Закинув ногу в седло, она молниеносно вскочила на коня, но Гриффит выхватил у нее поводья.
– Что вы имеете в виду? – Он наклонился вперед, и Мэриан отшатнулась: вид у Гриффита был куда более зловещим, чем у Харботтла. – Спасти вас? От чего?
Отступать было слишком поздно. Мэриан ясно поняла это. Слишком поздно для мудрого решения.
Харботтл успел снова встать на колени, пытаясь отдышаться, но от его взгляда, устремленного на всадников, по коже Мэриан поползли мурашки. Наконец-то он нашел ответ на свой вопрос и теперь знал, кого она ждала; несмотря на грозившую опасность, покрасневшие глаза и злобное рычание говорили об охватившей его ярости.
Мэриан с силой сжала руку Гриффита.
– Он не стоит вашего внимания. Я уже едва его не убила.
Но Гриффит, упрямо качая головой, пробормотал:
– Нет, дорогая! Этого гнусного слизняка нужно раздавить!
Мэриан еще крепче сжала его руку.
– Но это не ваша забота.
Но тут же разжала пальцы, когда он поднял голову. Зубы хищно оскалены, глаза прищурены. На мгновение она почувствовала себя костью между злобными псами, и гортанный голос смертельно испугал ее.
– С прошлой ночи меня касается все, что касается вас. А теперь поезжайте домой, Мэриан, и ждите меня там.
Он шлепнул ее лошадь по крупу, и та пустилась прочь галопом так резво, что Мэриан, не успев натянуть поводья, сказала себе, что она не собиралась подчиняться Гриффиту, но просто не смогла не повиноваться ему.
Замок Уэнтхейвен возвышался на острове посреди крохотного изумруда-озерца, и Мэриан, на полном ходу промчавшись по подвесному мосту, обнаружила, что конюшня почти пуста. Слава Богу, охотники еще не вернулись!
Конюшие выбежали навстречу Мэриан, и она, соскользнув с седла, грациозным движением швырнула им поводья.
Отнюдь не желание избежать встречи с Гриффитом побудило ее поскорее уйти – не хотелось оставаться наедине с любопытными мальчишками. Но прежде чем Мэриан ринулась в сад, по подвесному мостику простучали копыта – ее охватил панический страх. Ринувшись прочь, Мэриан помчалась между деревьями, сбивая кусты и бутоны и оставляя глубокие следы на мягкой почве. Чем больше у Гриффита уйдет времени на то, чтобы найти ее, тем вернее он успеет одуматься и успокоиться. Хорошо, если он растратит хотя бы часть ярости на Харботтла. Правда, плохо, если он все-таки не убьет негодяя. Но все это не так важно по сравнению… Гриффит поймал ее за руку и развернул лицом к себе.
– И куда, дорогая леди Мэриан, вы так спешите? – прошептал он, словно боясь закричать во все горло, если позволит себе на секунду потерять сдержанность, и Мэриан, совершенно забыв обо всем, выпалила:
– Домой. Вы велели мне идти домой, и я…
Мрачно, зловеще нахмурившись, высокий темный валлиец процедил:
– Я хочу поговорить с вами.
– Так я и думала.
– Не стоит слишком умничать…
Мэриан открыла рот и тут же захлопнула его, Гриффит наблюдал за ней с чем-то вроде удовлетворения, пока девушка лихорадочно гадала, не стоит ли попытаться пустить в ход женские чары, так презираемые ею раньше. Может, тогда он смягчится. Но сначала нужно кое-что узнать.
– Харботтл жив?
– Да, но не вашими молитвами.
Чувство умиротворения мгновенно исчезло, и Мэриан начала медленно отступать, пока не уперлась в ствол. Дерево зашаталось: белые яблоневые лепестки медленно порхнули на землю.
– Но теперь пройдет много месяцев, прежде чем он возьмет в руки шпагу, – добавил Гриффит.
– Я не просила его следовать за мной.
– Некоторым людям этого и не нужно, – пробурчал Гриффит и, жестом обводя ее с головы до ног, добавил: – И некоторые мужчины, несомненно, посчитали бы подобный наряд приглашением.
Мэриан, с хорошо отрепетированной презрительной улыбкой, пожала плечами:
– По-моему, в подобном одеянии я могу привлечь лишь последнего болвана.
Стиснув края ее куртки, Гриффит притянул девушку к себе и обжег ее негодующим взглядом.
– Ты считаешь меня последним болваном?
Улыбка Мэриан мгновенно померкла. Этот мужчина, широкоплечий и огромный, словно развесистый дуб, кажется совершенно искренним. И страшно оскорбленным! Но ведь она знала, что он, должно быть, шутит.
– Но я вам вовсе не нравлюсь!
– В самом деле?
«Ты презираешь меня», – хотелось ей сказать, но вместо она пробормотала:
– Я похожа на мальчика.
– Ты совсем не похожа на мальчика. Походка, манеры, жесты. Ты никогда не сможешь одурачить мужчину, и никто в жизни не примет тебя за мальчика. – Разгорячившись по-настоящему, Гриффит заговорил громче: – Это не твоя одежда соблазняет мужчину, а тело под ней… Нет!
Голова Мэриан закружилась от стольких противоречий.
– Нет?!
– И даже твое тело тут ни при чем… это вызов, который чувствуют мужчины, встречаясь с такой необычной личностью. – Гриффит задумчиво гладил подбородок, глядя в пространство. – Ты умеешь читать. Долго жила при дворе. Что может мужчина предложить тебе? Ты глядишь прямо на него: не на одежду, которую он носит, не на коня, на котором сидит, а именно на него. Мужчина всегда знает, что ты судишь его, видишь его недостатки и то, что он хочет возвыситься в твоих глазах. Кстати, большинство мужчин, – добавил он, пронизывая ее взглядом суженных глаз, – считают, что смогут одержать победу именно в постели.
Мэриан, не в силах сдержаться, пренебрежительно расхохоталась:
– Ни один мужчина еще не одержал ее в моей постели.
– Да, без сомнения, ты так и говоришь, когда они, задыхаясь от счастья и удовлетворенной похоти, лежат рядом с тобой. Чудо еще, что ни один из любовников не прикончил тебя, Мэриан. По правде говоря, начни ты издеваться над тем хорошеньким мальчиком, после того как тот сделал бы то, за чем пришел, он попросту удушил бы тебя, зарыл под кустом и не вспоминал бы больше об этом.
– Знаю.
– Именно поэтому… – Он небрежно дернул за ее длинную куртку. – Именно поэтому я и велел тебе навсегда распроститься с этими лохмотьями.
Взбешенная несправедливыми обвинениями, Мэриан запальчиво бросила, показывая на себя:
– Это я, я невинная жертва во всем этом деле! Я! Каждый раз, когда мужчина насилует женщину и чувствует при этом пустячные, совсем крохотные угрызения совести, он немедленно начинает во всем винить беднягу, утверждая, что именно она соблазнила его, искушала, сама напрашивалась на это. Но я ни на что не напрашивалась и, что бы ты ни утверждал, никого не могу привлечь подобном наряде.
– Ты просто дурочка!