– Я знаю. – Она наконец повернулась к нему лицом. – Ты совсем другой.

– Спасибо и на этом. – Он придвинулся ближе и продолжал: – У нас с Мередит были очень недолгие отношения. Угадай, кто их разорвал?

Сделав шаг назад, Леонора уперлась в подоконник.

– Уверена, что ваши отношения прекратились по инициативе Мередит, – так бывало всегда. И мне совершенно не нужны подробности.

– Еще чего! Мы уже по самые уши в подробностях! – Он уперся рукой в стену, отрезая ей путь к отступлению, и склонился ниже. – И вот еще что: отношения разорвал я. Я, а не Мередит. Хочешь знать почему?

– Ну, – она откашлялась, – наверное, у тебя были причины.

– Ты чертовски права. И основная причина – скука. Мне стало смертельно скучно.

– Скучно? – тупо повторила Леонора. – С Мередит?

– Да, именно так. Весь этот суперский секс, за которым ничего не стоит, надоедает ужасно быстро. И как только я понял, что мне интереснее класть плитку в ванной, чем обедать с Мередит, я решил, что пора заканчивать. Ты не представляешь, как трудно разговаривать с женщиной, которая непрерывно наблюдает за тобой и анализирует все ответы.

– Плитка в ванной? – задумчиво протянула Леонора. – Надо же, никогда прежде я не слышала, чтобы мужчина так сильно заскучал в компании Мередит.

– Приятно познакомиться. Я тот самый мужчина.

Выпустив пар, Уокер отошел от окна и только тут осознал, что все еще сжимает в руке золотой браслет. Он небрежно кинул его в направлении Леоноры, и та поймала безделушку быстрым движением.

– Даже не знаю, зачем я все это говорил и объяснял, – буркнул он. – Только время зря терять.

– Не думаю. – Леонора смотрела на золотую цепочку.

– А я так уверен – потеря времени и ничего больше! – Он отошел к стойке, прислонился к ней спиной и, скрестив руки на груди, сказал: – И вообще, как ты верно заметила, у нас есть масса действительно важных вопросов для обсуждения.

– Позволь мне сказать еще пару слов, прежде чем мы сменим тему разговора.

– И что же ты желаешь мне сказать?

– Я никогда не считала тебя одним из экспонатов коллекции Мередит.

– Еще как считала!

– Нет. Честно. С первой же встречи я поняла, что ты не ее тип мужчины. И я никак не могла понять, зачем ей вообще понадобилась эта связь. – Она помолчала секунду, перебирая пальцами браслет, потом продолжала: – Когда я узнала о деньгах, все встало на свои места. Мередит могла устроить для тебя целое представление, надеясь получить нужную информацию.

– Если ты пытаешься таким интересным способом дать мне понять, что я не соответствую высоким стандартам Мередит в плане секса, лучше замолчи, и немедленно. Такой удар по мужскому самомнению может оказаться фатальным.

Она рассмеялась, и Томас растерялся. Что за женщина! И к чему этот дурацкий разговор?

– Я вовсе не пытаюсь задеть твою мужскую гордость. – Она вдруг словно решилась на что-то и быстро продолжила: – Раз уж у нас такой откровенный разговор, то позволь мне объяснить. Говоря, что ты не относишься к тому типу, который привлекал Мередит, я хотела сказать, что она никогда не тратила время и силы на мужчину с характером, отношения с которым могли обернуться сложностями.

– Ах вот как, так связь со мной чревата осложнениями?

– Да. И Мередит не могла не учуять этого.

– Ты думаешь?

– Уверена. Видишь ли, Мередит никогда не любила мужчин. Она как-то призналась мне, что не получает удовольствия от секса. В лучшем случае ей удавалось смотреть на занятия сексом как на физические упражнения… Ну, что-то типа бега трусцой.

Он молчал, вспоминая, как у них было. Честно сказать, было не очень.

– Я подозревал, что не все ладно, – признался он наконец. – Но винил себя.

– Ты совершенно ни при чем.

– Она предпочитала женщин?

– Нет. Она вообще не любила секс. Помнишь, я как-то рассказывала тебе, что в жизни ее матери был период, когда мужчины довольно часто менялись в их доме?

– Помню.

– Один из них изнасиловал Мередит, когда ей было десять.

– Ах ты черт…

– Да. Кое в чем ей так и не удалось преодолеть последствия той травмы. То есть с возрастом она поняла, что мужчины восхищаются ее телом, и научилась использовать этот факт с выгодой для себя. Но удовольствия она от этого не получала.

– Да, это кое-что объясняет.

Некоторое время они молчали, и тишину нарушало лишь потрескивание огня в камине.

– Ты правда думаешь, что отношения со мной чреваты осложнениями? – спросил он.

– О да. Эти отношения будут несомненно интересными, но сложными. Ты нелегкий человек.

Леонора села на диван и положила браслет на кофейный столик. Уокер наблюдал за ней, потом взъерошил руками волосы и сердито сказал:

– Не я один такой нелегкий.

Он удивился, увидев, что она улыбнулась в ответ.

– Мне это кажется комплиментом. Не хотелось бы показаться слишком простой.

– О нет, Леонора Хаттон, никто не назовет тебя простой и понятной женщиной.

– И тебя, Томас Уокер, никто не рискнет назвать простым и легким человеком. И к чему же этот разговор привел нас?

– Он привел нас к очень интересной мысли. – Уокер подошел к Леоноре и мягко поднял ее на ноги. – Говорят, что два минуса дают плюс. Может быть, роман двух трудных людей окажется легким?

– Вряд ли легким. – Она обвила его шею руками. – Но уж скучно нам точно не будет.

Глава 12

Ее ответ был столь же сильным и страстным, как и вчера вечером, когда он целовал ее в кухне. Уокер услышал негромкий полустон-полувздох, и Леонора крепче прижалась к нему.

У Томаса мелькнула мысль, что надо бы донести ее до спальни, но кровь стучала в висках и стремительно наполняла самые существенные части тела, и до спальни вдруг оказалось так же далеко как до Луны, а потому он обнял Леонору, и они вместе упали на диван.

Она приземлилась сверху, и он, придерживая ее одной рукой, другой принялся вынимать шпильки из ее волос. Вскоре, шелковистые и теплые, они накрыли его нежным покрывалом, и Томас положил руку на затылок Леоноры, целуя ее требовательно и жадно, пока губы девушки не открылись ему навстречу.

Где-то в доме раздался стук, и Леонора дернулась.

– Что это? – шепотом спросила она.

– Дверь. Ренч вернулся с прогулки.

Пес, если и заглянул в комнату, счел за лучшее удалиться и не присутствовать при столь очевидном разгуле человеческой страсти.

Уокер провел ладонями вдоль спины девушки, и тело ее отозвалось, выгибаясь волной вслед за его руками. Обратный путь ладони проделали уже под свитером, и кожа Леоноры была нежна, а позвонки трогательно беззащитны.