Энни пыталась придумать деликатный способ, чтобы описать проблему.
— Мой муж чересчур напорист, он любит брать на себя полную инициативу. Пытается все контролировать, если ты понимаешь, что я имею в виду.
— Думаю, что да, — медленно ответил Артур. Энни улыбнулась в знак благодарности.
— Я бы хотела взять инициативу на себя, чтобы он подчинялся мне, чтобы Оливер почувствовал, что это такое — подчиняться.
— Кажется, у меня есть именно то, что ты ищешь, — сказал Артур. Он направился к проходу с табличкой» Экзотика «.
Остановившись перед полкой с древними книгами, он вытащил одну из них.
Энни прочла заголовок, вытисненный на старинном кожаном переплете:» Три ночи среди амазонок «.
— А поновее у тебя ничего нет?
— Есть, но эта книга как нельзя лучше отвечает твоим целям.
— Ладно, попробую. — Энни подняла на Артура глаза. — Сколько я тебе должна?
Тот улыбнулся.
— Пусть это будет моим свадебным подарком.
— Как мило с твоей стороны.
— Не смеши меня, Энни. Я должен тебе гораздо больше, чем смогу когда-либо отплатить. Если бы не ты, я бы никогда не женился на Элизабет.
Теплота и благодарность во взгляде Артура смутили Энни.
— Как малыш? — быстро спросила она, чтобы сменить тему.
Артур гордо улыбнулся.
— С каждым днем становится все больше. Ты его не узнаешь, когда увидишь.
— Пусть Элизабет как-нибудь зайдет вместе с ним.
— Обязательно. Энни улыбнулась.
— У меня есть слон, который, возможно, малыша заинтересует.
— Не знаю, почему я решила, что мне будет легче, если я ненадолго приеду сюда, в наш коттедж на пляже, — оправдывалась Джоанна.
— Все в порядке. Я понимаю. — Энни не сводила глаз с извилистой дороги. Из-за легкого зимнего дождя пляж был плохо виден. Поворот к старому коттеджу тети Мадлен находился где-то совсем рядом.
— Мой звонок, когда я сказала тебе что собираюсь поехать сюда, вовсе не означал, что ты была обязана меня сопровождать, — объясняла невеста Дэниэла.
— Я ничего не имею против. Одна ночь в коттедже не повредит нам обеим. — Честно говоря, именно сегодня Энни не особенно хотелось неожиданно срываться и ехать на берег. Дорога занимала два часа, а у нее в» Безумных мечтах» было полно работы.
Но по голосу Джоанны, такому подавленному и тревожному, Энни поняла, что не должна отпускать ее в поездку одну.
— Это все стресс, — призналась Джоанна. — Наконец он сказывается, Энни. — Она промокнула глаза платком, который уже полчаса не отнимала от лица. — Иногда мне становится так страшно. Последнее время я все больше и больше плачу.
— Я знаю это по себе. — Энни увидела впереди поворот и замедлила ход своей красной, как леденец, малолитражки. — Когда я слишком много думаю о Дэниэле, мне тоже становится до смерти страшно. Поэтому пытаюсь сосредоточиться на других вещах.
— Как мило с твоей стороны, что ты предложила поехать со мной.
— Тоже мне большое дело! Оливер сегодня в отъезде. Элла присмотрит за «Безумными мечтами», пока меня нет. Мы переночуем и утром поедем обратно. Завтра я буду на работе вскоре после открытий магазина. Никаких проблем.
— Мы с Дэниэлом уже несколько месяцев здесь не были. — Джоанна смотрела на показавшийся коттедж. — Пару раз он приезжал сюда один до нашей помолвки. Он был по «уши в работе, как я это называю.
— У Дэниэла всегда была привычка приезжать сюда одному, когда он работал над особенно трудной задачей. — Энни припарковала машину на въезде и сидела, глядя на небольшой домик сквозь тихие струй дождя. Мгновение она оставалась неподвижной переполненная воспоминаниями. — Когда наши родители погибли в автомобильной катастрофе, нас привезла сюда жить тетя Мадлен. Мы с Дэниэлом очень любим это место.
— Я знаю. Дэниэл рассказывал мне, как много оно для вас обоих значит. Я знаю также, что вы обожали свою тетю.
Энни задумчиво улыбнулась.
— Тетя Мадлен была довольно эксцентрична, но она нас любила. Она ни разу не дала нам почувствовать, что мы ей в тягость.
— В каком смысле она была эксцентрична?
— Она была художницей, — объяснила Энни. — Весьма талантливой, и ее вещи неплохо продавались. Но искусство занимало в ее жизни первое место, и она уделяла ему массу времени. Нам же с Дэниэлом приходилось самим себя развлекать, что, возможно, было для нас неплохим уроком.
По щекам Джоанны потекли слезы.
— Боже мой, Энни, что нам делать?
— То же, что мы делаем все это время. Мы ждем. — Энни знала: еще немного, и она сама тоже разрыдается. Взяв себя в руки, она открыла дверцу машины.
Чаг спустя Энни сидела с Джоанной перед бодро плясавшим огнем камина, осознавая, что чувствует себя гораздо лучине. У Джоанны тоже несколько поднялось настроение. По крайней мере она больше не плакала.
— Здесь я почему-то чувствую себя ближе к нему. — Джоанна рассматривала простую обстановку коттеджа: полинявшую обивку, старый плетеный ковер и тяжелую деревянную мебель. — Я рада, что мы сюда приехали.
— Я тоже. — Энни положила ноги на поцарапанный деревянный кофейный столик. Она закрыла глаза и ощутила, как запах домика проникает в ее тело до самых костей.
Воспоминания о Дэниэле проносились у нее в голове: Дэниэл показывает, как играть в покер, Дэниэл учит водить машину — тогда ей было пятнадцать лет. Дэниэл успокаивает ее, когда первый мальчик Энни бросил ее ради другой девочки. Энни улыбнулась, вспомнив последний эпизод. Позже она узнала, что Дэниэл вызвал этого мальчика на драку, потому что тот заставил Энни плакать.
— Он не умер, — сказала Джоанна, дотрагиваясь до своего живота.
— Нет. — И Энни почему-то, стала гораздо больше уверена в этом, чем в последние несколько недель. Она бы знала, если бы ее старший брат ушел навсегда.
Джоанна засунула одну ногу под себя и приютилась в уголке выцветшей софы.
— Скажи мне правду, Энни.
Энни раскрыла глаза в удивлении от этой странной просьбы.
— О чем?
— О тебе и о Рейне. Твой брак по расчету идеи не совсем, как ты задумала, ведь так?
Энни скорчила гримасу.
— Ты такая чуткая. Да, ты права.
— Ты его любишь? — мягко спросила Джоанна.
— Да.
— Этого я и боялась. Я с самого начала чувствовала, что между вами что-то есть. Я видела, как Рейн на тебя смотрит, когда вы познакомились. Как огромный кот наблюдает за бабочкой.
— Господи! — Энни, в изумлении уставилась на нее. — Что ты такое говоришь?