— Поворачивай, — велела она кучеру. — И побыстрее
Кучер, слышавший все, хлебнул последний глоток из своей бутылки и подхватил поводья. Он круто повернул лошадей, и тяжелая карета двинулась в сторону Лондона.
Эпплгейт смотрел в окно на Гарриет, пока экипаж не скрылся за поворотом.
— Все кончено. Вне всякого сомнения, все уже позади, милорд. Клянусь, это будет очень долгая дорога в город.
Гидеон поймал ее подбородок пальцами и повернул лицо так, чтобы она не могла отвести взгляд. Уже совсем стемнело, но Гарриет видела его совершенно отчетливо.
— Гарриет, и не думай, что все кончено, — проговорил Гидеон.
Она прикусила губу:
— О, дорогой. Я чувствую, ты раздражен.
— Есть от чего.
— Дело в том, что это не более, чем глупость. Мои друзья не виноваты, они не совершили ничего дурного. Я прошу тебя не делать из этого трагедии. И прошу прощения, хотя, смею заметить, ничего не случилось, просто Эпплгейт такой манерный…
— Черт побери, женщина! Он пытался украсть тебя!
— И он был очень осторожен, прихватив парочку чичероне. Он все предусмотрел.
— Черт побери, Гарриет…
— Даже если бы он довез меня до Гретна-Грин, ничего ужасного не случилось бы. Мы бы просто вернулись обратно.
— Я не верю, я не могу поверить, что здесь, на дороге, спорю с тобой. — Гидеон взял за руку Гарриет и потащил к фаэтону. — Джентльмен собирался жениться на тебе. — Он толкнул Гарриет на сиденье.
Гарриет расправила юбки, когда Гидеон уселся рядом и подобрал поводья.
— Милорд, вы же сами не верите, что я вышла бы за Эпплгейта. Я ведь помолвлена с вами.
Гидеон взглянул на нее и повернул свой фаэтон к Лондону:
— Это не оправдает попытки ваших друзей вырвать вас из моих когтей.
— Конечно. Однако они находились в неведении, что я по собственной воле хочу быть в ваших когтях, милорд.
Гидеон ничего не ответил. Гарриет глубоко вдохнула холодный ночной воздух. Облака ушли, на небе появились звезды.
Есть что-то романтическое в этой ночной дороге, размышляла она. Казалось, ничто не нарушало реальности, и в то же время все было нереальным. Она думала, а не сон ли это — Гидеон, и лошади на таинственной дороге, ведущей в никуда?
Фаэтон повернул на огни маленькой придорожной гостиницы.
— Гарриет? — спокойно спросил Гидеон.
— Да, милорд?
— Я не хочу повторения истории.
— Я вас вполне понимаю, милорд. Совершенно справедливо, вы весьма озабочены.
— Я не это имел в виду. — Гидеон не отрываясь смотрел на приближающиеся огоньки. — Я считаю, пора покончить с помолвкой.
Гарриет замерла. Она не могла поверить в услышанное.
— Покончить с помолвкой, милорд? Из-за этой глупости, из-за этой поездки?
— Нет. Потому что боюсь подобных происшествий в дальнейшем. Благодарю Бога, что ничего серьезного в этот раз не случилось. Но кто знает, что произойдет в следующий?
— Но, милорд…
— Возможно, кто-то еще восхитился тобой и попробует спасти от Чудовища из Блэкторн-Холла, — договорил Гидеон. Теперь, не поворачиваясь к ней, он смотрел на дорогу.
Гарриет видела его суровый профиль.
— Вы не должны называть себя этим ужасным прозвищем, Сент-Джастин. Вы меня слышите?
— Да, мисс Померой. Я вас прекрасно слышу. Вы выйдете за меня замуж немедленно, как только я смогу получить разрешение.
Гарриет судорожно сжала ридикюль:
— За вас? Немедленно?
Да, именно так.
Гарриет была ошеломлена.
— Я подумала, вы хотите покончить с помолвкой…
— Конечно. И как можно скорее. И пожениться.
Гарриет с трудом перевела дыхание, еще не в силах осознать сказанное. Она пыталась привести свои скачущие мысли в порядок.
— Понимаю. Но замуж… Я думала, у нас будет больше времени узнать друг друга.
— Ваши мысли мне известны. Но вряд ли что изменится. Вам известны мои худшие черты, и кажется, это ничуть не поколебало вашу решительность. Ваша тетя считает, что после сегодняшнего происшествия сплетен будет еще больше. Наша свадьба позволит развеять многие из них.
— Понимаю, — повторила Гарриет. Мысли по-прежнему путались в ее голове. — Отлично, милорд. Если вы так желаете…
— Что ж, в таком случае все решено. Полагаю, нам лучше остановиться на ночлег в гостинице, прежде чем продолжать путь в город. И мы поженимся до нашего возвращения в Лондон.
Гарриет бросила внимательный взгляд на гостиницу:
— Мы остановимся здесь на ночь?
— Да. — Гидеон натянул поводья и направил лошадей во двор гостиницы. Их копыта загремели по мощеному двору. — Считаю, это будет лучшим выходом. Утром я получу специальную лицензию, затем мы поженимся, после чего я повезу вас в Хардкасл-Хаус и представлю родителям. Придется им смириться перед неизбежным.
Гарриет не успела ответить, как дверь гостиницы распахнулась, и на порог выскочил мальчишка, чтобы позаботиться о лошадях. Гидеон выбрался из фаэтона.
Все происходило стремительно. Гарриет постаралась говорить спокойно:
— А как же моя семья, сэр? Она будет весьма обеспокоена моим исчезновением.
— Мы напишем им из гостиницы, что вы в безопасности и я везу вас в Хардкасл-Хаус. К тому времени, когда мы вернемся в Лондон, все успокоятся. А я буду крепко держать вас в своих лапах.
Гидеон окинул взглядом гостиничную комнатку. По словам хозяина, она была лучшей из всех, что, впрочем, еще ни о чем не говорило. Здесь стояла всего одна кровать, и довольно маленькая.
— Я сказал владельцу гостиницы, что мы муж и жена. Надеюсь, вы не возражаете? — Опустившись на одно колено, Гидеон поворошил угли в камине. Даже не оборачиваясь, он чувствовал напряжение Гарриет.
— Нет, не возражаю, — тихо отозвалась Гарриет.
— Тем более, это скоро будет правдой.
— Да, конечно.
Почему-то Гидеон чувствовал себя сегодня слишком большим и неуклюжим. Ему было неловко в маленькой комнате. Он остерегался передвигаться по ней или дотрагиваться до чего-либо из боязни что-нибудь сломать. Все вокруг — и Гарриет — казалось ему крошечным и хрупким.
— Думаю, вы бы не пришли в особенный восторг при мысли, что вам придется ночевать одной в комнате внизу, — продолжал виконт, по-прежнему избегая ее взгляда. — Если бы с вами была служанка или ваша сестра, тогда другое дело.
— Вы правы.
— Женщина одна в гостинице всегда подвергается опасности. В баре неотесанная деревенщина уже хватила лишнего. А что, если им взбредет в голову подняться наверх и попробовать двери на прочность?