И тут какое-то странное необычное чувство пронзило ее. Она поспешно оглянулась и, к своему ужасу, увидела, как в распахнутую дверь таверны входит… Габриэль.
Габриэль уже здесь.
Сначала она ощутила огромную радость и облегчение. Он последовал за ней. Он хотел ее вернуть! Но в следующую же секунду Феба осознала, что Габриэль никогда еще не выглядел столь грозным, как сейчас. Лицо застыло хищной ястребиной маской, глаза превратились в две зеленые ледышки. С минуту он стоял неподвижно, озирая заполненный людьми зал.
Феба затрепетала. Перед ней был не отважный любовник, устремившийся вслед за своей возлюбленной в отчаянной надежде вернуть ее. Совершенно очевидно, что Габриэль не собирается прямо тут поклясться ей в вечной любви и преданности.
На миг Феба замерла, разрываемая желанием броситься в его объятия и столь же сильным желанием бежать от него. В этот краткий миг ее замешательства взгляд Габриэля упал на ее скрытое вуалью лицо.
Он сразу же узнал Фебу. Быть может, потому, что она была одета в ярко-синее дорожное платье. Он направился прямо к ней, забрызганные грязью сапоги громко стучали по деревянному долу. Несколько любопытных взоров обратились на него, но Габриэль не смотрел по сторонам. Его пылающие глаза не отрывались от Фебы.
Когда он подошел к ее столу, она уже чуть дышала от страха.
— Вы разочаровали меня, Феба, — спокойно произнес Габриэль. — Это на вас совсем не похоже — бежать, вместо того чтобы честно принять бой.
Это уж слишком! Феба вскочила, пронзая его яростным взглядом.
— Я вовсе не сбежала. Если хотите знать, я жду здесь дилижанс, чтобы вернуться в Лондон.
— В самом деле? — приподнял брови Габриэль.
— Да, именно так. Можете спросить у жены хозяина, если мне не верите. Она подтвердит, что я пыталась купить билет.
— Пытались?
— Не моя вина, что на ближайший дилижанс билетов уже нет, — решительно ответила Феба. — И я надеялась перекупить билет у кого-нибудь из пассажиров.
— Что ж, я все понял. — Голос Габриэля чуть потеплел, глаза смотрели уже не так грозно. — Право, сейчас не важно, есть билеты на этот дилижанс или нет. Вам билет не понадобится.
— Почему же? — встревожилась она.
— Вам ни к чему дилижанс, вы поедете в моей карете. — Габриэль подхватил ее под руку.
— Вы отвезете меня обратно в Лондон?
— Нет, мадам. Я отвезу вас домой.
— Домой? — Ее глаза широко распахнулись, это было видно даже под вуалью. — Вы хотите сказать, домой к вам?
— Да. — Он смотрел сейчас на нее почти нежно. — У меня с собой лицензия, и мы поженимся, немедленно. И в «Дьявольский туман» мы прибудем уже мужем и женой.
— Боже, — прошептала она, — я совсем не уверена, что это разумно, милорд…
— Вы полагаете, что можно сохранить в тайне сегодняшнее приключение?
Она покосилась на него, когда он вел ее прочь из людного зала.
— Я уже думала об этом, милорд. Полагаю, если соблюдать осторожность, мы сумеем незаметно вернуться в Лондон.
— Позвольте объяснить вам, Феба, что вы просто не понимаете, что значит осторожность. И не стоит откладывать нашу свадьбу в надежде, что вам удастся отговорить меня. В утренней газете будет опубликовано объявление о помолвке, так что ни вам, ни мне пути к отступлению нет. Мы должны все немедленно уладить.
Феба содрогнулась.
— Но вы действительно хотите на мне жениться, Уальд?
— Да.
Она собрала все свое мужество.
— Потому что любите меня?..
Габриэль нахмурился и многозначительно оглядел забитый людьми зал.
— Бога ради, мадам, не место и не время рассуждать на эту тему. Посидите здесь, я распоряжусь насчет лошадей и соберу ваш багаж. У вас, надо полагать, были с собой какие-то вещи?
— Да, милорд, — безнадежно выдохнула Феба, — конечно же, у меня были с собой вещи.
Весь остаток дня Феба прожила как во сне. Временами она начинала думать, что все происходящее ей действительно только снится, но порой какая-то восторженная, немыслимая надежда охватывала ее.
Церемония, сделавшая ее женой Габриэля, прошла быстро, почти поспешно. И уж точно ничего романтического в этой церемонии не было. Габриэль предъявил специальную брачную лицензию, а деревенского священника интересовала лишь цена.
Габриэль усадил Фебу в свою коляску, опустился на сиденье рядом и взялся за вожжи. Странное тревожное молчание воцарилось между новобрачными.
Тщетно Феба повторяла себе, что сегодня день ее свадьбы, что она только что вышла замуж за человека, которого любит, — все равно невозможно было в это поверить.
Приближался вечер, и ощущение нереальности происходящего все усиливалось. С моря поднимался туман, весь Сассекс уже был окутан серой пеленой. Феба вздрогнула, когда вечерняя прохлада добралась до нее, несмотря на плотное дорожное платье.
Она уже совсем было приготовилась заговорить, чтобы хоть как-то нарушить тяжелое гнетущее молчание, но тут увидела преступившие из тумана неясные очертания замка. В таинственном вечернем свете замок казался призраком, заколдованным дворцом, явившимся из средневековых легенд.
Теперь глаза Фебы заблестели неподдельным любопытством. Она выпрямилась.
— Что это, Габриэль?
— Это «Дьявольский туман».
— Ваш дом? — Она восторженно схватила его за руку. — Вы живете в замке?
Впервые с той минуты, как он вытащил ее из придорожной таверны, губы Габриэля тронула улыбка.
— Я так и думал, что вам понравится.
Все чувства Фебы ожили, словно цветы под солнцем.
— Просто замечательно. Я понятия не имела, что вы живете в таком чудесном замке. Правда, я сейчас подумала, что это так похоже на вас.
— Я думаю, вам тоже здесь понравится, Феба.
— Еще бы, — в полном восторге согласилась она. — Я всегда мечтала жить в замке!
Когда час спустя Феба и Габриэль садились ужинать, ее восторг все еще не померк. Габриэль с довольной улыбкой наблюдал за ней. Его новоявленной жене явно понравилась величественная, с высокими сводами столовая.
Его жене. Он смотрел на нее с предощущением страсти. Всего через несколько часов она действительно будет принадлежать ему.
В вырезе платья он видел нежную линию ее плеч и грудь, млечно-белые округлости, словно полные луны. Свет канделябра играл яркими искорками в ее волосах. Глаза цвета топаза сияли, но в глубине их мерцала тайна. Он видел, как легкий румянец окрасил ее щеки, и понимал, что и она думает о предстоящей ночи.
Страстное желание немедленно схватить ее, стиснуть в объятиях и унести в спальню прямо сейчас охватило его. Скоро, пытался он успокоить себя. Совсем скоро она будет полностью принадлежать ему.