— Салли, кто это сделал? — спросил Гарри. — Паук?

— О да! Должно быть, он. Но лица его я так и не увидела. Но он знал о списке. Знал, что я его раздобыла. А раздобыла я его у повара.

— Какого повара? — мягко спросил Питер.

— Бывшего повара клуба «Сабля». Я получила этот список сегодня утром.

— Чтобы тебе гореть в аду, проклятый Паук! — прошептал Гарри. — Он мне заплатит за это сполна, Салли!

— Да, я знаю, Грейстоун. На этот раз ты до него доберешься. Я никогда не сомневалась, что в один прекрасный день ты с ним расквитаешься за все. — Салли страшно закашлялась.

Августа еще крепче сжала ее руку, слезы лились у нее из глаз, смешиваясь с кровью Салли. Ей уже приходилось когда-то вот так же держать за руку любимого человека и беспомощно смотреть, как жизнь в нем трепещет, точно пламя тонкой свечи на ветру, потом вспыхнет и погаснет навсегда. И не было на свете ничего ужаснее этого последнего долга.

— Августа?

— Ах, Салли, мне будет так тебя не хватать! — сквозь слезы проговорила Августа. — Ты была моим лучшим другом.

— И ты была моим лучшим другом, милая. Ты дала мне куда больше, чем можешь себе представить. А теперь отпусти меня. Время пришло.

— Салли!

— Не забудь открыть книгу, Августа.

— Нет, не забуду!

И Салли не стало.

Глава 19

Гарри обнимал рыдающую Августу. Он не знал, как утешить ее. И не было большей боли, чем осознавать, что он бессилен хоть как-то умалить ее боль. Способность предаваться горю со всей силой чувств, без сомнения, свойственно всем нортамберлендским Баллинджерам, и Гарри даже немного завидовал Августе, что она может излить свои страдания в слезах. Что же касается его самого, то он сейчас мог думать только о том, как отомстить.

Он еще сильнее прижал к себе Августу, моля Бога, чтобы эта гроза в ее душе поскорее миновала. Они стояли в огромном пустом холле притихшего особняка леди Арбутнотт, и Гарри заставлял себя думать только о мести.

Августа уже понемногу успокаивалась, когда Гарри заметил Питера, входившего в дом через заднюю дверь.

— Судя по всему, у этого мерзавца хватило времени покопаться в спальне и библиотеке, — сказал Питер. — Там полный разгром. Однако в остальных комнатах все в порядке. Должно быть, он что-то услышал или кто-то спугнул его, и он не успел довести дело до конца. А может быть, решил, что раз Салли мертва, то больше уже никто не найдет этот список.

— В таком большом доме искать очень трудно, — тихо отозвался Гарри. — А об остальном ты позаботился?

Питер кивнул; его обычно веселые голубые глаза сейчас были похожи на льдинки.

— Да. Слуга отправился в магистрат. Мы перенесли тело Салли в комнату. Господи, до чего же она легкая, Грейстоун! От нее просто ничего не осталось. Эти последние несколько недель она, наверное, жила только благодаря своей силе духа и воле.

Августа вздрогнула в объятиях Гарри и подняла голову:

— Как же мне будет ее не хватать!

— Нам всем будет ее не хватать… — Гарри нежно погладил Августу по спине, стараясь как-то успокоить. — И я всегда буду ей бесконечно благодарен.

— Потому что она так смело вела себя во время войны? — Августа смахнула с ресниц слезы и вытерла глаза платком Гарри.

— Нет, хотя я всегда восхищался ее мужеством. Я буду ей вечно благодарен, потому что именно она предложила мне познакомиться с тобой, но прежде завести дружбу с сэром Томасом. Салли настаивала, чтобы я непременно включил тебя в свой список невест, — честно признался Гарри.

Августа удивленно посмотрела на него:

— Правда? Как странно. Но с какой стати она решила, что я смогу стать тебе хорошей женой?

Улыбка тронула губы Гарри.

— Я и сам, помнится, спрашивал ее об этом. И она сказала, что мне гораздо больше подойдет жена, которая не принадлежит к классическому типу образцовой супруги.

— Да уж, Салли отлично знала тебя, Грейстоун, — откликнулся Питер.

— Видимо, лучше, чем я сам. — Гарри мягко отстранил от себя Августу. — Друзья мои, печалиться мы будем потом. Судебные власти сочтут, что Салли убили грабители, пытавшиеся забраться в дом. Не имеет смысла давать им повод думать иначе.

— Согласен, — кивнул Питер. — В любом случае они ничего сделать не смогут.

— Мы должны отыскать тот список, о котором говорила Салли. — Гарри обвел глазами холл, думая о том, как велик особняк и как много времени потребуется, чтобы внимательно осмотреть его. — Я знаю о способе Салли прятать вещи, чтобы никто не нашел… Она обычно выбирала для этого самые видные места, где никому и в голову не придет их искать.

Августа всхлипнула в платок.

— Та книга…

— Что за книга? — глянул на нее Гарри.

— Книга для записей пари в «Помпее». — Августа решительно спрятала мокрый платочек поглубже в карман плаща и двинулась в сторону гостиной. — Салли говорила мне, что если я обнаружу эту книгу закрытой, то должна буду непременно передать тебе, ты должен открыть ее. Да ты и сам слышал, как всего несколько минут назад она, перед… смертью, сказала, чтобы я ни в коем случае не забыла о книге.

Гарри быстро взглянул на Питера, который только пожал плечами, и с готовностью устремился следом за Августой.

Дверь в «Помпею» была закрыта. Гарри услышал, как Августа снова начала всхлипывать, однако она не колебалась ни секунды, прошла в темную тихую гостиную и зажгла свет.

Гарри огляделся, не в силах сдержать любопытство. Он часто заезжал к Салли, но она никогда не приглашала его в гостиную, после того как эта комната превратилась в клуб «Помпея». Она говорила, что у них чисто женский клуб и она не может нарушить установленных правил, даже когда там никого нет.

— У мужчины здесь возникает довольно странное ощущение, не правда ли? — негромко произнес Питер, останавливаясь рядом с Гарри. — Знаешь, меня ведь ни разу за порог не пустили. Но я всегда чувствовал себя немного не в своей тарелке, даже когда удавалось просто заглянуть в комнату.

— Я тебя понимаю. — Гарри внимательно рассматривал картины на стенах. Он, конечно, знал, кто был изображен на портретах.

Все это были женщины, продолжавшие жить в мифах и легендах, хотя по отношению к ним была проявлена, по выражению Августы, величайшая историческая несправедливость. Интересно, подумал Гарри, сколько же исторических фактов кануло в неизвестность только потому, что они были связаны с активной ролью женщин и поэтому сочтены недостаточно важными?

— Ужасно любопытно узнать, что у женщин на уме и на языке, когда они собираются отдельно от мужчин, — тихо заметил Питер. — Салли всегда говорила, что я был бы очень удивлен, если б услышал или узнал это.