— Ты читала?.. — вырвалось у Брук.
— Бог мой, ну конечно, читала. Утром я получила четыре письма от знакомых — все они жить не могут без светских сплетен. Я даже представить не могу, как ужасно, должно быть, читать…
— Мам, я не хочу об этом говорить.
— …о себе что-то подобное, но ведь все, кто вас знает, понимают: это полное, пардон, дерьмо!
Нея, расслышав последнюю фразу, тоже подалась поближе и сказала:
— Правда, Брук, это откровенная, кое-как состряпанная ложь. Ни слова правды. Выброси ее из головы.
Брук словно дали пощечину. Отчего она решила, что статью никто не прочтет? Как она убедила себя, что подобная грязь останется незамеченной?
— Я и пытаюсь об этом не думать, — сказала она.
Нея кивнула. Брук видела, что подруга поняла намек — в отличие от миссис Грин.
— Видели фотографов на улице, когда входили? — спросила она Нею и Роана. — Вот стервятники!
Джулиан, видимо, заметил, как изменилось выражение лица жены, и тактично кашлянул, но Брук все же сочла за благо объясниться, чтобы эта тема больше не поднималась.
— Все не так плохо. — Она передала Рэнди блюдо жаренного на гриле аспарагуса. — Иногда эти парни уходят проветриться, на окнах у нас непроницаемые экраны, снимков сделать они не могут. И хорошо, что мы убрали наш телефонный номер из справочников. Вот вам результаты восторженного приема дебютного альбома. Надеюсь, мы папарацци наскучим уже к Новому году.
— Ну уж нет, — возразил, улыбнувшись, Джулиан. — Лео добывает мне место на «Грэмми». Он считает вполне вероятным, что нас пригласят выступить на церемонии.
— Поздравляю! — воскликнула Мишель с воодушевлением, какого не было заметно с самого ее прихода. — Это секрет?
Джулиан посмотрел на Брук, которая выдержала его взгляд, не отведя глаз.
Он снова кашлянул.
— Ну, я не знаю, секрет или нет, но официально приглашенных выступить на церемонии не назовут до следующего года, поэтому, пожалуй, не стоит что-то пока говорить.
— Потрясно, парень, — с широкой улыбкой сказал Рэнди. — Если тебя пригласят, на церемонию явимся в полном составе. Ты же понимаешь, наша семейка — это аккордный контракт.
Джулиан говорил Брук о такой возможности по телефону, но когда это было озвучено при всех, перспектива появиться на «Грэмми» вдруг стала совершенно реальной. У Брук в голове не укладывалось, как это ее муж будет петь на «Грэмми» для всего мира.
Элла пискнула из своего манежа, установленного рядом со столом, и чары рассеялись. Брук принялась раскладывать на блюда угощение: два домашних пирога от матери — тыквенный и с ревенем, дюжину мятных печений от Мишель и фирменные кокосовые бурфи от Ней, похожие на рисовые «Криспи», но на вкус как мини-чизкейки.
— Брук, а как твоя работа? — спросил Роан, с удовольствием пережевывавший мятное печенье.
Брук отпила кофе.
— Нормально, все хорошо. Больница мне нравится, но в ближайшие год-два надеюсь открыть свой кабинет.
— Тогда тебе имеет смысл пообщаться с Неей — в последнее время она только об этом и говорит.
Брук посмотрела на подругу:
— Правда? Ты тоже хочешь открыть частную практику?
Нея кивнула так энергично, что черный конский хвост взвился вверх и дернулся вниз.
— Обязательно! Часть подъемных одолжат родители, но нужен еще и партнер, чтобы дело пошло.
Открываться, конечно, буду только в Нью-Йорке, когда вернемся.
— Я понятия не имела! — воскликнула Брук. Ее радость росла с каждой секундой.
— Не могу же я всю жизнь работать в чужом офисе! Когда-нибудь и мы станем настоящей семьей. — Нея бросила мимолетный взгляд на Роана, который покраснел и опустил глаза, отчего Брук предположила, что Нея на первых неделях беременности. — И мне не обойтись без более гибкого графика. В идеальном варианте — свой маленький кабинет, специализация на дородовом и послеродовом листании мамочек и их младенцев. Может, приглашу еще консультанта по лактации, не знаю.
— Это как раз то, о чем я думаю! — сказала Брук. — Мне еще девять месяцев до года клинической практики, а потом…
Нея деликатно откусила кусочек бурфи и повернулась к другому краю стола.
— Джулиан, как по-твоему, ты сможешь расстаться с толикой наличных, чтобы твоя жена смогла открыть здесь кабинет? — спросила она, и все засмеялись.
Позже, когда все разошлись, а хозяева дома вымыли посуду и сложили стулья, Брук присела к Джулиану, устроившемуся на диване.
— Надо же, Нея задумала то же, что и я! — восторгалась она. За десертом разговор плавно перешел на другие темы, но Брук думала только о частной практике.
— Да, редкое совпадение, — согласился Джулиан, целуя жену в макушку. Его телефон надрывался весь вечер, и хотя он отключил звонок и делал вид, что все хорошо, мысли его витали где-то далеко.
— Редкое и удачное, потому что когда я уйду в частную практику, у меня освободится время сопровождать тебя в поездках, ведь я смогу планировать свой график, не то, что сейчас! Правда, здорово?
— М-м… Здорово, да.
— Понимаешь, работать на себя не только выгодно, это просто классно. А работать с Неей — просто мечта! Мы сможем подменять друг друга и вести вдвое больше пациенток. Идеальный вариант! — щебетала счастливая Брук.
Она изголодалась по хорошим новостям. Постоянное отсутствие мужа, слежка репортеров, оскорбительная статья, о которой Брук до сих пор вспоминала с содроганием, сразу отошли на второй план при появлении новой перспективы.
Телефон Джулиана снова зазвонил.
— Да ответь уже! — досадливо сказала Брук.
Джулиан посмотрел на экран, на котором высветилось «Лео», и нажал кнопку «ответить».
— Привет, с Днем благодарения. — Он несколько раз кивнул, засмеялся и сказал: — Ну конечно. Да, я ее спрошу, но думаю, что сможет. Н-ну. Считай, мы придем. Все, пока. — Он повернулся к Брук с широченной улыбкой.
— Куда?
— Мы, моя дорогая, приглашены на ультраэксклюзивный праздничный VIP-ленч с коктейлем, который устраивает «Сони». Лео говорит, вечером на праздник выходит целый город, но только ведущих исполнителей приглашают на дневной ленч с руководителями компании в какой-то потрясающий дом в Хэмптоне. В качестве сюрприза — выступления приглашенных исполнителей. Туда и обратно на вертолете. О вечеринке нигде ничего напишут, потому что это негласно и эксклюзив, а мы с тобой поедем!
— Обалдеть! А в какой день? — спросила Брук, уже прикидывая, что надеть.
Джулиан вскочил и пошел на кухню.
— В пятницу перед Рождеством, число не знаю. Брук схватила его мобильный и открыла календарь.
— Двадцатое декабря? Джулиан, это последний день в Хантли перед каникулами!