— У тебя душа торговца, любезная моя.
— Это у нас в крови, — весело согласилась Феба. — Просто потребовалось время, чтобы семейный талант обнаружился и у меня.
— Когда же ты признаешься родным, что стала партнером такого достойного человека, как Леси?
— Со временем. — Феба рассмеялась. — Но сейчас я должна кое в чем тебе признаться.
Габриэль мрачно созерцал ее лицо.
— Ты утаила от меня еще какой-нибудь секрет?
— Очень маленький секрет, — зарделась Феба. — Кажется, у нас будет ребенок, милорд.
Несколько мгновений Габриэль молча смотрел на нее. Его зеленые глаза засияли, и он медленно улыбнулся жене:
— Вот уж не думал, что могу стать еще счастливее, чем был, любовь моя. Но сейчас понимаю, что ошибался. — И он заключил Фебу в объятия.
— Бога ради, Габриэль. — При всем своем безрассудстве Феба была шокирована. Она быстро огляделась по сторонам. — Что ты позволяешь? Не посмеешь же ты поцеловать меня при всех.
Габриэль взглянул на девиз, высеченный в камне прямо у него над головой: Audeo. Он усмехнулся:
— А вот тут ты ошибаешься, любовь моя. Еще как посмею. Более того, ты поцелуешь меня в ответ, ибо ты так же отважна и безрассудна, как и я.
Он завладел ее ртом, целуя ее с той любовью, которую сберегал в себе всю свою жизнь. Феба обхватила руками шею мужа и поцеловала его в ответ.
— Думаю, нашего первенца мы назовем Артуром, — прошептала она.
— Конечно, — согласился Габриэль, и теплые искорки смеха заплясали в его глазах. — Как же еще мы могли бы его назвать. А после Артура мы постараемся заполнить все места вокруг «Круглого стола».
— Но тебе придется смириться с тем, что некоторые из наших юных рыцарей окажутся девочками, — потребовала Феба.
— Что ж, согласен. — Руки Габриэля вновь обхватили ее. — Хотя, должен признаться, мне кажется несколько опасной мысль иметь дочерей, похожих на их безрассудную мать, но я готов принять брошенный мне вызов.
— Я не сомневалась, что вы примете мой вызов, милорд. Вы такой…