— Пайпер, тише! — одернула ее Адорна. — Я не допущу у себя в доме базара.
Тетка отвратительно побагровела, но замолчала. Довольная тем, что удалось взять контроль над происходящим в свои руки, виконтесса продолжила:
— Шарлотта, милая, эти господа сообщили известия, которые меня крайне встревожили.
Что ж, поведение Шарлотты нельзя было назвать безупречным. Можно составить целый список неблаговидных поступков, и все с непременным участием Винтера. Во-первых, она слушала его возмутительные речи в галерее. Потом их поцелуй в детской. Его нескромное «почти прикосновение»у него в спальне…
— Тебя и Винтера видели на вершине холма. Вы целовались. Шарлотта смотрела на виконтессу немигающим взглядом.
— Когда?
— А что, это случалось довольно часто? — съехидничал Орфорд.
Рука дяди тут же взметнулась, и кузен получил свою оплеуху. Адорна нервно потерла пальцами висок:
— Сегодня, дорогая.
Сегодня? После всего, что произошло у них с Винтером, столько шуму из-за такого целомудренного поцелуя?
— Это неправда? — с надеждой в голосе спросила виконтесса.
Совершенно растерявшаяся Шарлотта не отвечала.
— Викарий с женой наблюдали эту грязную сцену, — ликуя, пояснил Поттербридж, — Ты посмеешь ставить под сомнение их честность?
И в этот момент Шарлотта поняла, чего ей будут стоить отношения с Винтером. Близость между гувернанткой и господином категорически недопустима, как и тесное общение, каким бы невинным оно ни было. Еще два месяца назад она бы не задумываясь сказала, что эти слова истинны. Теперь же ей на ум приходили лишь воспоминания об исполненных страсти моментах, связывавших их с Винтером. Но, благодарение богу, о том, что они были, никто не догадывался. Иначе она не смогла бы сейчас, не краснея и глядя прямо в глаза этим людям, с достоинством признать:
— Да, это правда. Сегодня утром Винтер поцеловал меня.
Поднявшийся шум напомнил Шарлотте о скандале многолетней давности, когда она отказалась выйти замуж за лорда Говарда. Только на этот раз репутация Винтера как заморского дикаря придавала делу еще большую пикантность. Визгливый голос тетки Пайпер резал слух, как крик подбитой кряквы. Викарий что-то бубнил себе под нос. Адорна пыталась перекричать их всех.
Шарлотта с вызовом смотрела дяде в глаза, на этот раз просто из дерзости, потому что отступать было некуда. Она обесчещена, и больше никто не захочет взять ее в дом. Ей придется найти себе другое призвание, сменить имя или даже покинуть Англию.
Шум перешел в крещендо, когда громовой крик, раздавшийся у входной двери, враз заставил всех прикусить языки. На пороге стоял Винтер, а позади него, словно тень, маячила фигура Говарда.
— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? Вы! — молодой человек ткнул пальцем в тетку Пайпер. — Вы расскажете мне, с чем пожаловали в мой дом и о чем так оживленно беседуете. Кстати, что с вашим голосом?
Тетушка Пайпер обожала быть в центре внимания, но ни одна мало-мальски сообразительная женщина не обрадуется интересу, исходящему от мужчины, который был чужестранцем, и к тому же явно не в духе. Кто знает, что у него на уме?
— Это… э-э… речь идет о вашей гувернантке.
— О мисс леди Шарлотте?
— Э-э… да. Э-э… о леди Шарлотте. О мисс Далрампл. Шарлотта, в конце концов, была живым человеком, поэтому растерянность тетки ее от души развеселила.
— Ее… э-э… видели… э-э…
Орфорд не мог больше выносить жалкого блеянья матери.
— О, Господи, мам, он же просто неотесанный иностранец! Эта, — он ткнул пальцем в Шарлотту, — в очередной раз доказала свою порочность, когда на глазах у всех с ним сегодня целовалась.
Лорд Говард ахнул и, словно обманутый муж, устремил на Шарлотту скорбный обвиняющий взгляд.
Винтер стремительно прошел через комнату и резко остановился перед кузеном девушки.
— А тебя я помню! Ты — негодник, который на похоронах отца обозвал его лакеем, а меня — байстрюком. — И кулак Винтера с размаху въехал в челюсть Орфорда. Женщины заохали. Винтер схватил несчастного за грудки, прежде чем тот упал. — Это ты получил за отца. — Последовал второй удар. — А это — за леди Шарлотту.
Винтер отпустил Орфорда и тот со стоном рухнул на пол. Но тут же попытался подняться.
— Встанешь — мне придется уложить тебя снова, — предупредил его Винтер.
Орфорд сразу осел, предусмотрительно «лишившись чувств». Винтер обвел взглядом присутствующих.
— Теперь извольте мне все объяснить, потому что я до сих пор так ничего и не понял.
Молодой человек властным взглядом обвел гостей. Заговорила Адорна:
— Репутация гувернантки должна быть незапятнанной. Сегодня утром видели, как вы с Шарлоттой целовались. Причем не впервые она целуется с мужчиной, с которым не связана брачными узами. И, поскольку девушка обесчещена, мы должны с ней расстаться.
Винтер вопросительно посмотрел на Шарлотту. Та кивнула.
— Боюсь, это правда, милорд. Уступить подобному порыву — непростительная беспечность.
Винтер нахмурился:
— Что-то ускользает от моего понимания. Мама, может ты объяснишь мне? Неужели по английским законам поцелуй может сломать мисс леди Шарлотте жизнь?
Адорна развела руками:
— Получается, так.
— Но при этом совершенно нормально, если вечером она находится у меня в спальне, когда я раздеваюсь?
— Вы не могли смолчать, да? — раскрасневшись от возмущения, Шарлотта шагала по коридору прочь от дамских обмороков и перешептываний гостей. — Все должны знать, что я была у вас в спальне, когда вы раздевались. Еще бы, такая тема для сплетен!
Винтер не отставал от девушки:
— Не нужно было говорить, что я при вас раздевался? Поднявшись на одну ступеньку, девушка обеими руками сжала стойку перил, чтобы не наброситься на этого бесстыдника.
— О подобных вещах вообще вслух не говорят. До вашего появления я думала, что для того, чтобы найти работу, мне придется покинуть Англию. Теперь я боюсь, что придется уехать из Европы.
— Вам незачем искать новое место. Я же сказал, что вы можете стать моей женой.
— Я не хочу становиться вашей женой.
— Когда я при свидетелях сделал вам предложение, все в зале были восхищены моей учтивостью.
— И вашим великодушием, — ярость утихла, уступив место горькому чувству обиды и унижения. — Кроме, конечно, вашей матери, которая была шокирована.
— Не преувеличивайте, — ласково улыбнулся девушке Винтер. — Я не раз видел ее и более «шокированной».
— Ваша безыскусность искусственна и суть та же хитрость, которая заставляет вас задавать глупые вопросы, когда ответ вам заранее известен, и допускать ошибки в обществе, когда вы точно знаете, как следует себя вести.