Единственное, что она могла предъявить, это свою испачканную одежду, ободранные колени и сломанные ногти.
В том, что она карабкалась по склону ущелья, никто не сомневался. А вот причина была неясна. В убийцу с ножом никто не верил.
Полицейский, отозвавшийся на звонок Алексы по 911, никаких признаков вторжения в дом Лиз Гатри не обнаружил. В рапорте было четко указано: никаких следов взлома и всего прочего. Ничего ценного, кажется, не пропало. Во всяком случае, в гостиной стоит нетронутой дорогая аудио-и видеоаппаратура.
Потом Струд отвел Траска в сторону.
— Я думаю, это следствие вчерашних событий у Авалонского обрыва.
— Но она не из таких, — возразил Траск, — чтобы выдумывать страшные истории. Ее действительно что-то испугало.
Струд доброжелательно улыбнулся:
— Послушайте, я в полиции уже очень давно и могу сказать по своему опыту: люди на стресс реагируют самым непредсказуемым образом.
— Знаю.
— Отвезите ее домой. Пусть отдохнет. Если станет хуже, пригласите врача.
Траск не стал рассказывать об этом Алексе. Самое главное, что не было никаких признаков преступления. Только сбивчивый рассказ потерпевшей. А от чего потерпевшей, неизвестно.
Он попытался расслабиться. Его мускулы были напряжены уже два часа.
— Зачем тебе вообще понадобилось туда ехать?
— Я же говорила: хотела побеседовать с Лиз Гатри.
— И что ты ожидала у нее узнать? Ведь она ко всему этому не имеет никакого отношения.
— Возможно, имеет, — заметила Алекса. — Потому что продолжала встречаться с Гатри и после развода.
Траск замер.
— Ты уверена?
— Во всяком случае, так сказала Джоанна. — Алекса подняла кружку с чаем. — Мне показалось, что, возможно, она заметила какие-то ненормальности в душевном состоянии Гатри накануне происшествия.
— Душевное состояние Гатри, как и обычно, было сильно отягощено спиртным. Боюсь, это единственное, что тебе удалось бы выяснить.
— Возможно. Но как объяснить факт внезапного исчезновения Лиз Гатри? Разговаривая со мной, она немного нервничала, я это заметила, но встретиться все же согласилась. Я должна была подождать всего лишь час, время медитации. Она сказала, что ее… — Алекса замолчала.
Траск опустился на стул.
— Что она сказала?
— В этой суматохе я забыла тебе сказать, что Лиз собиралась медитировать не одна, а со своим гуру из «Института». Когда мы говорили по телефону, он как раз приехал.
— Он?
— Наверное… Неужели она?.. — Алекса забарабанила пальцами по кружке. — Лиз просто сказала, что ее гуру уже здесь.
— В таком случае они могли уехать вместе.
— Зачем?
— Как сказал Струд, можно придумать миллион причин.
Алекса поморщилась.
— Что случилось? Передо мной не тот Траск, которого я знаю и… — Она смутилась, но через полсекунды продолжила:
— Траск, которого я знаю и которого считаю крупным криминалистом. Мне кажется, ссылки на Струда здесь неуместны.
Траск заметил, что ее щеки порозовели.
Неужели она чуть не сказала «Траск, которого я знаю и люблю»? Ну а если бы и сказала, зачем смущаться? Это же наверняка не всерьез.
— Просто я хотел заметить, что отсутствие миссис Гатри может иметь весьма прозаические причины. Например, уехала в библиотеку. Или еще куда. — Он улыбнулся. — Я призываю тебя не пороть горячку и не делать поспешных выводов.
— Наверное, ты прав. — Алекса глотнула чая. — Но очень хотелось бы знать, куда отправилась Лиз и как долго она будет отсутствовать.
Траск задумчиво созерцал носы своих туфель.
— Ответить на эти вопросы мы сможем, только отыскав ее.
— А как это сделать?
— Через моего частного детектива Фила Окуду, который зарабатывает себе на хлеб в основном тем, что находит пропавших людей.
Траск рассеянно уставился на оранжево-зеленые пластиковые подставки для книг на ближайшей полке. Округлые формы подсказывали ему, что это еще один образец стиля деко. Он вспомнил, как Эдвард Вэйл говорил, что старый бакелитовый пластик очень ценится коллекционерами.
— Что ты молчишь? — подала голос Алекса.
— Придумал еще одну версию, — ответил он, отводя глаза от полки. — Вернее, две.
— Говори.
— Во-первых, это мог быть обыкновенный грабитель, которого ты спугнула. Он разозлился настолько, что решил тебя догнать и проучить. Но это могла быть и сама Лиз Гатри, одетая в халат.
Алекса нахмурилась:
— Ну это уже из области фантастики.
— Мы должны рассматривать все версии, даже самые маловероятные. — Траск помолчал некоторое время. — Кроме того, не следует исключать и то, что ночные звонки и этот тип, который преследовал тебя сегодня утром, каким-то образом связаны.
Алекса усмехнулась:
— Столько усилий. И все для того, чтобы меня напугать?
— Я думаю, этим злодеям, — а их может быть несколько, — очень не понравилось наше… — он замолк, подыскивая нужное слово, — партнерство.
Алекса задумчиво посмотрела на него.
— Наше дело становится все более и более запутанным.
В этот же день ближе к вечеру Траск, стоя на балконе своего номера, услышал, как снова заработал факс. Но торопиться не стал.
Он просидел над этим факсом уже много часов, как над каким-то языческим оракулом, и отходил только, чтобы поговорить по телефону.
О фирме Гатри, о ее прошлом и настоящем, у него уже была целая гора информации. Но до сих пор из нее не удавалось выудить ничего полезного.
А может быть, действительно никто не убивал? Ни отца, ни Гатри. Может быть, это простое совпадение?
Траск откинулся на спинку кресла и, упершись ногами в решетку балкона, уставился на ржавые горные пики.
«Да, вполне возможно, это мои домыслы, которым уже двенадцать лет. И все эти годы я ни разу не подверг эту версию сомнению. Неужели я все время ошибался, смотрел не в ту сторону? Неужели…»— Траск отогнал неприятные мысли и переключился на Алексу.
Он вспомнил ее порванную одежду, оцарапанные руки, и внутри у него снова все похолодело. Он вспомнил, какие у нее были глаза. Сегодня утром ее кто-то очень сильно напугал.
«Даже если выяснится, что отец не убит, а жертва несчастного случая, я все равно не уеду из Авалона, пока не узнаю, кто терроризирует Алексу».
Траск вдруг понял, что ему вообще не хочется покидать этот город. Потому что покинуть Авалон означало покинуть Алексу. А мысль об этом наполняла его тревожным ощущением незавершенности.