«Мой муж как ребенок», — подумала Катерина. Мальчик, которому никогда не разрешали заводить животных — Нина Станиславовна терпеть не могла всякую живность. Теперь он мужчина, у него есть свой дом, и он пытается реализовать в нем свои детские мечты. И пусть, решила она. Хочет собаку — пусть будет собака. И рыбки.

Муж оглянулся, увидел ее и, словно застигнутый на месте преступления мальчишка, торопливо попытался отодвинуться от собаки. Потерял равновесие, и получилась очень живописная куча-мала: большой мужчина, сверху маленькая хохочущая девочка, осыпанная разноцветными листьями, и рыжий сеттер, который с радостным лаем прыгал вокруг, пытаясь лизнуть кого-нибудь в нос.

Когда, уже купив продукты и осчастливив дочку очередным плюшевым зверем, они ехали в зоомагазин за аквариумом, Катерина решила, что подарить мужу и дочке на Новый год. Она представила, как из коробки под елкой вылезет теплый, мохнатый и смешной щенок, в каком восторге будет Настя, когда маленький зверек будет, смешно переваливаясь, бегать по ковру... и писать на него — м-да...

Александр вел машину и краем глаза посматривал на жену. Она смотрела в окно и улыбалась каким-то своим мыслям. Что бы там ни говорила мама — он счастлив. Они любят друг друга и за годы семейной жизни стали по-настоящему родными людьми. «Она самая милая, самая чудесная женщина. Я скажу ей об этом сегодня», — подумал он решительно. Как многие мужчины, он испытывал страх перед ласковыми словами — то ли опасаясь, что они прозвучат слишком торжественно, как в кино, то ли еще почему-то, но слова любви, которые он часто говорил жене в душе, редко произносились вслух...

Жаль, что нельзя остановить машину и поцеловать ее прямо сейчас. Слишком сильное движение, да и Настя, надежно пристегнутая сзади к специальному детскому сиденью, моментально расшумится: «А мне, а меня!» Мужчине вдруг нестерпимо захотелось поцеловать именно сейчас. Он вновь искоса посмотрел на Катерину. Какие яркие у нее губы. Не тронутые губной помадой, они словно пульсируют изнутри горячей, яркой кровью.

Он тряхнул головой, пытаясь избавиться от несвоевременных мыслей. Машина непроизвольно вильнула, и сзади нервно засигналил мужичок на красных «жигулях». Александр торопливо сосредоточил внимание на дороге.

«Я подарю ей на Новый год котенка, — неожиданно для себя решил он. — Собаку она, может, и не захочет... пока, а котенку наверняка обрадуется. У них всегда были кошки. И Ананасик будет доволен».

Глава 7

Безоблачное счастье не может длиться вечно. В доказательство тому на следующий день, в воскресенье, в восемь часов утра раздался телефонный звонок. Нашарив на тумбочке трубку, Катерина сонно протянула:

— Алло...

— Катерина, позовите мне сына, будьте добры, — раздался в трубке бодрый и, как всегда, не слишком приветливый голос Нины Станиславовны.

— Вставай, — затормошила Катерина мужа, — твоя мама хочет с тобой говорить.

Бросив взгляд на часы, Александр издал стон разочарования:

— Господи! Так рано! — Он состроил жене свирепую гримасу. — Кофе подай, женщина.

— Слушаю, мой господин и повелитель.

Выходя, она услышала, как он говорит в трубку.

— Доброе утро, мама... Да, я спал, ну и что?

Вернувшись с кружкой кофе, Катерина присела на край постели, с интересом наблюдая, как меняется лицо мужа. Губы, сжавшись в твердую линию, стали тоньше, зеленые глаза приобрели холодный серо-стальной оттенок — и он вдруг стал удивительно похож на Нину Станиславовну. Выговорив очередное «хорошо, мама», Александр повесил трубку. Катерина, не удержавшись, прокомментировала:

— Ты не выглядишь особенно радостным.

— Да уж... Хотя я сам виноват, она меня предупреждала на прошлой неделе, но в пятницу свалился этот контракт...

— А что такое?

— Родители празднуют сегодня годовщину свадьбы.

— Не может быть! — Спрыгнув с кровати, молодая женщина подошла к бюро и торопливо стала листать свой еженедельник. — Смотри, у меня записано. Это будет только в следующую пятницу.

Видя, что муж качает головой, она замолчала.

— Все правильно — собственно дата годовщины на следующей неделе, но праздновать они ее решили сегодня. Лев Николаевич, начальник отца, уезжает в отпуск во вторник. Кажется, он купил таймшер где-то во Франции. А у маминой подруги — помнишь Зинаиду? — подходит очередь ложиться в Институт косметологии.

— Что она будет подтягивать на этот раз?

— Ох, не знаю я... Короче, нам нужно приехать к часу дня — помочь приготовить и накрыть на стол. Гости приедут к четырем.

Они помолчали. Потом Катерина спросила:

— А что насчет Насти?

— Мама хочет, чтобы я привез ее к четырем часам, а через час отвез обратно домой.

Снова повисло молчание. Катерина пошла в кухню варить кашу для Насти. Александр, накинув халат, поплелся за ней. Так жаль, думала молодая женщина, весь день пропал. Но что толку переживать, если изменить ничего нельзя. Она села на колени к мужу и стала разглаживать пальчиком нахмуренные брови.

— Не нервничай, милый, я все понимаю. Ты съезди на рынок за продуктами, я все приготовлю, ты привезешь Настю, потом мы с ней вернемся домой и будем ждать тебя... О! Перестань!

Но муж уже крепко обнял ее и жадно целовал, стягивая с плеч шелковые кружева ночной сорочки. Потом он вдруг поднялся и посадил Катерину на край стола.

— Что ты делаешь?

— Во всех видеофильмах все делают это либо на раковине с посудой, либо на кухонном столе. Странно, что за столько лет семейной жизни мы с тобой так и не освоили кухню в этом плане. Сейчас проверим, насколько это здорово.

— Ммм... Надеюсь, фильмы, где это делалось в шкафу, тебе не попадались?

Он, не отвечая, продолжал осыпать жену поцелуями. Катерина развязала пояс его тяжелого махрового халата и погладила гладкий, мускулистый живот мужа.

— Мама!

Застигнутые врасплох родители замерли, прерывисто дыша.

— Может, заснет опять? — с надеждой спросил Александр.

Но Катерина лучше знала привычки дочки и, оттолкнув мужа, торопливо соскользнула со стола, запахивая пеньюар. И вовремя — по коридору уже топали маленькие пяточки: сначала в спальню — там никого, тогда в кухню. И вот уже в дверях показалась заспанная рожица:

— А я?

Ребенок недоверчиво разглядывал родителей, словно подозревая, что они втихаря съели все печенье или занимались чем-то столь же преступным. Бросив последний тоскливый взгляд на жену, Александр подхватил дочку на руки:

— Ну что, Ананасик, забросить тебя на люстру?

День прошел именно так, как предполагала Катерина, — скучно и напряженно. Сначала она под руководством Нины Станиславовны готовила праздничный ужин, потом пришли гости и муж привез Настю, наряженную, как кукла в витрине дорогого магазина. Посыпались обычные восторги: