— Тогда большой зал просто необходим для детских утренников и музыкальных вечеров. Может быть, местные умельцы будут продавать здесь свои изделия по праздникам. Постоянное здание даст больше возможностей, чем временные палатки.
— Вы предлагаете долгосрочную программу. К тому же построить зал стоит денег.
— Надо смотреть вперед, чтобы выжить.
— Банальная истина, — рассердилась Дейзи. — Вы не слышите меня? Для этого нужны деньги!
— Не обязательно. Инвестиции можно привлечь со стороны.
— Инвесторы заинтересованы в доходе. Никто просто так не построит зал, даже если зал будет носить имя инвестора. — Она покачала головой. — Вы опять забыли: мы не гонимся за деньгами, а сохраняем наследие:
— Как вы сохраните ваши аттракционы, если парк не приносит прибыли? На что вы будете покупать и реставрировать старые механизмы? Вам нужен инвестор, Дейзи.
— Спонсор, — поправила она. — Что мы будем делать дальше?
Фраза получилась двусмысленной, потому что в этот момент она смотрела на его губы. Впрочем, он тоже смотрел на ее рот. Плохо. Они должны говорить о деле. Почему же мысль об удовольствии не покидает ее?
— Делать дальше с музеем, — добавила она дрогнувшим голосом.
— Нужно серьезно подумать, — сказал Феликс. — Пару дней похожу за Биллом, понаблюдаю, как все работает. — Он смотрел Дейзи в глаза чуть дольше, чем следовало. — Или похожу за вами.
Вот этого как раз нельзя допустить. В дорогом костюме он будет выглядеть нелепо среди механизмов в цехе, не говоря о том, что полностью выбьет ее из колеи. Чем больше она говорила и спорила с ним, тем больше он ей нравился. Ей будет трудно бороться с искушением, если он все время будет рядом.
— Может быть, имеет смысл посмотреть, как работают все сотрудники? Например, провести день в кафетерии, потом смену в магазине и возле каждого аттракциона, чтобы иметь полную картину. А если вы будете прилежным наблюдателем, я даже позволю вам… — Потемневшие глаза Феликса заставили ее прервать фразу. Она не хотела, чтобы ее слова прозвучали с таким плохо скрытым подтекстом. Что в нем такого, что не дает ей трезво мыслить? Дейзи с усилием собралась с мыслями. — Позволю вам управлять паровозом.
Судя по выражению, он рассчитывал на другое, более интимное вознаграждение. Мысль о том, что могло прийти Феликсу в голову, заставила ее поерзать на стуле.
— Отлично, — сказал он, глядя на ее рот, как будто хотел поцеловать.
Самое ужасное, что она была не против, несмотря на то что они сидели в ресторане, что они едва знакомы и что с ее стороны это было совершенно непрофессионально.
— Так почему же у музея нет денег?
Вопрос застал ее врасплох, и она подняла подбородок, чувствуя подвох.
— Уж точно не из-за злоупотреблений, если вы так подумали. Слишком много денег ушло на реставрацию в прошлом году — мы купили «Летающие кресла».
— Что это?
— Карусели с креслами на цепочках. При движении они поднимаются, создавая ощущение полета. Наверное, нельзя было брать из резервного фонда столько денег, но мы не могли упустить такой шанс. Кто мог предвидеть, что к нам вторгнутся вандалы и страховая компания откажется возмещать ущерб — зеркальные окна кафе стоят очень дорого.
— Но окна вставлены. Где вы взяли деньги?
— Это мое дело, — сказала Дейзи, отводя глаза.
— Дейзи?
— Только не говорите Биллу, — вздохнула девушка, — я соврала ему, что уговорила страховую компанию оплатить расходы.
— Он узнает правду, когда получит счета, — предупредил Феликс.
— Тогда будет уже поздно протестовать.
— Так откуда деньги? — очень тихо переспросил Феликс.
— Я говорила с банком. Они выдадут мне часть залоговой стоимости моего дома. Только не говорите Биллу, — снова предупредила она.
— Я недооценил вас, — сказал Феликс, — но больше не повторю этой ошибки.
— Хорошо. Потому что сейчас я растеряна, но в жизни я другая.
К ее удивлению, он протянул руку и сжал ее пальцы. От его прикосновения внизу живота образовался тугой комок.
— Теперь вы сами недооцениваете…
— Вас?
— Нет, себя, — сказал Феликс, отпуская руку.
По его лицу она поняла, что он испытывает такое же волнение, как она.
Ужин в лучшем ресторане в округе закончился десертом, но Дейзи не чувствовала вкуса изысканных блюд: она вся была сосредоточена на Феликсе, на разговоре с ним, на обсуждении проблем музея, на вопросах о его жизни, которых он старался избегать. Она заказала двойной эспрессо, чтобы встряхнуться. У нее было чувство, что весь вечер она пила шампанское, а не газированную воду, так на нее действовал Феликс. Когда их пальцы случайно встретились, ей показалось, что между ними проскочила искра. Никогда в жизни Дейзи не встречала человека, который вызывал у нее такое волнение.
— Это был прекрасный вечер, — сказал он, когда Дейзи допила кофе.
— Мне он доставил огромное удовольствие, — ответила она, — но мне пора.
— К Титану?
Он запомнил имя кота. Неудивительно, ведь для Феликса не существовало мелочей.
— Давайте попросим счет, — предложила Дейзи.
— Не надо, это мое дело.
— Ну уж нет. У нас деловая встреча, поэтому счет оплатим пополам.
— Не только бизнес, но и удовольствие, — сказал он мягко. — Мне было хорошо с вами, Башмачок, поэтому плачу я. Не спорьте.
Она покачала головой.
— Если вас не устраивает такой вариант, — продолжил он, глядя в ее сузившиеся глаза, — пригласите меня завтра на ужин.
Он снова хотел ее увидеть?
— Работа или… — Она поколебалась и продолжила: — Удовольствие?
— Мне было приятно провести вечер в вашей компании, — сказал Феликс и, наклонившись так, что только она могла слышать, добавил: — Вы самая интересная женщина, которую я когда-либо встречал.
Интересная. Интеллектуальная, но не сексуальная и желанная. Кого она старалась обмануть? Даже Алексе не удалось сделать из нее богиню — не тот материал.
— Вы очаровательная и умная женщина, — продолжил Феликс и добавил: — Что большая редкость.
Дейзи не собиралась осложнять свою жизнь отношениями с мужчиной. Ее вполне устраивало нынешнее положение вещей. Феликс признался, что он трудоголик и не задерживается на одном месте слишком долго. Короткий роман с ним был бы безумием. Однако…
— Хорошо, — сказала Дейзи, — я накормлю вас ужином завтра.
— Буду ждать с нетерпением, — улыбнулся он и обошел вокруг стола, чтобы отодвинуть ее стул. Его манеры были так же безупречны, как стиль в одежде. Наклонившись, он сказал: — Провожу вас до машины.