— Еще один труп, еще один фильм. — Голос Джека звучал раздраженно. Он затормозил. Машина остановилась.
— Наверное, тоже конкурсный, — сказала Элизабет.
— Но какого черта они загородили дорогу?
— Будь с ними повежливее, Джек, — попросила Элизабет и осеклась. Разве не достаточно того, что к ней он отнесся более чем терпимо. Он не поверил в то, что увидел на экране. А значит, жизнь прекрасна и удивительна. — Они, наверное, решили, что в такой поздний час уже никто не поедет.
— Что-то народу у них маловато. — Расстегнув ремень безопасности, Джек открыл дверцу. — Вижу лишь двоих. Он вышел из машины и направился к фургону. Элизабет тоже вышла.
— Сколько вы еще здесь провозитесь? — спросил Джек, подходя к импровизированной съемочной площадке.
Оператор даже не обернулся. Согнувшись под весом своей камеры, он примеривался, как бы получше отснять кровавую сцену.
— Не знаю. Сколько получится. Может, выключите фары? Мешают снимать.
— Простите, — проговорил Джек. — Мы можем подождать несколько минут, но не больше. Нам некогда.
— Ну знаете! Мы снимаем фильм. — Оператор ткнул пальцем в софиты, на которых висели мешки с песком. — Нам потребовался целый час, чтобы поставить эту сцену.
— Если вы немного отодвинете один из софитов, я смогу проехать, — предложил Джек.
Элизабет почувствовала смутное беспокойство.
— Оставь их в покое, Джек, — вмешалась она, — Подождем несколько минут.
Он бросил на нее вопросительный взгляд.
— Ну, пожалуйста, — взмолилась Элизабет. — Вернись в машину. Давай не будем им мешать.
Джек заколебался, но, к облегчению Элизабет, не стал вступать в дискуссию.
— Ну хорошо.
В этот момент сидевший за рулем фургона актер пошевелился и поднял голову. Лица его за краской, изображавшей кровь, было не разглядеть.
— Эй, дамочка! — весело крикнул он, затем обернулся к оператору. — Можно и ее заснять в этой сцене. Ну как? Хотите сниматься в кино?
Элизабет открыла было рот, чтобы вежливо отказаться, но тут оператор положил свою камеру и сделал шаг по направлению к ним.
— Только тронь мою аппаратуру, и я тебе покажу, где раки зимуют! — завопил он, обращаясь к Джеку.
— Да не собираюсь я ничего трогать. Мы подождем несколько минут, пока вы закончите.
— Вот сейчас и закончит. — И оператор двинулся к Джеку. — Давай, Бенни!
Выскочив из фургона, Бенни бросился следом за приятелем.
— Джек! — истошно завопила Элизабет.
Подбежав, оператор вскинул руку, собираясь нанести сокрушительный удар. Джек уклонился. В тот же миг артист схватил его за руку и дернул изо всех сил.
Потеряв равновесие, Джек свалился, увлекая актера эа собой. Тот рухнул, ударившись о мостовую. Джек приземлился сверху, нисколько не пострадав.
— Держи его! — заорал оператор, возбужденно пританцовывая вокруг Джека и его противника. — Держи, черт подери!
Элизабет бросилась к фургону.
— Стой на месте! — крикнул ей Джек.
Но она не послушалась, упрямо двигаясь к цели. Поравнявшись с оператором, попыталась разглядеть его лицо, но тень от козырька мешала.
Внезапно оператор поднял ногу в грубом башмаке, собираясь лягнуть Джека. Джек моментально откатился в сторону, и бедолага артист принял удар на себя.
— Черт! — завопил он, хватаясь рукой за бок. — Черт!
Джек вскочил я бросился к оператору. Увидев это, Элизабет подбежала к ближайшему софиту и схватилась за длинную металлическую стойку.
— О Господи! — заорал актер. Теперь, когда он принял на себя удар, предназначавшийся Джеку, в голосе его появился страх. — Не трогай лампу!
Не слушая его, Элизабет дернула металлическую ногу. Софит рухнул на дорогу и разбился вдребезги. Схватив импровизированное оружие, Элизабет помчалась к дерущимся.
— О Боже! Моя аппаратура! — истошно завопил актер, и вопль этот эхом разнесся на много миль вокруг.
Элизабет не обратила на него никакого внимания. Она смотрела только на Джека. Выставив ногу, он схватил оператора за запястье и дернул изо всех сил.
Пролетев некоторое расстояние, оператор с хриплым стоном рухнул на живот. Джек устремился к нему.
За спиной Элизабет слышались проклятия. Еще секунда, и актер настиг бы ее. Снова схватившись за штатив, она, развернувшись, стукнула им актера по руке.
— Не трогай аппаратуру, сука! — взвизгнул он и попытался обезоружить Элизабет.
Она же, отпрянув, взмахнула штативом, как шпагой.
— Прочь от нее! — взревел Джек и, отпустив оператора, бросился на выручку Элизабет.
Видимо, решив, что с него хватит и пора уносить ноги, оператор вскочил и побежал к фургону.
— Подожди меня, черт бы тебя побрал! — завопил актер, увидев, что его напарник, забравшись в кабину, уже уселся на водительское место.
Оставив в покое Элизабет, он сделал несколько движений в сторону фургона. Но оказавшийся рядом Джек схватил его за руку.
— Нет, нет, нет! — Измазанное красной краской лицо артиста выражало полнейшее отчаяние. Он даже не попытался высвободиться.
Двигатель фургона взревел. Вспыхнули фары. Скрипнув шинами и хлопнув задними дверьми, фургон унесся с места происшествия, вмиг растворившись в ночи.
— Подонок, — обреченно сказал актер. — Мерзавец паршивый.
Повисла напряженная тишина. Элизабет, которая замерев стояла на разграничительной полосе, подняла голову и взглянула на Джека.
— Как ты? — сдержанно спросил он.
— Нормально. — Заметив, что все еще сжимает в дрожащей руке металлический штатив, Элизабет аккуратно положила его на обочину дороги. — А ты?
— Тоже. — Джек в упор посмотрел на артиста. — Может, расскажешь, что это все значит? Или мне сразу вызвать полицию?
— Что? — оторопел актер. — Какую еще полицию?
— Сам знаешь какую!
— Но он сказал, что в полицию никто не заявит! — возмутился актер. — Ведь когда дело касается преступлений, связанных с профессиональной деятельностью, никто не обращается в полицию. Он сказал, что, если что-то не получится, в полицию никто не заявит.
— Что же именно может не получиться? — спросил Джек. Актер помрачнел.
— Не знаю. Олли предложил мне пятьсот баксов, чтобы я ему помог. А смотрите, что вышло. Софит разбит. А ведь он стоит не пятьсот баксов, а намного больше.
— А как фамилия этого Олли? — осторожно поинтересовалась подошедшая Элизабет.
— Понятия не имею. Все его звали по имени.
— Чем он занимается? — продолжил допрос Джек.