— Ты получишь назад руководство над «Каслтон и Лайтфут»?
— Да. Таков мой план. — Он налил себе еще виски.
Фила почувствовала, что замерзла. За окнами с силой хлестал дождь.
— А почему ты считаешь, что, если я поддержу тебя с акциями Крисси, это подтолкнет еще кого-нибудь из ваших семей на подобный шаг?
— Ты, моя милая, представляешься мне доброй волшебницей. Ты раздражаешь членов нашей семьи, но некоторые из них уже начинают думать, что у тебя есть кое-какие хорошие качества.
— Какие же?
— Например, природная, достаточно редкая честность и целостность характера.
— Даже несмотря на то что они считают меня левой и противницей истеблишмента?
— Да. Ты вносишь в их разум сомнения насчет меня, Фила. Я не совсем так это планировал, но думаю, что все складывается в лучшую сторону. Они все уже начинают думать, действительно ли три года назад я повел себя так уж плохо. Я надеюсь, что, если ты распространишь эти сомнения, это будет как тот навоз, о котором ты прочитала нам лекцию у Элеанор за ужином. Принесет пользу.
— Ты имеешь в виду, принесет пользу тебе.
— Да.
— А кто же в этой сказке злая волшебница?
— Отгадай.
— Хилари?
— Да.
Фила покачала головой.
— По-моему, мне это не нравится. Абсолютно. Я устала от того, что меня используют.
— У тебя нет особого выбора, — сказал Ник. Его стальной хребет снова вылез наружу. — У тебя нет выбора с того самого дня, как ты унаследовала эти акции.
— Я тебе сказала, что больше не собираюсь никому мстить. Если ты намерен поквитаться с Хилари за то, что три года назад она заставила остальных подумать, будто ты бросил ее беременной, то ты сам можешь с этим справиться. Ты уже большой мальчик. А у меня своя жизнь. — Фила опустила глаза на салат. Она так и не сможет его доесть. Женщина встала и понесла тарелки к раковине.
Ник протянул руку и поймал ее за запястье. Глаза его были такого же цвета, как дождь за окном.
— Мне кажется, нам нужно обсудить это подробнее.
— Нет. Я приняла решение. Завтра я уезжаю.
— Я хочу, чтобы ты поддержала меня или хотя бы делала вид, что поддерживаешь, до августовского собрания.
— Зачем мне это нужно? Мне-то какое до этого дело! — воскликнула Фила, внезапно рассердившись.
Ник долго и внимательно смотрел на нее.
— А что ты за это хочешь?
Она с силой выдохнула воздух.
— Ничего. Мне ничего не нужно от Лайтфута, что означает, что и никакая сделка меня не интересует.
— Фила, мне нужна твоя помощь.
— Сомневаюсь.
— Поверь, все зависит от тебя. Все находится в очень хрупком положении. Если ты сейчас меня бросишь, возможно, силы снова сместятся в сторону Хилари.
— Я не заинтересована в том, чтобы помогать тебе сводить счеты с твоей бывшей женой, черт побери!
— Боже мой. Ты думаешь, мне все это нужно, только чтобы свести счеты?
— А зачем еще тебе это может быть нужно?
— Я это делаю, чтобы спасти «Каслтон и Лайтфут», ты, маленькая идиотка. То есть я делаю это для блага семей, независимо от того, нравится им это или нет. Мои проблемы с Хилари лишь ничтожная часть этой ситуации
Шила пыталась вырвать из его руки свое запястье.
— Отпусти меня.
Ник помедлил, затем выпустил ее. Он сложил руки на груди.
— Пожалуйста, помоги мне, Фила.
Она подошла к окну.
— Что ты имел в виду, когда сказал, что собираешься спасти «Каслтон и Лайтфут»?
— Прежде чем я расскажу тебе все, ты должна дать мне слово, что не передашь этого остальным.
— Но, если что-то угрожает компании, разве им не следует об этом знать?
— На этом этапе Хилари еще успеет замести следы и выполнить то, что планирует.
Фила заколебалась, понимая, что он бессовестно нажимает на нужные рычаги и она начинает реагировать. Она уже чувствовала, что слабеет.
— Ну хорошо, расскажи мне об этом.
— Ты даешь честное слово, что будешь молчать вплоть до августовского собрания?
— Да.
— Ладно, вот тебе история. Около полугода назад дошли слухи о тайных переговорах, которые проводит «Каслтон и Лайтфут». Сначала очень трудно было понять, что происходит. Я ловил только обрывки разговоров. Мне следовало проявить осторожность и все проверить. Я не хотел, чтобы Хилари услышала, что я что-то задумал.
— И что ты узнал?
— При помощи нескольких друзей, занимающих достаточное положение, чтобы проверить эти слухи, я выяснил, что Хилари готовится продать большую часть акций «Каслтон и Лайтфут» постороннему человеку, а именно мужчине по имени Алекс Трейнор.
— Кто такой Трейнор?
— Очень ловкий и хитрый тип из Силиконовой Долины. Последние пару лет он отрабатывает в Калифорнии одну и ту же схему. Покупает часть компании, имеющей дело с высокими технологиями, высасывает все до последней капли и затем продает, оставляя только скелет.
— Зачем же Хилари продавать часть компании, которой она руководит? Непонятно. Ник провел рукой по волосам.
— Не знаю. Я сотни раз задавал себе этот вопрос. Может, Трейнор убедил ее, что сделает «Каслтон и Лайтфут» еще больше и сильнее, чем она сейчас. Или, может, у нее еще что-нибудь на уме. Все, что я знаю, это то, что она собирается это сделать после того, как получит на августовской встрече необходимую поддержку.
— Но остальные не поддержат ее намерения продать акции компании постороннему. Боже милостивый, Ник, да они никогда на это не пойдут. Посмотри, как они усиленно пытаются получить назад акции Крисси.
— Остальные ничего об этом не узнают, пока уже не будет слишком поздно. Хилари не глупа. Она и не собирается предупреждать их о том, что продает акции. Она просто хочет сделать так, чтобы они проголосовали за предоставление ей больших полномочий.
— А зачем им соглашаться дать ей больше полномочий?
— Здесь у каждого своя причина. Моему отцу явно просто не хочется опять заниматься делами компании. Он лучше будет играть в гольф. Дэррену нужна свобода действий, чтобы посвятить свою жизнь большой политике. Он, скорее, передаст руководство фирмой в руки того, кто пообещает поддерживать его предвыборную кампанию. Вики же всегда голосует так, как подсказывает ей муж, и она тоже мечтает о его политической карьере.
— И Элеанор тоже хочет, чтобы Дэррен получил возможность участвовать в выборах, — медленно закончила Фила. — Кроме того, она доверяет Хилари и чувствует, что должна ее поддержать. Она ей даст все, чего бы та ни попросила на собрании.