И только тогда поняла, что экипаж уже занят.

Внутри оказалась Мэгги. Руки связаны обрывком веревки, огромные, полные ужаса глаза безмолвно молят о пощаде, рот заткнут тряпкой.

И она была не одна. Рядом сидел Оскар Пеллинг, державший нож у ее горла.

— Входите, — велел он Лавинии, — или я убью ее на месте. Прямо сейчас. У вас на глазах.

Глава 29

— Я часами следил за вашим домом, миссис Лейк, в ожидании, Пока вы сделаете шаг, способный привести меня к браслету. Вы были моей последней, единственной надеждой, и я благодарю вас за то, что вы оправдали мою веру в вашу хитрость и лживость.

— Не пойму, о чем вы, — пробормотала Лавиния.

— Ах, вы истинная представительница своего пола, мадам. Все вы насквозь фальшивые, подлые, потенциально опасные Медузы. Но, зная природу женщин, я предпочел последовать за вами, а не за Марчем. Ясно, что он ваш любовник и поэтому полностью у вас под каблуком. Садитесь же!

Лавиния медленно забралась в экипаж и села напротив Мэгги и Пеллинга. Последний наградил ее одобрительной улыбкой. Лавиния отчетливо увидела чудовище, таившееся под маской светского лоска, и вздрогнула от ужаса.

— Что заставило вас считать, будто я знаю местонахождение Голубой Медузы? — спросила она настороженно.

— По какой еще причине вам понадобилось еще раз посещать особняк Бэнкса? — ответил он вопросом на вопрос и, довольно улыбнувшись, добавил:

— Вы наверняка пришли обсудить дельце с миссис Раштон, а вас ведь ничего не связывает, кроме Голубой Медузы, не так ли? Я заключил, что вы еще не завершили сделку и не отдали браслет. Потому что в противном случае вы больше мне не нужны.

— Отпустите Мэгги, — спокойно попросила Лавиния.

— Зачем? — усмехнулся Пеллинг, ткнув кончиком ножа в горло Мэгги. Капля крови медленно поползла вниз. — Она дешевая шлюха, которую следует наказать за то, что предала меня. Верно ведь, сердце мое?

Мэгги закрыла глаза и тихо заскулила.

Лавиния, якобы небрежно, коснулась медальона.

— Но вы должны. Она вам больше не нужна, а убивать ее слишком рискованно.

Пеллинг уставился на нее взглядом, от которого кровь стыла в жилах.

— Не смейте указывать мне, что делать! Я с первой встречи понял, что от вас нечего ждать, кроме неприятностей! Следовало бы сразу от вас отделаться.

— Это было бы крайней глупостью. Вспомните, тогда вы только что потеряли жену при трагических и непонятных обстоятельствах. Убийство гипнотизера, лечившего ее, возбудило бы подозрения местных властей, не правда ли? Они наверняка стали бы задавать щекотливые и крайне неудобные вопросы.

— Ба! Эти олухи ничуть меня не волновали! Просто вы не стоили моих трудов и времени. Наоборот, собственно говоря, сделали мне одолжение. Сумели избавить от надоедливой жены, и при этом все ее денежки остались у меня. В сложившихся обстоятельствах было бы просто невежливо убить вас.

— Невежливо?

Лавиния громко сглотнула.

— Да. Именно невежливо. Но мы говорим о Мэгги.

— Мэгги, как видите, не проблема.

Пеллинг постучал ножом по плечу женщины.

— Я перережу ей горло, когда сочту нужным. Ну а до тех пор она будет тихой и послушной, не так ли, Мэгги?

Слезы хлынули из глаз несчастной.

— Боюсь, все не так просто, — покачала головой Лавиния. — Видите ли, пока Мэгги сидит связанная, с ножом у горла, я не скажу, где находится браслет. А ведь только он вам и нужен! Ну как?

— Скажете, — прошипел Пеллинг, — иначе Мэгги будет очень медленно умирать на ваших глазах. Если же будете упрямиться, уверен, что развяжете язык, когда настанет ваша очередь.

— Убить обеих будет весьма сложно, — объяснила Лавиния, поворачивая медальон таким образом, чтобы на него падал свет, проникавший по краям занавесок. — Риск велик. Чересчур велик. Лучше отпустить Мэгги. Она не причинит вам вреда. Вы слишком сильны и могущественны, чтобы волноваться о проститутке, которая к тому же слишком любит джин. Никто не обращает внимания на женщин вроде Мэгги.

— Прекратите! — Пеллинг отнял нож от шеи Мэгги и наставил на Лавинию. — Немедленно прекратите.

Лавиния съежилась и прижалась к спинке сиденья. Но тесный экипаж не давал пространства для маневра. Пеллинг мог легко зарезать ее как ягненка, прежде чем она сумеет дотянуться до дверцы.

Мэгги открыла глаза и взглянула на нее с тоской и обреченностью.

— Я знаю, что вы пытались сделать! — рявкнул Пеллинг. — Загипнотизировать меня! Но ничего не выйдет! Я на такие штуки не поддамся! Сил у меня хватит!

— Да, вы сильны, — прошептала Лавиния. — Ужасно сильны!

Пеллинг довольно рассмеялся.

— Еще как! Селеста и Хадсон оба пробовали на мне свое искусство, да только все зря! Если уж у них не получилось, где вам!

— И тут вы правы, — кивнула Лавиния, вертя в руках медальон. — По сравнению с ними я ничто. А вы сильны. Очень, очень сильны. Но надвигается ночь. Скоро стемнеет. Трудно следить в темноте за двумя пленницами. Советую отпустить Мэгги. Она ничего вам не сделает.

Пеллинг промолчал.

— Вы слишком сильны. И не нуждаетесь в ней. Она только мешает. Лучше выкинуть ее на улицу. Она не причинит вам зла. Вы слишком сильны.

Она понимала, что не смогла ввести его в глубокий транс. Но он немного успокоился, словно пришел, к какому-то выводу и составил план. Оставалось лишь надеяться, что он не перережет горло Мэгги прямо сейчас, чтобы навсегда забыть о бедняжке. Судя по выражению глаз Мэгги, она именно этого и боялась.

Пеллинг неожиданно постучал по крыше рукояткой ножа.

Лошади остановились.

Пеллинг открыл дверь.

Лавиния выглянула в окно и увидела затянутую туманом улицу. Какое-то мгновение она боялась худшего. Неужели Пеллинг выбрал уединенный угол, чтобы без опасений выкинуть труп из экипажа?

Но стук колес немного успокоил ее. Мимо прогрохотала фермерская телега и остановилась перед какой-то дверью.

— Ты мне больше не нужна, — объявил Пеллинг и поднял нож.

Мэгги съежилась и замычала.

У Лавинии перехватило дыхание. Руки мгновенно заледенели. Но она продолжала говорить, тихо и размеренно.

— Слишком сильны, — сказала она успокаивающим тоном. — Вы слишком сильны. Ни к чему убивать ее. Слишком сильны. Не стоит рисковать. Лучше не рисковать, убивая ее. Вы слишком сильны. Не стоит рисковать.

Пеллинг вытащил кляп. Взмахнул ножом и с ловкостью охотника, привыкшего свежевать рыбу и дичь, разрезал веревки, стягивавшие руки Мэгги.

— Проваливай, шлюха! Ты не можешь доставить мне неприятности. Я слишком силен.