Лавиния спокойно молча наблюдала за ней, и Тобиас ощутил ее острый интерес к только что сказанному Аспазией.
— Тем не менее, — продолжала Аспазия, — когда речь идет о свете, в браках по расчету нет ничего необычного. Лично я не слышала ни о ком способном совершить убийство, чтобы помешать свадьбе.
— Как частные детективы-профессионалы, — авторитетно заявила Лавиния, — можем заверить, что мы были свидетелями, когда убийство совершалось по куда менее значительным причинам. Разве не так, сэр?
Не хватало еще, чтобы он встал между молотом и наковальней! Придется пустить в ход дипломатию!
— Для убийства существует бесконечно много мотивов, — отговорился он, стараясь не вкладывать в свой ответ никаких интонаций.
Ни одна из женщин, очевидно, не удовлетворилась столь уклончивым ответом.
— Надеюсь, ты не станешь тратить время, проверяя ложные версии?
Тобиас наклонил голову:
— Постараюсь.
— Я тоже, — коротко поддакнула Лавиния.
Аспазия поднялась и направилась к двери.
— Мне пора. Пожалуйста, держите меня в курсе дела.
— Разумеется. — Тобиас поспешно пересек гостиную, чтобы открыть для нее дверь. — Доброго тебе дня, Аспазия.
Она поколебалась, прежде чем выйти в переднюю.
— Боюсь, у нас совсем мало времени, Тобиас. Ты должен найти этого нового Мементо Мори, причем как можно быстрее. Кто знает, какую новую жертву он наметил?
Он сжал дверную ручку так сильно, что удивительно еще, как она не отломилась.
— Я вполне понимаю всю безотлагательность нашего дела.
В передней топталась миссис Чилтон. Она и выпустила Аспазию, которая быстро сбежала по ступенькам.
Тобиас подождал, пока она скроется из виду, вынул часы и многозначительно улыбнулся миссис Чилтон.
— Думаю, у вас еще есть время сходить за смородиной.
— Хорошо, сэр, — вздохнула миссис Чилтон, закатив глаза, но тут же метнула взгляд в гостиную и понизила голос:
— Только побыстрее. Миссис Эмелин должна вернуться около пяти. Страшно подумать, что будет, если она явится в самый неподходящий момент.
— Спасибо за предупреждение, миссис Чилтон. Но заверяю; в этом нет необходимости.
— Ха! — фыркнула экономка.
Тобиас вернулся в гостиную. Лавиния успела подняться и подойти к окну. Он положил руки ей на плечи и проследил за направлением ее взгляда. Они вместе подождали, пока Аспазия завернет за угол. Лавиния так и не обернулась.
— Ты должна быть к ней снисходительной, — тихо попросил он. — Она напугана и очень тревожится.
— Угу.
— И у нее есть для этого все причины. Закери Элланд был жестоким убийцей, и тот, кто стремится занять его место, очевидно, обладает таким же характером. И ты должна признать, что она права. Твоя теория насчет связи между тремя возможными убийствами с целью помещать свадьбам не выдерживает никакой критики.
— Угу.
— Лавиния, я вижу, что ты расстроена. Вы с миссис Дав обсуждали нечто другое? То, о чем ты не упомянула?
— Джоан спросила, считаю ли я, что она изменила памяти мужа, вступив в связь с лордом Вейлом. Очевидно, ее дочери крайне не нравятся их отношения.
— Понимаю. — Он ожидал услышать все что угодно, только не это. — И что ты ей ответила?
— Напомнила, что муж очень ее любил и наверняка желал счастья. И она хотела бы, чтобы он обрел счастье, случись ей уйти первой.
— В самом деле? — пробормотал он, не зная, что сказать. В чем тут дело, черт возьми? — Я уверен, что ты успокоила ее. Кстати, миссис Чилтон упоминала, что собирается кое-что купить к ужину. Что, если мы…
— Тобиас!
— Что, милая? — насторожился он.
— Если что-то вдруг случится со мной и ты останешься один, я бы хотела, чтобы ты нашел новое счастье.
Руки сами собой бешено стиснули ее изящно округлые плечи. Тобиас ощутил, что превращается в камень при мысли о том, что смерть может забрать ее у него. Алый туман застлал мозг. Только сейчас он осознал, что скорее всего сойдет с ума, потеряв Лавинию.
— Я бы хотела, чтобы ты нашел новое счастье, — тихо повторила она, очевидно, не догадываясь, какой эффект произвели на него ее слова. — Только не с Аспазией Грей.
По какой-то причине последняя фраза мгновенно отрезвила Тобиаса. Он обнаружил, что снова способен дышать. И даже сумел повернуть ее лицом к себе.
— Представить не могу, что захочу другую женщину так же сильно, как хочу тебя, — хрипло выдавил он каким-то незнакомым голосом.
— О, Тобиас! — Она обняла его и прижалась головой к груди. — Я так люблю тебя.
— Счастлив слышать это, — выдохнул он, целуя его волосы. Ее запах заполнил ноздри, вытесняя остатки алого тумана. — Но прошу, если хоть немного считаешься со мной, никогда, слышишь, никогда не упоминай о том, что уйдешь от меня. Этой мысли я не вынесу.
Она крепче сжала руки.
— Точно так же, как я не вынесу мысли о том, что могу потерять тебя.
Он привлек ее к себе. Они постояли так несколько минут, прежде чем он повел ее наверх.
Позже Тобиас приподнялся на локте и взглянул на часы, лежавшие на прикроватной тумбочке. Четверть пятого. Пора одеваться. Ему становилось все труднее и труднее покидать ее постель…
Он неохотно сел и спустил ноги на пол.
— Тобиас?
Он обернулся к Лавинии. Ее глаза сверкали двумя изумрудами. Рыжие волосы разметались по подушке.
— Я должен идти, любимая. Эмелин будет дома меньше чем через сорок пять минут. Я должен встретиться с Энтони в пять. Если повезет, он что-то успеет узнать о кольцах.
— Знаю, — вздохнула она, подкладывая руки под голову. При этом одна идеально вылепленная грудь выскользнула из-под простыни. — Тобиас, ведь я дала миссис Дав верный совет? Как по-твоему, Дав хотел бы, чтобы после его смерти она обрела счастье с кем-то еще?
Тобиас, не отвечая, нагнулся и поцеловал ее обнаженную грудь, мягкую и горячую от любовных ласк. Он уловил свой собственный запах на ее коже и закрыл глаза от яростного, свирепого желания завладеть ею навсегда. Стать владельцем, собственником, повелителем… Она принадлежит ему. Только ему. Его женщина.
Лавиния нахмурилась:
— Ты ведь согласен со мной, верно? Насчет того, что должен был чувствовать мистер Дав перед смертью.
Он долго смотрел на Лавинию, прежде чем опереться руками о перину по обе стороны от нее, захватив таким образом в плен свою единственную женщину. Потом наклонил голову и коснулся губами ее губ.
— Я не могу говорить за Филдинга Дава. Но предупреждаю, Лавиния, если когда-нибудь ты найдешь с другим мужчиной то, что мы когда-то нашли с тобой, я вернусь из могилы, чтобы остаток дней твоих преследовать тебя.