перехватило дыхание. Она хотела Джейка. Она нуждалась в нем. Она жаждала ощутить восторг от физической близости с мужчиной, от его крепких и жарких объятий.
Собственное желание, отражавшееся во всем теле вибрирующей энергией, застигло Клэр врасплох. Она остро ощущала голод, владевший Джейком, и комбинация этих двух энергий еще больше возбуждала ее.
Еще никто никогда так на нее не действовал. Хотя, возможно, она просто никому не позволяла так на нее действовать. И все из-за проблем с доверием, подумала она. Однако сегодня присущая ей от природы осторожность исчезла. Сегодня она не боялась сделать шаг в темноту.
Клэр будто со стороны услышала собственный негромкий, хриплый вскрик, который приглушил поцелуй Джейка. Он застонал и, опустив руки ей на бедра, прижал ее к себе.
Он был сильно возбужден. И мысль, что причина его возбуждения — она, наполнила Клэр ослепляющим восторгом. Она животом почувствовала его набухший член и, слегка отодвинувшись, обхватила его руками.
— Ну и исполин, — прошептала она и слегка сжала пальцы.
Джейк оторвался от ее губ.
— У меня было довольно долгое воздержание, — предупредил он. — Меня надолго не хватит.
— Скажи, когда мне остановиться. — Клэр принялась ласкать его, сжимая руку все сильнее.
Он глухо рассмеялся:
— Не сдерживай дыхание.
Наклонившись, он поцеловал ее ключицу, провел ладонями по пышным бедрам и, сунув руку ей между ног, стал ласкать. Клэр почувствовала, как по телу разлилась сладостная боль.