— Ты о ком? О докторе Стине? — удивленно сказала Роза, глядя, как расстроенная Эми ищет кошелек, чтобы расплатиться с официантом за свой заказ.
— При чем тут доктор, — откликнулась Эми, бросая деньги на стол., — Конечно, о Джеде!
— Но ведь записка от Стина, — удивился Ханк, помогая Розе подняться со стула. Они, видимо, тоже собрались уезжать.
— Именно. И в ней написано, что Джед находится в клинике, — мрачно произнесла Эми. — Причем написано не его рукой, и значит, он опять наделал глупостей.
— Почему опять? Разве он уже что-то натворил? — пробормотала Роза, озабоченно семеня за Ханком, который уверенно прокладывал им дорогу сквозь толпу мельтешащих туристов.
— Это длинная история. Когда-нибудь я тебе ее непременно расскажу. Но если его побили, то я его задушу. Клянусь вам!
— Не переусердствуй, — проворчал Ханк, пропуская их к дверям лифта. — Допустим, что он и так уже побит, тогда твое возмущение будет излишним. Незачем пускать в ход пушки там, где можно обойтись переговорами. Ведь из записки не ясно, что именно случилось с Джедом. Не лучше ли сначала разузнать?
Звучало убедительно, и женщины притихли, обдумывая слова Ханка.
— Наверняка случилось что-то ужасное, — не унималась Эми, воображение которой рисовало картины одну страшнее другой. — Он такой непоседливый! Я его знаю.
А через десять минут Ханк уже парковал машину рядом с клиникой доктора Стина. В доме ярко горел свет.
— Кажется, не одни мы беспокоимся, — кивнул Ханк в сторону старого, потрепанного «форда», стоящего у крыльца.
— Это Келсо, — произнесла Роза, узнав машину. — Интересно, что он здесь делает в такое время?
— Этого еще не хватало! — недовольно буркнула Эми, вылезая из машины.
Эрни Келсо был официальным представителем закона на Орлеане с тех самых пор, как вышел в отставку из американских вооруженных сил. И работал он на этой должности бессменно, ибо никто другой не хотел возиться с пьяными матросами и улаживать конфликты повздоривших рыбаков. Сам же Келсо не пил и внимательно следил за порядком на острове. Никто не помнил, откуда он здесь появился, но с того времени прошло уже десять лет, и все давно считали его местным.
Эми решительным шагом направилась в клинику, с силой дернула на себя металлическую ручку и маленьким шумным ураганом ворвалась в приемную. За ней последовали Ханк с Розой. В комнате сидели трое: сам доктор Стин, Келсо и Джед. Он болтал ногами, сидя на операционном столе раздетый по пояс, на левой руке у него виднелись свежие розовые швы. Кровь еще сочилась из раны. Стин как раз доставал марлю, чтобы наложить на руку повязку, но звуки у двери привлекли его внимание. Эми не отрываясь смотрела на Джеда.
— Я так и знала, что тебя нельзя отпускать одного! Что случилось? Как же тебе верить, если ты позволяешь себе подобные выходки? Просто горе для самого себя и окружающих. Что за сумасшедшие поступки? Мало того что ты оставил меня одну за столиком, ничего толком не объяснив, так еще и умудрился среди ночи угодить в больницу! А я должна бегать по всему Орлеану и волноваться, как бы с тобой чего не случилось! Если ты будешь продолжать в таком же духе, то все это плохо для тебя кончится. Так и знай — я больше терпеть не намерена. Ты слышишь?!
Джед спокойно выслушал эту длинную тираду.
— Я так и думал, что ты будешь беспокоиться, — только и успел вставить он, пока Эми переводила дух.
— Беспокоиться?! И ты называешь это беспокойством? Да я просто вне себя от бешенства! — резко выпалила она, стараясь подойти поближе к нему, но Диктор Стин не позволил ей этого. И, выглядывая из-за плеча доктора, накладывающего повязку, Эми уже спокойнее спросила:
— Что же все-таки случилось, в конце-то концов? Только не надо никаких сказок о Дорожных происшествиях!
— Это больше напоминает поножовщину, — откашлявшись, сказал Келсо.
Джед покачал головой, словно извиняясь за его бестактность, а Эми резко обернулась к говорившему — лысоватому, полному и уже пожилому человеку.
— Поножовщина?! — удивленно переспросила она, сурово нахмурившись.
— Да, — весело кивнул Келсо, обрадованный, что его так быстро поняли. — Ваш друг попал в небольшую переделку на берегу моря. Там, где еще со времен войны остались сараи. Ну, вы знаете…
— Да, конечно, знаю, — отозвалась Эми, пристально глядя на Джеда. — Слушай, Джед, а что ты там делал? Ведь там ничего нет, кроме «этих старых рассохшихся развалин.
Джед тяжело вздохнул, наблюдая за тем, как доктор накладывает ему повязку:
— Я пришел туда следом за Гафри.
— Так это Гафри пырнул тебя ножом? — нахмурившись, произнес Ханк.
— Неужто?! — вскрикнула Роза.
— Это он? — ужаснулась Эми.
— Нет, это был не он.
Все присутствующие застыли от удивления. Повисло тягостное молчание. Эми первой нарушила затянувшуюся паузу:
— Тогда кто же на тебя напал? Доктор Стин наконец закончил возиться с повязкой и отступил в сторону, любуясь делом своих рук. Не обращая внимания на красноречивые взгляды Джеда, Эми вновь обратилась к нему:
— Так что же произошло? Я хочу знать подробности.
Но тут вмешался Келсо:
— Документы нападавшего оформлены на имя Вайдена. У меня его бумажник.
— Это тот, что приехал на остров на прошлой неделе, — вмешалась Роза. — Он наш третий постоялец.
— А откуда у вас его бумажник? — спросила Эми у Келсо и перевела взгляд на Джеда:
— Ты с ним подрался? Или он сам потерял документы?
— Нет, я отобрал бумажник у Вайдена, когда его арестовывал, — пояснил Келсо.
— Арестовывали? — удивленно вскинула брови Эми. — Вы так быстро его нашли? Откуда вы узнали, что это именно он? Кто вам сказал? Мы с Джедом никогда с ним раньше не встречались.
Келсо, хитро улыбнувшись, покосился на Джеда, тот же, казалось, не обращал ни малейшего внимания на происходящее.
— Оказалось, Вайдена прекрасно знают в полиции, — пояснил он.
— Неужели?! — слабо вскрикнула Эми, и в ее голове стал потихоньку проясняться смысл происходящего.
— Он жив? — спросил Ханк.
Эми, вздрогнув, пристально взглянула на Джеда.
— Жив, — коротко бросил тот. — Вы ведь слышали, что Келсо взял его под стражу. Спасибо, Стин. Сколько я тебе должен?
Стин стал загибать пальцы, подсчитывая затраты:
— Посещение, анестезия, швы. За все про все — шестьдесят долларов.
Джед кивнул и достал бумажник.
— Вы делали ему анестезию? — спросила Эми. — Такому герою, который темными аллеями бегает по ночам за незнакомцами и развлекается на досуге поножовщиной?!