Потом он понял, что устал, здоровье стало сдавать. Большую часть жизни князь прожил в Англии, но затем переселился на Сицилию, мягкий климат позволил ему прожить намного дольше, чем прочили врачи. Он построил дом, разбил сад, полюбил каменистый остров, омываемый тремя морями: Средиземным, Ионическим и Тирренским. Если взглянуть на старую карту, висевшую под стеклом у него на стене, изрисованную морскими чудовищами и маршрутами парусных судов, станет видно, что Сицилия лежит между Африкой и Европой. История острова была долгой, наполненной войнами и торговлей. Здесь побывала масса народа: финикийцы, римляне, греки, варвары, византийцы, арабы, испанцы, французы. Каждый внес что-то свое в архитектуру и традиции, потому культура острова была весьма своеобразна. Пожалуй, хуже всех с этим гостеприимным местом обошлись испанцы. Одержимые желанием властвовать на морях, они безжалостно вырубали деревья для постройки кораблей. Остров надолго превратился в нагромождение булыжников разной величины, его почва выжигалась безжалостным солнцем. Впрочем, последнее время местные жители все активнее разводили сады и сажали оливковые рощи.
Многие люди твердо ассоциируют слова «Сицилия» и «мафия». Действительно, было время, когда разгул преступности и выяснение отношений между семьями нанесли острову значительный урон. Но теперь членов преступных группировок здесь не больше, чем в любом другом месте земного шара.
Князь исколесил остров, был очарован его старыми городками, кривые улочки которых карабкались с горы на гору, горизонт растворялся в мягкой дымке, а закаты были так хороши, что хотелось плакать. Он уже решил, что будет жить здесь, но никак не мог выбрать место, пока его не занесло в Трапани, город на северо-западном побережье. Еще финикийцы поняли выгодность этого места со стратегической точки зрения и построили здесь порт. Город перестраивался бесчисленное количество раз, но сохранил свое лицо, лик его показался князю приветливым и гостеприимным. Словно старик попал в место, где его ждали. Коря себя за мнительность, он рассматривал святилище дель Аннуциата (пресвятой Девы Марии). Храм был построен в XIV веке, перестроен в XVIII. Однако архитекторам хватило вкуса для того, чтобы сохранить первоначальный портал. Над небольшими боковыми порталами стояли статуи Ангела и Девы Марии. Князю показалось, что милое лицо Мадонны напоминает Машеньку, и он счел это знаком. Он выбрал место недалеко от города, в местечке под названием Кастеллуззо. Купил землю, построил виллу, в которой разместил свою коллекцию и со временем осел окончательно. Сперва князь часто выбирался в Палермо, Трапани, Таормину и другие города. Но постепенно поездки его становились все более редкими, он увлекся розами и Интернетом и превратился в настоящего домоседа.
И вот князь Василий застыл в полутемной комнате перед монитором, на котором мерцала картинка – светловолосая девочка смотрела на него с испугом и любопытством. На стене висел портрет его дочери, но князю не надо было включать свет, чтобы увидеть, насколько это дитя похоже на его Машеньку. Удивительная вещь – кровь. Или как теперь говорят – гены. Внучка Николая, кто бы мог подумать. Князь пил травяной чай и раздумывал, может ли он позволить себе поверить девочке. Он был стар и всю жизнь прожил, руководствуясь доводами разума, а не сердцем, но теперь ему захотелось увидеть девочку воочию, чтобы она сидела напротив него, а он рассказывал бы ей о предках. Она будет собирать цветы в саду… ей понравится тот сорт роз, который он вывел.
Ее отец… что ж, это можно уладить. Нужно поговорить с девочкой, потом можно будет переписать завещание, в качестве наследницы указать ее, а сына Николая, Вадима, назначить опекуном. Или если он князю не понравится – надо будет взглянуть на ее мать. Старик улыбнулся, а потом вспомнил о том, что осталось в России. Он давным-давно мечтал получить эту вещь, но не было человека настолько верного, чтобы доверить ему тайну. Пожалуй, девочка достаточно сообразительна, чтобы достать шкатулку, но не настолько образованна, чтобы понять, что в ней запрятано. Кроме того, дети любят тайны…
Он вызвал почту и написал внучке письмо:
«Дорогая моя детка, я рад был увидеть тебя, надеюсь, что вскоре мы встретимся по-настоящему. Ты все сделала правильно, мы с тобой будем переписываться втайне от Вадима. Кстати, о тайнах. Я хочу доверить тебе большой секрет. Но он должен остаться нашей тайной, хорошо?
Когда-то моим родным принадлежала усадьба Вельяминово, что в сорока километрах от Москвы. Там стоял усадебный дом и неподалеку от него – церковь. Когда родители бежали от революции, им пришлось оставить многие реликвии. Одну из них отец спрятал в церкви. Я прошу тебя поехать туда и разыскать дорогую мне вещь…»
Настя не верила своим глазам. Вот это да! Ну дед дает! Само собой, она написала, что все сделает, скопировала письмо князя и сунула листок в карман, чтобы перечитать на досуге.
Потом взглянула на часы: половина восьмого, еще не поздно. Цапнула со стола первую попавшуюся под руку тетрадку и побежала к двери.
– Настя! Ты куда? – Мать высунулась из кухни.
– К Лизе, надо математику доделать, я никак не могу. – Настя помахала в воздухе тетрадкой и торопливо убрала ее за спину – тетрадь оказалась по географии.
– Ну хорошо. – Лана кивнула. – Только недолго, а то Циле младшего укладывать, ты будешь мешать.
– Да ладно, мам, когда она его укладывала? Он носится, носится, а потом ложится в уголке где-нибудь и засыпает. Главное – не наступить на него.
– Настя!
– Ладно, ладно…
Перепрыгивая через ступеньку, она добралась до дверей подружки, выслушала несколько тактов из «Щелкунчика», которые пропел дверной звонок, и увидела на пороге тетю Цилю.
– Здравствуйте!
– Добрый вечер, Настенька, проходи. А мы как раз ужинаем, будешь?
Настя помотала головой отрицательно, но Лизкина мама не обратила на это внимания, провела девочку в столовую, где все сидели за столом, и уже собралась наложить ей порцию бараньего рагу и баклажанов. Насте стало дурно при мысли, что сейчас ее будут кормить. Она всегда-то плохо ела, вечером вообще чаще всего обходилась кефиром, а уж когда нервничала, в рот ничего не лезло.
– Тетя Циля, мне нельзя, – жалобно протянула она. – У меня гастродуоденит, я уже лекарство после еды выпила…
Лизкина мать не могла идти против медицинских назначений, а потому Настя и Лиза были милостиво отпущены и уединились в Лизкиной комнате. Едва закрылась дверь, Настя вцепилась в подружку и зашептала:
– Лизка, мне нужна твоя помощь!
– Больше я с ним в кино не пойду, не проси! Мало того, что пришлось смотреть какую-то чушь, сплошь компьютерная анимация, так он еще и за ручки держался… хорошо хоть целоваться не полез. Я в целях предотвращения поцелуев купила здоровый стакан попкорна и половину съела! Жевала весь сеанс. А как только Диоген рот открывал, я ему тоже забрасывала…
– Нет, я не про Диогена. Мне нужно… попасть в одну усадьбу. Под Москвой.
– Да? Зачем?