— Тайну? — Казалось, это тоже удивило Габриэля. — Зачем?
— Не притворяйтесь. Тайна необходима, чтобы не спугнуть нашу добычу. Вдруг злодей поймет, что мы идем по следу?
— Ага.
Феба подняла руку и загнула палец.
— Итак, договорились. Во-первых, полная тайна. Никто не будет знать, что мы занялись этим расследованием. — Она загнула второй палец. — Далее, вы должны сообщать мне каждую новую деталь, даже самую незначительную.
Габриэль поднял брови:
— Вы хотите получать регулярный отчет?
— Непременно. Только тогда я смогу направлять и координировать вашу работу. Я должна быть уверена, что вы не упускаете из виду какую-нибудь линию расследования.
— Вы не считаете меня способным выбирать эти линии самостоятельно? — спросил Габриэль.
— Нет, конечно же, нет! Вы же не были в обществе восемь лет, милорд, вы понятия не имеете, что здесь творится. Я дам вам массу полезной информации о продавцах и коллекционерах книг. Вы сможете использовать эти сведения в вашем расследовании.
— Феба, я согласился провести поиск, но вы должны понять с самого начала, я не сыщик с Боу-стрит, которого вы наняли и которым вы распоряжаетесь по своему капризу!
Она замерла и обезоруживающе улыбнулась ему:
— Разумеется, вы не сыщик, милорд. Ни один сыщик не справился бы с таким заданием. Вы странствующий рыцарь. Мой рыцарь. Вы будете служить мне, в истинном смысле этого слова. Ведь вы понимаете меня, не правда ли?
— Я понимаю ваше предложение как партнерство. По-моему, вы не представляете, как на самом деле ведут себя странствующие рыцари.
Она недоуменно уставилась на него:
— Что вы хотите этим сказать, милорд?
— Странствующие рыцари предпочитают исполнять поручения по своему усмотрению. — Габриэль медленно стянул перчатки. Глаза его сверкнули в тени, когда он склонился к Фебе. — Поймите меня правильно. Рыцарь счастлив служить своей даме, но он делает то, что считает нужным.
Она нахмурилась.
— Пусть так, но вам просто необходимо мое руководство, милорд. Я могу не только предоставить вам информацию, но и снабдить вас приглашениями в нужные дома.
— Хм-м. Здесь не поспоришь, — согласился Габриэль. — С вашими связями вы легко добудете мне приглашения на те балы и вечера, где бываете сами.
— Вот именно. — Она ободряюще улыбнулась. — Так что я вам еще пригожусь. Мы обязательно должны действовать сообща. Я не хочу слишком нажимать на вас, но все-таки разыскать книгу — моя идея, и вполне логично, что я должна быть в курсе дел и отвечать буквально за все.
Габриэль обхватил ее лицо сильными ладонями.
— Интуиция подсказывает мне, что в нашем с вами деле нет ни капли логики. — И он еще ниже склонился к ней. Феба широко раскрыла глаза:
— Что вы делаете, милорд?
— Я собираюсь вас поцеловать.
— Боже мой, какая глупость! — К своему ужасу, Феба почувствовала, как отчаянно забилось ее сердце. Воспоминание о предыдущем поцелуе опалила ее. — Рыцарь должен восхищаться своей дамой издали.
— А вот здесь вы ошибаетесь. — Медленно, словно дразня ее, губы Габриэля приближались к ее губам. — Рыцарь пойдет на любые хитрости, лишь бы оказаться рядом со своей дамой.
— И все-таки было бы правильнее, если б мы…
Слова протеста прервались, когда губы Габриэля накрыли ее губы. Она крепко ухватилась за его плечо, слабея под напором охватившего ее чувства.
Во время их первого поцелуя он был в перчатках. Сейчас же Феба чувствовала его ладони на своем лице и поразилась, какая грубая у него кожа. Это не руки джентльмена. Господи, это руки настоящего воина.
Поцелуй Габриэля проникал все глубже, его губы были дерзки и требовательны. Феба внезапно почувствовала, что отвечает ему, и вспыхнувшая в ней страсть испугала ее. Она тихо застонала, выронила веер и безотчетно обвила руками его шею.
Дыхание сбилось, все кружилось перед глазами еще быстрее, чем в тот миг, когда Габриэль увлек ее за собой в вихре вальса. Габриэль, казалось, пожирал ее и пробуждал в ней ответный неистовый голод. Его губы касались ее губ, требуя ответной страсти. Феба замерла, пытаясь совладать с тем незнакомым и властным чувством, которое пробудилось сейчас в ней.
Габриэль провел пальцем по ее губам, и Феба поняла, что он требует ее раскрыть губы, — и повиновалась. Он тотчас проник внутрь, и она услышала стон Габриэля, ощутившего мягкое тепло ее рта.
Фебу уже целовали самые отважные из ее женихов. Те поцелуи украдкой в укромных уголках сада были торопливыми и малопривлекательными. Они вызывали одно желание — поскорее вернуться в переполненную танцевальную залу. Нил Бакстер тоже целовал ее несколько раз, но совсем иначе. Поцелуи Нила были целомудренными, и Феба никогда не желала от него большего, чем ее Ланселот позволял себе.
Однако сейчас ею овладела страсть. «Точь-в-точь как в средневековых легендах, — мелькнула восторженная мысль. Она всегда знала, что это когда-нибудь случится с ней, она дождется настоящего мужчину. — Слишком опасно», — успела подумать она.
Загрубевшая ладонь Габриэля медленно скользила по ее плечу, проникла в рукав легкого платья. Габриэль начал медленно спускать платье с ее плеча.
Феба опомнилась после первого потрясения. Перед глазами все плыло. Она взволнованно вздохнула и попыталась его остановить:
— Не надо этого делать, милорд…
За спиной у Габриэля раздались быстрые шаги. Темноту ночи прорезал голос Энтони, и Феба похолодела, услышав слова брата:
— Уберите свои проклятые руки от моей сестры, Уальд. Как вы посмели прикасаться к ней?
В лунном свете Феба увидела, как Габриэль с холодной улыбкой на устах медленно повернулся к Энтони:
— Кажется, мы однажды уже играли эту пьесу, Оуксли.
— И сегодня она закончится так же, как и в прошлый раз. — Энтони стоял в нескольких шагах от них, стиснув в ярости кулаки.
— Я так не думаю, — вкрадчиво произнес Габриэль, — на этот раз все сложится иначе.
Феба испугалась не на шутку:
— Сейчас же замолчите оба! Энтони, мы с Габриэлем просто друзья. Я не позволю тебе его оскорблять.
— Не будь дурочкой, Феба. — Энтони даже не взглянул на нее. — Он решил тебя использовать. Можешь не сомневаться. Я прекрасно изучил его, чтобы утверждать с цолной уверенностью: ему хочется получить деньги или отомстить. Скорее всего он жаждет и того и другого.
Из темноты донесся встревоженный голос Мередит:
— Ты нашел их, Энтони?
Старшая сестра выступила из тени экзотического растения. При виде Габриэля она застыла с выражением ужаса на прелестном личике:
— Господи Боже! Так это правда… Ты вернулся.