Роберто посмотрел в дальний угол, где за длинным столом, наклонившись над своими тарелками, сидели какие-то мужчины. Они ели, курили, разговаривали – все вперемежку. Из других посетителей поблизости от них никого не было.
Из-за табачного дыма, предположила Брэнди.
– Я вижу, что друзья мои здесь, – сказал Роберто. – Сейчас мы к ним присоединимся.
Официантка начала было возражать, но потом бросила на Роберто долгий взгляд и только сказала:
– Это будут твои похороны.
Брэнди было знакомо это чувство – его выказывали ей, когда ее держали за простофилю. За последние три дня ей приходилось ощущать это достаточно часто.
– Так это ради них ты хотел перекусить здесь? – спросила Брэнди.
– Этот ресторан славится своими хот-догами, – ответил Роберто.
Но для нее это был вовсе не ответ.
– Что это за друзья?
– Старые друзья семьи.
Мужчины уже успели заметить их и, увидев, что они с Роберто направляются к их столу, поднялись. Вообще, кроме Брэнди, здесь не было ни одной женщины, и то, что на нее смотрели, как будто она была… любовницей гангстера, вызвало у нее ощущение своей неуместности.
Человек лет пятидесяти пяти, широкоплечий, с круглым животом, вышел из-за стола, держа тарелку, на которой лежали два хот-дога с огромной горкой картофеля-фри. Он двинулся к ним, широко расставив руки.
– Бобби! Бобби Бартолини! Как я рад тебя видеть! Ты – совсем взрослый. – У этого мужчины по сравнению с Роберто был более выраженный итальянский акцент, и его рокочущий голос резонансно усиливался благодаря его широкому остову.
У Брэнди приподнялись брови. Если мужчина осмеливается называть Роберто Бобби, значит, эти люди действительно старые друзья семьи. Правда, другой и еще один, по правую руку от него, были приблизительно того же возраста, что Роберто. Обоим под тридцать и оба в хорошей физической форме. Их мускулистые руки были хорошо видны из-под закатанных рукавов.
– Моссимо Фоссера! Какой приятный сюрприз! – Роберто сердечно обнял мужчину. – Мог ли я подумать, что встречу тебя здесь и сейчас?
«Ara. Так и есть. Мы специально шли сюда, чтобы встретиться с ними».
– Мы, Фоссера, бываем здесь постоянно, – сказал Моссимо.
Роберто похлопал его по животу.
– Да, я вижу. Грег, это ты, дружище? – Он обменялся рукопожатием с ним. Парень был почти такой же красивый, как он сам. – Привет, Данте. Ты все еще встречаешься с той красивой девушкой, Флоренцей?
Данте засиял.
– Нет, я перестал с ней встречаться… после того как женился на ней.
Мужчины засмеялись.
Данте с Роберто обменялись шутливыми тумаками.
– Привет, Фико! Твое лицо наконец очистилось. Рики, когда ты успел потерять все свои волосы? Дэнни, какая великолепная наколка! Ну и сукин сын этот твой татуировщик! Должно быть, тебе было чертовски больно. – Роберто утерял свой слабый итальянский акцент, и сейчас его голос был неотличим от голоса любого американца, И держался он тоже как американец. Сама уверенность и пустословие. Хотя, возможно, Брэнди это только казалось из-за предубеждения к сильному полу. И все благодаря Алану!
– Кто это? – спросил Моссимо у Роберто, кивнув в сторону Брэнди.
– Брэнди, позволь мне взять твое пальто. – Роберто размотал шарф с ее лица.
– Bay! – вырвалось у Фико, будто увидеть что-то подобное он даже не представлял.
Роберто стянул с Брэнди «Лондонский туман» и повесил на крючок.
Мужчины беззастенчиво уставились на нее. Поэтому Брэнди очень быстро поняла, что ее бюстгальтер не приплющивает грудь как надо. И ее консервативный костюм тоже не скрывал фигуру, как она надеялась.
Роберто быстро обнял ее за талию и притянул к себе.
– Это – Брэнди Майклз, мой адвокат.
За этим представлением последовало много смешков и толчков локтями.
– Aгa…
– Ну конечно.
– Брось, Роберто! Ну кто это?
– Его адвокат. Теперь это так называется.
Мужчины смеялись Брэнди прямо в лицо, как будто ее там вовсе не было. Они принимали ее за какую-то ветреную блондинку. Или за такую женщину, как Тиффани.
Брэнди двинула Роберто локтем в ребра, так что у него вышибло дух. После этого она выступила вперед и протянула Моссимо руку:
– Меня зовут Брэнди Майклз. Я работаю у «Макграта и Линдоберта» и являюсь адвокатом Роберто. И не только. Суд передал его мне на поруки.
Те мужчины, что помоложе, перестали хихикать, разинули рты и только смотрели друг на друга, не зная, что сказать.
Моссимо наклонился к ее руке.
– Этого следовало ожидать. Конечно же, у Бобби в качестве адвоката должна быть самая красивая бизнес-леди. – Мужчина вещал одной стороной рта, подобно Попи [14] . Брэнди была удивлена, что он еще не жует шпинат и не трескает хрящики. – Присаживайтесь, мисс Майклз.
Дэнни выдвинул для нее кресло.
Брэнди села. Роберто тотчас проторил путь к столу и плюхнулся рядом с ней. Чуть ли не прямо ей на колени, точно самец, защищающий свою территорию. Брэнди так захотелось снова толкнуть его локтем, но тут официантка шлепнула на стол меню и встала перед ними с блокнотом наготове.
Брэнди было достаточно беглого взгляда, чтобы решить, что заказывать.
– Кока-колу и польскую колбасу с чесноком. – Последний как раз считался средством, охраняющим от вампиров. Может быть, от итальянских любовников тоже.
– Жареный лук и квашеную капусту? – спросила официантка.
– О да. – Брэнди посмотрела на Роберто и приторно улыбнулась. – И чипсы. Много чипсов.
– Мне то же самое, – сказал он.
По тому, как он смотрел на нее, складывалось впечатление, что его не волнует, если от нее будет пахнуть чесноком и капустным рассолом. И это было плохо для ее плана держаться от Роберто подальше, учитывая его слишком льстивые повадки.
– Ну, как твой дедушка, Бобби? – Моссимо криво ухмыльнулся, под стать его артикуляции одной половиной рта. – Серджо что-то не очень дает о себе знать. Я давно его не видел.
– Для человека, которому пошел восемьдесят первый год, он чувствует себя неплохо. Немного беспокоит ломота, немного – боли. В холодную погоду болит рука. Но, – Роберто постучал себя по лбу, – ум по-прежнему острый.
– Ладно. Хорошо. А что касается руки, – Моссимо сделал скорбную мину, – это было слишком неприятно. Но это нужно было сделать.