Опершись плечом на колонну в готическом стиле, Клейтон поднес бокал к губам, наблюдая со смесью собственнической гордости и раздражения, как Уитни, тайком оглядевшись, направилась к выходу из залы. В это время один из гостей о чем-то заговорил г ней. Севарин поспешно вернулся и, отбросив все приличия, взял ее под руку и увлек за собой.
Этот хозяйский жест Севарина пробудил в Клейтоне приступ неудержимого гнева. Почему, спрашивается, он торчит здесь, как последний глупец, едва вынося к тому же кокетливые заигрывания девицы Мерритон, когда его собственная невеста устремилась неведомо куда под руку с другим мужчиной?
Сардонически усмехнувшись, он представил, какое удовлетворение мог получить, если бы несколькими шагами пересек комнату и сообщил Севарину, что не потерпит подобной фамильярности по отношению к своей суженой. Ну а потом хорошо бы объяснить Уитни, что та несчастная, на которую пал выбор «омерзительного распутника», она сама и что не позднее чем через неделю станет его женой.
Он уже почти решился поступить именно так, но в этот момент его настигла Амелия Юбенк.
— Маргарет! — злобно пролаяла она. — Прекратите виснуть на мистере Уэстленде и поправьте лучше свою прическу.
И без малейшего сочувствия проследила, как девушка, залившись краской до корней волос, пробормотала что-то и послушно отошла.
— Гнусное отродье, — заметила Амелия, обращаясь к Клейтону. — Сплошная злоба и недоброжелательность, замешенные на жестокости. Ее родители тратят каждый пенни, который удается наскрести, чтобы вывозить ее в свет, хотя не могут позволить себе этого, да и она там как белая ворона. Девчонка прекрасно все понимает, и от этого ее зависть и склонность делать подлости только увеличивается.
Но тут Амелия, заметив, что герцог не обращает на нее внимания, повернула увенчанную тюрбаном голову, пытаясь обнаружить предмет его неослабного интереса.
— Уитни Стоун! — усмехнулась она про себя, заметив, что девушка, только сейчас вернувшаяся в залу, оказалась в поле его зрения.
— Знаете, Клеймор, — шепнула вдова, ехидно улыбаясь, — если выбранная вами «очаровательная шатенка» и есть та самая, о которой я подумала, вы опоздали. О ее помолвке будет объявлено, как только вернется Севарин.
Герцог окинул Амелию взглядом, полным холодного цинизма.
— Прошу извинить меня, — бросил он зловеще и поспешно отошел, оставив леди Юбенк со злорадным удовлетворением смотреть ему вслед.
Почувствовав легкое прикосновение Клейтона к руке, Уитни обернулась с теплой благодарной улыбкой. С того момента, как он в самом начале вечера отвлек ее дядю от терявших терпение людей, Клейтон каждый раз оказывался именно в том месте, где был наиболее необходим, веселый, дружелюбный, разговорчивый джентльмен, способный развлечь гостей остроумной беседой. Даже без просьб со стороны
Уитни он понял, как нуждалась она в помощи, и сделал все от него зависящее.
— Вы, должно быть, устали, — пробормотал он ей на ухо. — Неужели не можете ускользнуть, лечь в постель и попытаться заснуть?
. — Наверное, вы правы, — вздохнула Уитни. Почти все гости разъехались или поднялись к себе, а тетя Энн, оправившись от непонятного потрясения, казалось, была вполне готова к выполнению обязанностей хозяйки по отношению к тем, кто еще оставался.
— Спасибо вам за все, — поблагодарила Уитни, направляясь к двери. — Не знаю, как бы я справилась одна.
Клейтон смотрел ей вслед, пока девушка не исчезла в глубине холла, а потом решительно направился к Мартину.
— Я хотел бы поговорить с вами и леди Джилберт после ухода гостей, — коротко объявил он.
Ноги Уитни подгибались от усталости, так что одолеть ведущую наверх лестницу оказалось нелегкой задачей. Переступив наконец порог своей комнаты, она минут десять сражалась с длинным рядом крохотных обтянутых атласом пуговок на спине. Девушка наклонилась, чтобы освободиться от платья, и из-за расстегнутого корсажа выкатился какой-то блестящий предмет.
Уитни с бесконечной нежностью подняла с ковра кольцо с опалом и долго пристально смотрела на него. Пол подарил ей кольцо перед уходом.
— Это будет напоминать тебе, что ты моя, — прошептал он, сунув кольцо ей в руку.
Безумное, неуправляемое возбуждение пронизало ее в тот момент, когда она медленно надела кольцо на палец. Вся усталость долгого дня, еще минуту назад свинцовой тяжестью давившая на плечи, улетучилась в порыве бурной радости.
Тихо напевая, Уитни завернулась в красный шелковый китайский халат и уселась перед туалетным столиком, чтобы вынуть шпильки и расчесать волосы. С каждым взмахом щетки с ручкой из слоновой кости огромный опал, отражая пламя свечи, сверкал в полумраке. Отложив щетку, Уитни поднесла руку к глазам, чтобы лучше рассмотреть обручальное кольцо. Ее обручальное кольцо!
— Миссис Пол Севарин, — тихо произнесла она вслух, наслаждаясь звуком этих волшебных слов. — Уитни Элисон Севарин.
Что-то знакомое промелькнуло в памяти, и Уитни снова произнесла последнюю фразу, пытаясь припомнить…
Радостно рассмеявшись, девушка поспешила к книжным полкам, вынула переплетенную в сафьян Библию и начала перелистывать страницы. Наконец, потеряв терпение, она схватила книгу за корешки и хорошенько встряхнула. Оттуда выпал небольшой листок, сложенный в несколько раз. Подняв его, Уитни улыбнулась и начала читать:
«Я, Уитни Элисон Стоун, пятнадцати лет, находясь в здравом уме и твердой памяти, несмотря на все утверждения папы в обратном, приношу обет, клянусь и обещаю, что настанет день, когда смогу уговорить
Пола Севарина жениться на мне. Кроме того, я сумею заставить Маргарет Мерритон и всех остальных взять назад каждую ужасную сплетню, которые они обо мне распространяли. Заверено и подписано будущей миссис Пол Севарин».
Под подписью она начертала когда-то «Уитни Элисон Севарин» и, не удовлетворившись этим, очевидно, долго практиковалась в написании нового имени здесь же, на бумаге.
Подумать только, после всего, что было, вспомнить о детской записке, об отчаянии, побудившем Уитни написать ее, о годах унижения и стыда… Но теперь все будет по-другому!
Счастье, затопившее девушку при мысли о том, что кольцо Пола наконец принадлежит ей, все росло, так что сердце, переполненное радостью, казалось, вот-вот разорвется, и Уитни подумала, что не в силах больше держать помолвку в секрете! Она должна показать кольцо кому-то, кто разделит с ней добрые вести!
Бесполезно ложиться в постель — она все равно не заснет сейчас, когда больше всего на свете ей хочется петь и танцевать! Необходимо, просто необходимо поделиться с кем-нибудь…