– И не только меня, но и тебя тоже. Она спросила, как ты, и я ответил, что как всегда - пресный и унылый.
– Спасибо тебе на добром слове.
– А она рассмеялась и ответила: «Разумеется».
– И ей тоже спасибо.
«Приятно, конечно, быть известной всей стране личностью, - подумал Трокмортон, - однако еще большее утешение - надеяться на то, что эта известность не перекинулась пока из Англии в Европу».
– Еще она спросила про маму. Потом про жеребца Тегути - хотела узнать его родословную. И про Джаниллу спросила, а когда я ответил, что наш старый нес умер, на глазах у нее появились слезы. - Эллери глубоко вздохнул. - Носовой платочек у нее батистовый, кружевной и надушен хорошими духами.
Тут Эллери, великий знаток всего, что связано с женщинами, прищурившись, вперил взгляд в потолок и уверенно добавил:
– Цитрус, корица и, я полагаю, иланг-иланг.
– Да, на такое только ты у нас способен, - Проворчал Трокмортон, одергивая свой старомодный сюртук. - Но постой, если она знает тебя, то почему же ты ее не знаешь?
Эллери с рассеянным видом вновь наполнил свою рюмку из графинчика.
– Сам не понимаю, как я мог забыть такую необыкновенную женщину.
– Да, на тебя это совсем не похоже, - согласился Трокмортон.
Еще не было случая, чтобы Эллери не вспомнил хорошенькую женщину, если видел ее хотя бы однажды.
– Не похоже, - уныло отозвался Эллери и вновь приложился к рюмке, правда, уже не с такой жадностью, как прежде. - Забыть такую женщину? Невероятно. Я обожаю ее.
– Назови лучше женщину, которую ты не обожаешь, - сухо вставил Трокмортон.
– А когда я упомянул о своей помолвке, у нее на глазах снова заблестели слезы.
Кем бы ни была эта женщина, ясно, что она заинтересовала Эллери слишком глубоко и серьезно.
– И ты, разумеется, решил ее утешить?
Эллери приложил руку к сердцу и мечтательно ответил:
– Всего один поцелуй, невинный поцелуй в щечку, и на лице у нее вновь засияла улыбка.
– Обнажая жемчужные зубы.
– У тебя хорошая память, это может нам пригодиться.
Трокмортон с трудом подавил желание заскрежетать своими собственными ровными белыми зубами.
– Итак, она здесь.
– Да, я сам ее привез. - Эллери отставил на поднос недопитый бокал, подошел к Трокмортону и подергал за воротник. - Прикажи твоему слуге тщательнее следить за одеждой. Плохо поглажено.
Эллери, разумеется, был прав, но…
– Все равно на меня никто не взглянет, - сказал Трокмортон. - Ведь это ты у нас жених, а не я.
– Лучше не напоминай, - страдальчески поморщился Эллери и пристально посмотрел на графинчик с бренди.
Трокмортон не собирался лишний раз напоминать брату о трагическом событии - его помолвке с Патрицией Иллингтон. Напротив, сейчас нужно было действовать не только быстро, но и осторожно. Впрочем, осторожность была врожденной чертой Гаррика, а принимать решения на лету его научила сама жизнь, и без этих качеств он никогда не смог бы стать главой империи Трокмортонов… Да и своего нынешнего влияния в британском правительстве тоже не имел бы. А сейчас он должен найти способ отвести нависшую опасность.
– Гаррик, ведь ты не хочешь, чтобы я был несчастен? - театрально возопил Эллери, словно герольд, возвещающий о прибытии высокого гостя.
– Я тружусь не покладая рук, чтобы ты был счастлив, - осторожно ответил Трокмортон.
Эллери не знал ничего о том, чем на самом деле занимается его старший брат, а тот, в свою очередь, не стремился заполнить этот пробел. Трокмортона вполне устраивало, что его считают неповоротливым тугодумом. Но стоит только прямодушному, бесхитростному Эллери узнать об истинных целях Трокмортона, и он непременно захочет помочь, а тогда уж наверняка жди беды.
– Что-нибудь не так? - спросил Эллери. - Ты как-то осунулся.
– Нет, ничего. Просто задумался над тем, что ты сделал со своей таинственной красавицей после того, как привез ее сюда?
– Что сделал? Потерял! Высадил ее у крыльца, отогнал на конюшню свою коляску, вернулся, и…
– И ты позволил ей ускользнуть от себя?
– Что поделаешь, брат, надо было позаботиться о лошадях! Я запряг сегодня свою новую серую пару, специально чтобы показать жеребцов лорду Фезерстону. Ты же знаешь, как он неравнодушен к лошадям! И побоялся поручать их новому конюху. У него, по-моему, руки не из того места растут. Короче говоря, когда я вернулся с конюшни, моя фея бесследно исчезла.
– Вот несчастье-то! - с чувством воскликнул Трокмортон.
Вся эта история с начала до конца была сплошным несчастьем.
– Я стал расспрашивать слуг, но никто из них не понял, о ком я говорю. И при этом все они торопились куда-то…
– Начали съезжаться гости, и слугам было куда торопиться, - заметил Трокмортон.
Эллери пропустил мудрое замечание брата мимо ушей. Его волновало другое.
– И все-таки, кто же она? - задумчиво повторил он.
– Возможно, она не леди, - предположил Трокмортон.
– На что ты намекаешь?
– На то, братец, что в твоей жизни было уже предостаточно актрис и прочих дам полусвета, которым мне надоело платить деньги за то, чтобы они выпустили тебя из своих когтей.
Эллери обиженно повел плечами.
– Но она была одета по самой последней парижской моде, говорила на безукоризненном английском языке, и, что самое главное, она знает Блайд-холл. Знает всех нас. Знает тебя. Даже меня знает.
– Да, ты это уже рассказывал. Но заметь: она была одна. Знатные юные леди в одиночку не путешествуют.
– Ты просто отстал от жизни, - моментально парировал Эллери.
– Возможно, - легко согласился Трокмортон.
У него на этот счет было свое мнение, но спорить с Эллери он не собирался.
– Наверняка она была гостьей, которую кто-нибудь забыл захватить с собой, - уверенно произнес Эллери. - Хотя, когда я спросил об этом, она рассмеялась, и ее смех рассыпался звонким колокольчиком…
– Церковным или тем, что на часах?
– Что? - запнулся Эллери и нахмурился. Затем морщинки на лбу у него разгладились, и он дружески шлепнул брата по плечу. Нормальному человеку такой удар стоил бы перелома ключицы. - Перестань меня подкалывать.
– Хорошо, я постараюсь. - И Трокмортон, в свою очередь, хлопнул Эллери по спине. Разумеется, его удар был более увесистым, ведь надо было напомнить о том, кто здесь старший, кто из них выше и сильней. И не нужно забывать, кто кого накормил в детстве мылом!
Братья были совершенно не похожи, но это не мешало им понимать друг друга с полуслова. Вот и сейчас оба они улыбнулись словно по команде, и Трокмортон сказал, обнимая Эллери за плечи: