– Прекрасно, - Саманта натянуто улыбнулась. - Желаю вам обоим счастья. Вы стоите друг друга! - Резко повернувшись к Уильяму спиной, она сбежала по залитым луной ступеням веранды и исчезла в темноте сада.
Дрожащими руками полковник Грегори достал сигару и с трудом зажег ее. Черт побери, его пресловутый список качеств, необходимых будущей жене, рассыпался в прах. Да, на бумаге Тереза была самым логичным выбором. Она потрясающе справлялась со своими обязанностями хозяйки. Была хороша собой. Была приятна Уильяму. Но мысль о браке с ней доставляла ему столько же удовольствия, сколько мысль о походе к цирюльнику, чтобы вырвать больной зуб.
Да и Тереза наверняка относилась к нему так же. Она проводила все меньше времени рядом с Уильямом - предпочитала посплетничать с подругами или присмотреть за слугами. При этом она так демонстративно избегала Дункана, что Уильяму хотелось смеяться. Его друзья явно увлечены друг другом. Что ж, дай им бог удачи!
Все складывается преотлично. Как только будет покончено с лордом и леди Фезерстоунбо, а Пашенька Гаев отправится в Россию, напичканный фальшивой информацией, он сделает предложение Саманте. А потом женится на ней. Только так все они будут счастливы.
Сзади послышались легкие шаги и шелест шелкового платья. На веранде появилась Тереза.
– Мне доводилось слышать от мужчин много признаний, но это я попрошу написать на бумаге и повешу в рамочке на стену. «Совершенно логично остановить мой выбор на ней». Как тепло на душе делается от этих слов!
Тереза внимательно смотрела на Уильяма. По крайней мере, у него хватило ума не начать оправдываться.
– Тереза… - только и смог произнести он.
Но тут ее охватило странное смятение. Тереза вдруг почувствовала, как устала она быть умной и все время, всю жизнь делать только то, чего от нее ждут. Она устала от мужчин, топчущихся вокруг в надежде урвать кусок ее состояния. Она устала день и ночь думать о том, как обезопасить себя от охотников за приданым, выйдя замуж за богатого человека. Хотя охотники за приданым все как один были куда симпатичнее приличных женихов.
Тереза подняла руку, призывая Уильяма к молчанию.
– Можешь не продолжать. Я не знаю, собирался ли ты сделать мне предложение или уже успел передумать, но я скажу тебе вот что, Уильям Грегори. Я не хочу тебя. Я не выйду за тебя. Я уже была однажды замужем за человеком, который не любил меня. Я нравилась ему, я забавляла его. Но он не любил меня ни одной минуты. Его единственной страстью была война. - Взяв сигару из рук ошеломленного Уильяма, Тереза жадно затянулась. - А ты, Уильям, влюблен до чертиков в свою гувернантку.
Уильям ошеломленно задержал дыхание.
Тереза не знала, что именно вызвало такую реакцию: то, что она ругается, то, что она курит, или то, что она назвала вещи своими именами. Ей было все равно.
– Тебе тяжело даже думать о твоем деле. Я, кажется, вычислила, в чем оно состоит. - Тереза снова затянулась. - Потому что я вовсе не такая дурочка, какой притворяюсь. Если хочешь знать, я умнее многих из тех, кто здесь собрался, - и я так устала это скрывать.
– О моем деле? - осторожно переспросил Уильям.
– О ваших с Дунканом шпионских играх, - прошептала Тереза. - Не волнуйся, я никому ничего не скажу. - Она снова повысила голос. - Но вот что я хочу посоветовать тебе, Уильям. Отправляйся за своей мисс Прендрегаст. Ты - человек чести с консервативными взглядами, и ты отлично знаешь, кому и на ком надо жениться, что хорошо и что плохо. Но если ты не сделаешь мисс Прендрегаст своей любовницей только потому, что это неправильно, и уговоришь меня выйти за тебя, я буду просыпаться каждое утро с мыслью о том, что мой муж не любит меня. А ночью, кувыркаясь со мной в постели, ты будешь представлять, что я - это Саманта. Нет, я не заслуживаю такой участи, Уильям. Я слишком хороша для этого. - Тереза махнула рукой с сигарой в сторону темного сада. - Саманта сейчас одна в своем коттедже для гостей. Наверняка плачет. Или ругается. Или то и другое. И, насколько я успела ее узнать, решает, имеет ли право быть с тобой. Так иди же и помоги ей сделать выбор.
Уильям все еще продолжал ошалело смотреть на сигару в тонких пальцах Терезы. На ироничное выражение ее лица.
Затем он улыбнулся, поднес к губам ее свободную руку и поцеловал. Поклонился, перемахнул через перила веранды и исчез в темноте.
Тереза, фыркнув, снова затянулась сигарой. Какой же он глупец! Глупец, который не волнует ее ни грамма. Она чуть было не сделала самую большую ошибку в своей жизни.
– Отлично, - вдруг раздался бархатный баритон из темноты. - Никогда в жизни не наблюдал более интересной сцены.
Резко обернувшись, Тереза смотрела, как на веранду поднимается высокий мужчина. Дьявол и преисподняя! Это был он! Опять он!
– Но ты, помнится, хвасталась раньше, что всегда добиваешься своего, особенно если речь идет о мужчине.
Падавший из окна свет осветил его лицо, и Тереза вновь заметила ямочки на щеках Дункана. Черт бы побрал этого мерзавца!
– И как долго ты подслушивал тут?
– Разумеется, я последовал за тобой сразу, когда ты испарилась из бальной залы. Ведь у меня свой интерес в исходе этой беседы.
– Вот как? И какое же тебе дело до того, выйду ли я замуж за Уильяма?
– Но ведь тогда ты не смогла бы выйти за меня.
Тереза затянулась так сильно, что закашлялась, поперхнувшись дымом.
А Дункан - о, этот человек никогда не научится вести себя как джентльмен - не нашел ничего лучше, как хлопнуть ее по спине.
– Дай-ка мне это, - он вырвал сигару из рук леди Маршан и зашвырнул ее подальше в кусты. Затем, сжав плечи Терезы, грубо и сильно поцеловал ее в губы.
Она оттолкнула его и залепила звонкую пощечину. Боже, как она ненавидела этого человека!
Тереза замахнулась для следующего удара, но Дункан перехватил ее руку.
– А вот это было ошибкой, дорогая моя.
Обвив рукой талию Терезы, он рывком привлек ее к себе, запрокинул назад ее голову и снова впился ей в губы долгим, страстным поцелуем.
Тереза пыталась сопротивляться, но язык его властно проникал к ней в рот. Отпустив руку, которой Тереза пыталась замахнуться, Дункан гладил ее по спине. Чтобы не потерять равновесие, Терезе пришлось схватить его за плечи. Перила веранды впивались ей в бедра. Как ей хотелось бы сейчас потерять сознание и не чувствовать ничего - ни гнева, ни унижения.
Но она не могла не чувствовать страсти, которая поднималась из глубин ее существа в ответ на то немыслимое, что проделывал с нею Дункан. Это не вписывалось ни в какие рамки. Это было то, о чем мечтает каждая женщина. И это происходило с ней. Закрыв глаза, Тереза отдавалась во власть новых для нее ощущений. Теперь ей хотелось прижаться к Дункану как можно крепче, двигаться в такт его движениям. Но руки Дункана продолжали крепко держать ее, прижимая к перилам. Когда он прервал поцелуй, чтобы перевести дыхание, здравый смысл чуть было не напомнил о себе. Но Дункан снова целовал ее - ее подбородок, висок, глаза, затем он легонько укусил Терезу за мочку уха.