– Все, приколистка, хватит, – Шкаф вырвал телефон у Светланы. – Шеф, все в порядке, ждем дальнейших указаний.
– Это мы вас ждем, – кричал Светкин папаня. – Возвращайтесь скорее!
– Это не Эдик, папаня! Не Э-э-эдик! – прокричала она, но Шкаф отключился.
– Шеф требует ускорить процесс, – бросил он Жирафу. – А как тут ускоришь, когда она вся сопливится? Процесс перевоспитания затягивается на неопределенный срок.
Светлана промолчала, к чему вступать в бессмысленные прения с недалекими тюремщиками. Конечно, по большому счету они парни хорошие, накормили, позвонить дали, родителей успокоить. Она сделала доброе дело, не сказав им ничего про похищение. У мамы больное сердце, отец сопьется с горя, подруги потом будут обмусоливать всю ее подноготную и хихикать, что в такое идиотское положение могла попасть только Варфоломеева. Ничего, она что-нибудь придумает, как-нибудь выкрутится, когда вернется. Скажет, что поссорилась с Эдиком, гражданский брак действительно вещь хлипкая, мама будет довольна.
– Поплакала и достаточно, – заявила Светлана, поднимаясь с кровати. – Это была минута слабости, больше она не повторится.
– Ага, она вылилась в целый час. На улице уже темнеет.
– Что конкретно от меня требуется, Гоша энд Табуреткин?
– Жора, Жираф.
– Без разницы.
– Не, разница есть…
– Спокойно, Жираф. Кукла, в который раз тебе повторять? От тебя требуется смирение, повиновение и терпение.
– Значит, теперь я терпило. И до каких пор?
Шкаф тяжело вздохнул, словно готовился скинуть с себя непосильную ношу. Светлана догадалась, что здесь кроется секрет. Она замолчала и пристально посмотрела на Табуреткина. Действительно, подумала она, пока он решался, озвучить страшную тайну или нет, дурацкая фамилия у парня. Лучше бы был просто Шкаф. У нее намного благозвучнее фамилия. Варфоломеева.
Варфоломеевой устроили вместо новогодней Варфоломеевскую ночь.
Грустно.
– Значит, так, кукла. Только не истери. Через три дня приедет ваш семейный адвокат с брачным договором, который ты должна подписать. Если раньше не приедет шеф…
– Если не хочешь подписывать, – встрял Жираф, – то можешь просто поставить крестик!
– Брачный договор?! Мне? Зачем?
– На Рождество у тебя будет новая свадьба. С другим женихом.
– С тем, кого мне подобрал шеф-папаня?
– Сообразительная, – хмыкнул Шкаф.
– Это что еще за прикол?!
– Не, тут все серьезно, а по приколам ты у нас специалистка.
Шкаф похлопал ее по плечу, кивнул другу, и они вышли.
Светлана ничего не понимала. Она запуталась совершенно. Судя по разговору с отцом, а когда выпивши, отец врать не умеет, он на полном серьезе думал, что похищение разыграно. Светка, вот кто ее за язык тянул, постоянно твердила, что мечтает о необычной свадьбе. И получила то, что хотела, только куда делся жених? Ах да, он тут, неподалеку, развлекается. И можно было бы поверить в то, что ее с кем-то перепутали, но тогда какая во всем этом роль Бочкина? Простым русским языком положение, в которое она попала, называлось метким словом «подстава». Ее заменили кем-то, вернее, кого-то заменили ею, чтобы подписать брачный договор с каким-то неизвестным уродом. То есть она должна занять место другой невесты…
Теперь получалось, что в похищении замешана женщина.
Светлана сидела возле окна и сосредоточенно думала над создавшимся положением. У нее было в запасе три дня! Потом светило неизвестно что, возможно, полное рабство. За это время следовало проследить за Бочкиным, за его блондинкой, которая, а в этом Светлана не сомневалась, играла значительную роль в спектакле с артистами-любителями, и за всей гоп-компанией со странным, если не сказать – бандитского вида – лысиком, управляющим преступным коллективом. Она уже решила лечь спать, когда услышала на улице звонкий смех.
Новый год, горнолыжный курорт, наезженные трассы, ледяное поле, на одном подъемнике покататься – сплошное удовольствие. Жизнь хороша, и жить хорошо, как говорит Жираф, а она мучается вместо кого-то неизвестного, пытаясь докопаться до истины этой запутанной невообразимой истории. Единственное радует – родители хоть и переволновались, но она их успокоила. Мама, когда Светлана вернется, будет рвать и метать, но это мама, мамочка, папаня, родные люди, пусть делают с ней все, что хотят.
Светлана пригляделась к сумеркам, пронизанным яркими вспышками фонарей. Люди веселились, катались на лыжах, на санках, зачем-то играли в снежки на коньках…
– Бочкин!
Она подскочила от возмущения. Эдик Бочкин собственной персоной играл в снежки перед ее окнами. Мало того, он прыгал на коньках и допрыгался, какой-то тип с мрачным выражением лица зафинтилил ему в лоб. Светлане даже показалось, что она слышала этот приглушенный звук. Бочкин упал, а к нему тут же подскочила девица в сером пуховике и принялась…
Светлане не было видно, чем они там занимались, но ничего хорошего от этого она не ждала.
– Другая!
Изумлению ее не было предела. Когда пара поднялась и в обнимку пошла в сторону коттеджей, Светлана рассмотрела, что девица оказалась не блондинкой. Нет, под шапкой не было видно цвета волос, но лицо с фигурой не соответствовали модельной внешности распутной стервы, которую Светлана облила в ресторане. Бочкин флиртовал с другой девицей! Светлана раньше ее никогда не видела. Зато теперь она была уверена в том, что похищение организовала одна из любовниц ее несостоявшегося мужа. Но Бочкин! А казался таким влюбленным! Зря она не обратила внимания на то, что в загс он шел как на расстрел. Уже тогда в его голове зрел план поменять ее с кем-то из этих двух. Или с третьей?! О, какой он прожженный бабник. И она его когда-то любила! Светлана кинулась на постель и уткнулась в подушку, разразившись плачем.
К вечеру ее потянуло на слезу. И созрел план…
Эдик решил, что ему померещилось. Сначала в ресторане девица в нахлобученной шапке Деда Мороза, облившая нечаянно Эллочку, показалась ему смутно знакомой. Но сказочный персонаж тут же увели похожие на кого-то Деды Морозы. Впрочем, Морозы все похожи друг на друга, как близнецы, а с его расстроенной психикой на каждом углу кажутся похитители. И вот сейчас… он еще раз оглянулся, нет, этого не может быть, показалось.
– Что-то случилось? – спросила Маша, поддерживая прихрамывающего Эдика. – Зря Телегин не дал тебе коньки снять, сам же стоял, а тебе пришлось уворачиваться! В следующий раз нужно делать так, как тебе удобно, иначе с нашим начальником ты до своей свадьбы не доживешь.
– Там, в окне, – прошептал Эдик, – я видел кого-то.
– Телегин говорил, что это наш босс. Мне кажется, глупо прыгать перед ним и что-то изображать. У нас и без того коллектив сплоченный и дружный, если не считать Эллочку и Федорова. Но и они специалисты в своем деле…