– Можно подумать, – рассерженно объявила фифа, усаживаясь за соседний столик, – что я стою и ору: «Свободная касса!» Почему они все лезут?
– Если бы я была мужиком, я бы к вам тоже полезла, – утешила ее Женя, приветливо улыбнувшись.
Фифа подумала и улыбнулась в ответ:
– Я – Екатерина. Для друзей – Кэт. Надо полагать, мы с вами едем к одному и тому же морю?
– Летим, – вредным голосом уточнила Муравская.
– Точно. – Кэт расхохоталась. Разумеется, зубы у нее были, как в рекламе зубной пасты, – ровные, белоснежные и ослепительные. – Я никогда в Тунисе не была.
– Вероятно, вы все больше по Багамам да по Сейшелам? – светским тоном поддержала беседу Муравская, явно пытаясь клюнуть красотку в печень и демонстрируя интеллектуальное превосходство. – Там же музеи отдыхать не мешают.
– А что, в Тунисе мешают? – ничуть не обидевшись, удивилась Кэт. – Это же страна третьего мира, там только море да пустыня.
– Карфаген, Сиди-Бу-Саид, Колизей, – ехидно перечислила Муравская. – И это еще не все. Но вам же неинтересно, вы туда не за этим едете.
– Да я вообще не знаю, зачем я туда еду, – призналась Екатерина. – Просто мужа позлить – пусть скучает. Да и повезло – я эту поездку выиграла в лотерею. Не отказываться же.
– Да уж, если везет, то везет во всем, – вздохнула Ася. – А мы вот за деньги. И позлить даже некого. Ладно, Женька, пошли ближе к выходу. Скоро посадка. Приблизимся к мечте.
Они присели среди всеобщего хаоса и суеты. Пассажиры, уже счастливо прошедшие таможню, повеселели и шумели активнее. Напротив снова оказалась пара с подростком. Парень все так же воодушевленно играл, изредка издавая победное мяуканье, а его миловидная мамаша больше не лезла к ребенку с нотациями. Она сидела, странно выпрямившись, и периодически кидала на Женю загадочные, долгие взгляды. Вероятно, тоже фантазировала на тему профессий и перспектив путешествия.
Ожидание затягивалось. По стеклу забарабанил противный, мелкий дождь. Небо заволокло тяжелыми влажными тучами. Хотелось скорее вырваться из сумрачного настроения, ненастного города и упасть в теплое, ласковое море.
Женя вдруг вспомнила, что совсем недавно мечтала о том, как поедет в свадебное путешествие с Эдиком. Непременно к морю. Глаза защипало от неожиданных слез.
– Пойду, нос припудрю, – сказала она, моргая. Не хватало, чтобы Ася заметила, что у нее глаза на мокром месте. Сразу начнется разбор полетов при посторонних. Муравской никогда не мешали зрители и слушатели.
Запершись в кабинке, Женя разревелась. Правда, стесняясь возможных свидетелей, ревела беззвучно, вытирая ладошкой крупные, горькие слезы. Внезапно дверь хлопнула, кто-то быстро процокал по кафелю, пропиликал мобильный, и раздался торопливый шепот:
– Мне страшно. Я вся на нервах… Не ори. Нельзя все отменить?.. Нас посадят!
От неожиданности Женя перестала плакать и снова покрылась пупырчатыми мурашками, как дозревший в парнике огурец. Черт знает что, а не поездка! Но теперь хотя бы ясно, что говорит женщина. Туалет-то женский! Сейчас бы встать на четвереньки и выглянуть снизу, чтобы выяснить, кто это. Но бросив взгляд на замызганный пол, Женя брезгливо сморщилась. Надо просто выйти. Очень кстати в мозгу всплыла фраза, что свидетелей убирают. Читать детективы полезно для жизни, как выяснилось! И Женя благоразумно решила дождаться, пока тетка уйдет. Наверное, это ее ловят «пятый» и «второй». Вот и отлично. Все само собой уладится. Если только тетка эта не Изольда Ивановна, и таинственные переговоры не связаны с оставленным у Жени пакетом!
