— Спасибо, — еще раз поблагодарила Клэр.
В коридоре Элизабет сделала глубокий вдох и выдохнула.
— Прости. Я едва не сорвалась. Когда она сказала, что никогда не слышала о докторе Моубрее, у меня перед глазами промелькнули все те жуткие месяцы с Брэдом.
— Я почувствовала, что с тобой что-то происходит.
— Несколько мгновений я с ужасом думала только о том, как Брэду удалось убедить всех, что у меня состояние фуги, во время которого я отключаюсь, а потом не могу вспомнить, что говорила или делала.
— Ну, сейчас ты знаешь, что ничего не забыла, — сказала Клэр. — Ты точно помнила, где находится кабинет доктора Моубрея. Пошли искать управляющего деловым центром.
— Он просто исчез, — сказал Рауль Эстрада.
Управляющему центром было лет тридцать пять. Он был одет в накрахмаленную белую рубашку и темные брюки. На его столе царил идеальный порядок: документы, блокноты и регистрационные журналы лежали в аккуратных стопках. Между стопками стояла фотография, запечатлевшая гордо улыбающегося Рауля в обществе миловидной темноволосой и темноглазой женщины и двух смеющихся ребятишек.
Клэр подавила мучительную боль, которая возникала у нее всегда при виде изображений счастливых семейств. Наверное, эта семья не идеальная, подумала она. Идеальных семей не существует. Но почему-то при взгляде на фотографию у нее возникло впечатление, что какая бы напасть ни обрушилась на семейство Эстрада, оно противостояло бы ей единым фронтом.
— И не оставил адреса для пересылки корреспонденции? — спросила Клэр.
Рауль покачал головой:
— Исчез, задолжав крупную сумму по арендной плате. Мы пытались разыскать его, но безрезультатно.
— А вы, случайно, не помните, какого именно числа он исчез? — нетерпеливо спросила Элизабет.
Рауль на мгновение задумался.
— Это важно, да?
— Это очень важно, — ответила Элизабет. — Я была одной из его пациенток.
— Похоже, единственной, — сказал Рауль.
Клэр насторожилась. Стоявшая рядом Элизабет тоже напряглась.
— Вы в этом уверены? — медленно произнесла Клэр.
Рауль кивнул:
— Когда он исчез, я поговорил с другими арендаторами с того этажа. Они в один голос утверждали, что Моубрей держался особняком. Проводил в кабинете очень мало времени. Сотрудники с четвертого этажа вспомнили, что видели только одну пару, регулярно посещавшую его. Они решили, что женщина — пациентка, а мужчина — ее муж.
— И у него совсем не было других пациентов? — слабым голосом спросила Элизабет.
— Я бы в этом не поклялся, — ответил Рауль, — но, думаю, правильно будет сказать, что Моубрей не имел обширной практики. Вот и все, что мне известно. До сегодняшнего дня его никто не разыскивал, вы первые.
— А почта, посылки не приходили? — продолжала расспросы Клэр.
— Нет, — сказал Рауль. — Такое впечатление, что его никогда не существовало.
Потрясенная Элизабет сникла.
— Он был подставным.
— Вы бы очень помогли нам, — обратилась Клэр к Раулю, — если бы назвали точную дату, когда он исчез.
Рауль устремил пристальный взгляд на Элизабет.
Затем он повернулся на вращающемся кресле и достал с полки журнал. Вновь крутанувшись к столу, он открыл пухлую тетрадь, перелистнул несколько страниц и принялся внимательно изучать страницу.
— Вот оно. Семнадцатого января, — объявил Рауль. — Суббота. Охрана сделала пометку, что Моубрей в то утро пришел очень рано, собрал какие-то документы и ушел. С тех пор его не видели.
— А офисная мебель? — спросила Клэр.
— Он ее арендовал. — Рауль закрыл журнал. — Поэтому оставил ее в офисе. Фирма по прокату тоже на него обиделась. Он исчез, задолжав им пару тысяч долларов. Несколько месяцев назад я созванивался с их бухгалтерией, чтобы узнать, удалось ли им разыскать его. Но они в таком же тупике.
Клэр больше не знала, о чем спросить. Она встала. Элизабет последовала ее примеру.
— Большое вам спасибо, — сказала Клэр. — Вы нам очень помогли.
— Дайте знать, если найдете Моубрея. — Рауль встал и обошел стол. — Он должен заплатить нам штраф за то, что нарушил условия аренды.
— Мы обязательно сообщим, если что-нибудь узнаем, — заверила его Элизабет.
Клэр посмотрела на семейную фотографию:
— Забавные детки.
Рауль усмехнулся:
— Благодарю. На следующей неделе у моего сына день рождения. На выходные мы всем семейством поедем в Сан-Диего, чтобы поваляться на пляже. Хоть немного отдохнем от жары. Я купил новый фотоаппарат, и мне не терпится опробовать его.
Клэр представила, какие снимки будут сделаны за эту поездку. Наверняка на память останется множество кадров, где двое счастливых ребятишек вместе с матерью и отцом резвятся на мелководье.
Идеальных семей не существует, напомнила она себе. Но семейство Эстрада выглядит именно таким.
— Желаем хорошо провести время, — сказала она.
Клэр и Элизабет сели в «мерседес». Машина раскалилась на солнце, и теперь внутри было жарко, как в сауне. Элизабет, как обычно, открыла окна, убрала солнцезащитный экран из-под лобового стекла, завела двигатель и включила кондиционер. Вынув из небольшой сумки-холодильника за сиденьем две бутылки воды, она протянула одну Клэр, затем отвинтила крышку на своей и со странным выражением на лице посмотрела на здание делового центра.
— Все это становится все более запутанным, — сказала она.
— Я в этом не уверена. — Клэр вытянула ремень безопасности. Пряжка оказалась такой горячей, что она обожглась. — Ой! — Она обхватила бутылку с водой, чтобы остудить пальцы. — Если хочешь знать мое мнение, все начинает становиться на свои места. Ты же не будешь спорить с тем, что доктор Моубрей был не настоящим психиатром, а мошенником, которого нанял Брэд, чтобы он изображал психиатра.
Элизабет горестно улыбнулась:
— Такое впечатление, что подобный поворот событий тебя радует.
— Да. Потому что это многое объясняет. — Клэр наконец-то удалось застегнуть ремень.
Элизабет вздохнула:
— Например, то, почему Моубрей так быстро объявил меня ненормальной. — Она помолчала. — Интересно, как он доставал препараты?
— Да ладно тебе, Лиз. Четырнадцатилетний подросток, если ему надо, может купить на улице любой наркотик. Неужели двум профессиональным мошенникам было трудно раздобыть несколько пузырьков психоактивного препарата?
— Ты права. — Элизабет застегнула ремень безопасности, включила скорость и тронулась с места. — Интересно, где сейчас доктор Моубрей?
— Не знаю, но очень хотелось бы найти его.