Доктор Филлипс ответила за Джейсона:
– Дрейк подкрался к девочке сзади и бросил на пол пластмассовый поднос. Ребенок вскочил и обернулся в сторону шума.
Райзер откинулся на спинку стула:
– Вы обладаете многими талантами, Дрейк, но отцом вы будете никудышным. Я не удивился бы, если бы мать девочки подала на вас жалобу. Сейчас, пока продолжается судебное разбирательство, нам только этого не хватало!
Джейсон увидел, как лицо Стефани скривилось, словно от боли. Неужели проблемы отделения приносят ей так много страданий?
Доктор Филлипс кивнула:
– Юристы должны принять решение в ближайшее время. Страдает авторитет госпиталя.
Джейсон не мог с ними не согласиться. В настоящее время у него минимум пациентов с тех пор, как он начал здесь работать. Обычно от пациентов не было отбоя.
– Авторитет не всего госпиталя, а только нашего отделения, – уточнил доктор Райзер. – Слышал, сейчас вы помогаете в отделении неотложной помощи, Дрейк? Я мог бы замолвить за вас словечко, если хотите, чтобы вас туда взяли, – снисходительным тоном произнес он.
Джейсон отклонил предложение Райзера:
– Не надо.
Как дипломированного специалиста в педиатрии, терапии и хирургии, Джейсона приглашали помочь во все отделения госпиталя. Доктор Дрейк работал с теми же самыми врачами, которые впоследствии подавали на него жалобы, когда он, наплевав на бюрократию, применял нетрадиционные методы спасения их пациентов.
В отделении неотложной помощи госпиталя Джейсон помогал своему другу и заведующему этим отделением доктору Майку Тайлеру.
Для того чтобы забыть о смерти малыша Исаака, Джейсон хватался за любую дополнительную работу или на время забывался в объятиях Стефани. Но теперь он лишился таких возможностей.
Остается надеяться, что дефицит пациентов – проблема временная.
А вот со Стефани все сложнее. С ней его связывал не только секс.
Они подходили друг другу не только физически, но и эмоционально. Оба смеялись над одинаковыми странными шутками, смотрели одни и те же телепередачи, любили одну и ту же еду, понимали друг друга с полуслова. Стефани очень ему нравилась. И он ей нравился.
Джейсон никогда не испытывал такого единения с женщиной. Поначалу он полагал, что они будут просто удовлетворять друг друга. Если бы только она согласилась продолжить их отношения…
Отношения? Слишком громкое название для того, что между ними происходит.
– Давайте вернемся к Мэгги.
Отношения. Нужно тогда уточнить: интимные отношения – и все будет в порядке.
– У кого есть что добавить? – спросил Джейсон.
Стефани повела плечами, словно желая избавиться от забот.
– Я подозреваю дегенерацию желтого пятна сетчатки, – сказала она. – Вы проверяли зрение Мэгги? Она может обладать только периферическим зрением, поэтому и не смотрит прямо на человека.
– Возможно, – согласился Джейсон.
До чего же Стефани хороша! Он любит быть рядом с ней.
Любовь? Очередное слишком громкое слово…
– Я прикажу проверить ее зрение. Что-нибудь еще?
Завибрировал телефон доктора Филлипс.
Джейсон нахмурился, давая ей понять, как относится к тому, что его прерывают.
Посмотрев на дисплей телефона, доктор Филлипс встала:
– Я должна уходить.
Загудел и телефон доктора Райзера. Он поморщился, извиняясь, и взглянул на часы:
– У меня назначена встреча.
В полдень? Встреча назначена у обоих?
Джейсон был готов поспорить: оба заранее спланировали этот побег, чтобы снова не пропустить перерыв на обед.
Да, его команде приходилось нелегко. Все, с кем он работал, должны были демонстрировать неослабевающую увлеченность делом и, если потребуется, забывать о еде.
Райзер и Филлипс направились к двери.
Стефани тоже поднялась на ноги, но не сделала ни шагу:
– Доктор Дрейк, мы можем переговорить наедине?
Доктор Дрейк? Она обращалась к нему так только в присутствии пациентов.
– Конечно. – Он закрыл дверь ординаторской.
Итак, она наконец готова простить ему пропущенный ужин. Стефани игнорирует его уже несколько недель. Хотя, честно говоря, одну неделю она была в отъезде – на конференции заведующих отделений клиник.
– Мы оба знаем, как быстро распространяются слухи в этом госпитале. Мне нужно, чтобы этот разговор остался строго между нами, – сказала она.
Ожидания Джейсона не оправдались. Стефани была обеспокоена тем, что их отношения могут вызвать проблемы с работой. Если бы она предложила ему встречаться тайком, он отказался бы. Он не намерен становиться чьим-то «маленьким и грязным секретом».
– Стефани, мы взрослые люди. То, что происходит между нами…
– Я хочу поговорить о делах, доктор Дрейк. – В ее глазах отразилось то ли горе, то ли печаль, а затем она моргнула и все исчезло. – В отделении диагностики появилась вакансия. Я хотела бы услышать ваше мнение о некоторых кандидатах на эту должность – до того, как я с ними свяжусь.
Стефани подумала о лежащем в ящике ее стола заявлении об уходе, которое подал врач-пульмонолог. В настоящее время, когда вокруг мемориального госпиталя носятся многочисленные слухи, когда в желтой прессе вот-вот разразится скандал по поводу случившегося, привлекать на работу в отделении новых врачей – не самое подходящее время. Остается надеяться, что непроизвольная жертва Джейсона положит сплетням конец.
– Без проблем. – Губы Джейсона изогнулись в циничной усмешке. – Давайте для начала устраним кандидатов, которые во время планерок могут заявлять, что у них назначены выдуманные встречи. У нас уже есть два подобных врача.
– Докторов Филлипс и Райзер вряд ли можно обвинить в притворстве, не так ли? Я разговаривала с каждым из них, и они заявили, что очень устают, когда им приходится работать во время обеденного перерыва. Но они боятся вам об этом сказать.
– Боятся? Почему?
– Вы такой непримиримый…
– Я сосредоточенный.
– Да, верно.
Слишком сосредоточенный, в ущерб всему и всем.
– Никто не сомневается в вашей преданности медицине, доктор Дрейк.
Джейсон использовал работу в качестве щита, чтобы держаться в стороне от людей. Стефани знала, что в глубине души Джейсон очень чувствительный человек, и ей не хотелось постоянно наталкиваться на его привычный сарказм и цинизм. Она желала видеть рядом с собой мужчину, который обладал бы не только исключительным умом и красивым телом, но и добрым сердцем.
– Тебя, например, я не запугал.