Когда неизвестная ушла, Евгения выдохнула и вылезла на волю, ощущая невыносимый зуд любопытства. Это как начать читать увлекательную книгу и потерять ее, дочитав до середины. Или увидеть кусочек фильма и не иметь возможности досмотреть его до конца.
– Сговорились, – пробормотала она, возвращаясь на место и оглядываясь.
Муравская, как и следовало ожидать, ей не поверила.
– Ты бредишь. Мне кажется, что это на тебе так стресс сказывается. Все же потеря кормильца, тьфу, то есть жениха – удар по психике. Вот тебя и переклинило. А может, тебе книжки начать сочинять? А что? Станешь знаменитой, начнешь по тусовкам ходить, тогда точно замуж выйдешь и меня пристроишь.
В самолет народ заползал совершенно измочаленный. И лишь единицы, вроде Муравской, активно изучали соседей в попытках начать организацию отдыха еще до взлета.
– О, девушки, привет! – прямо перед ними возник бородатый Алексей, заботливо усаживавший темноволосую девицу и старательно ее лапавший.
– Коллега? – понимающе промолвила Ася. – Летим за Полярный круг?
– Ха, – старательно отбил шутку бородач, пугливо покраснев. – Жена. Едем освежить отношения.
– Приятно познакомиться, – холодно кивнула жена, хотя никто не пытался их знакомить. Она дернула супруга к себе, уронив на сиденье, и они раздраженно заговорили о чем-то.
– Вот так, Жека, – печально вздохнула Муравская. – Сначала выходишь замуж и думаешь, что у тебя любовь на всю жизнь. А потом выясняется, что у тебя отношения, которые надо освежать, как воздух в туалете, и проветривать на море, чтобы они совсем не стухли. Уж лучше создавать семью без иллюзий и с широко открытыми глазами. Надо все взвешивать, а не влюбляться, как дура. Дур всегда обманывают.
В щель между сиденьями было видно, что Алексей с женой уже не ссорятся, а целуются. Поджав губы, Муравская стала демонстративно озираться:
– Надо наводить мосты и налаживать контакты.
– Давай, – зевнула Женя. На нее наваливалась апатия. Ей уже ничего не хотелось, кроме моря. Почему-то вдруг стало ясно, что глупо надеяться на чудо. Чудеса бывают только в сказках, а в жизни все предсказуемо и скорее плохо, чем хорошо.
Навести мосты Ася не успела. Самолет пошел на взлет, и всем было велено сесть и пристегнуться. Рядом истошно заорал ребенок. Он так и орал минут двадцать, пока самолет набирал высоту.
– Если бы у меня были дети, я бы ни за что не брала их с собой в отпуск, – мрачно заявила Ассоль. – Это не отдых, а пытка. Зато какое счастье понимать, что это орет не твое чадо и не тебе надо чувствовать себя виноватой перед пассажирами и затыкать крикуну рот чупа-чупсом. Вон, гляди, они ее уже бьют.
Женя обернулась. Как выяснилось, орала та самая девочка, которую она видела в аэропорту. А мамаша, судя по мимике, пыталась напугать ребенка до смерти. Во всяком случае, если бы кто-нибудь так же смотрел на Женю, она бы сразу поняла, что сейчас ее будут убивать, и немедленно заткнулась. Но девочка, видимо, была привычная и не сдавалась.
Прогулявшись по салону, Муравская вернулась повеселевшая.
– Мужики есть, – ободряюще подмигнула она Жене. – Недалеко сидят два приличных кадра. Только они спят, поэтому контакта не было. И еще очень много перспективных. Надеюсь, хоть кто-нибудь из них поедет в наш отель. И даже если нет, то все равно есть шанс, что в отеле окажутся холостые принцы. Или просто временно одинокие. Эх, отпуск!