Энни вскочила на ноги.
— Я позвоню ей сию же секунду.
— В Сиднее сейчас три часа ночи. Почему бы тебе не подождать? А я пока приготовлю чай.
Дороти подползла к тетушке Энни, нахлобучив на голову коврик.
— Я маленький медвежонок, — зарычала она.
Дороти Галлахер-младшая была очень живым ребенком. От ее ярко-голубых глаз ничего не ускользало, и она обладала таким же сильным характером и пытливым умом, как и ее бабушка.
Обратившись к девчушке, Энни сказала:
— Ты вся перепачкаешься из-за этого коврика.
— А почему ты купила грязный коврик? — с любопытством спросила Дороти.
— Вообще-то он не грязный, милая, а скорее пыльный.
— Тетушка Энни, почисть его, чтобы Дороти могла быть медвежонком.
— У меня сейчас нет настроения, дорогуша. Придется тебе все-таки побыть грязным медвежонком.
В комнату вошла Сильвия, неся чай и апельсиновый сок для своей дочурки.
— Я понимаю, что, возможно, мои слова в данную минуту прозвучат не совсем к месту, Энни, — сказала она, — но тебе следует гордиться тем, что у тебя двое таких независимых детей. Это лишний раз подтверждает, насколько хорошо ты их воспитала.
— А вот Дэниел думает иначе. Он считает, что я никудышная мать.
— Когда-нибудь он образумится, — сказала Сильвия. — Послушай, ты должна взять себя в руки. Нужно зарабатывать на жизнь, заниматься магазином. Это отвлечет тебя от неприятных мыслей.
Казалось, то, к чему сейчас призывала ее Сильвия, не имело больше никакого смысла, ведь деньги нужны были главным образом для того, чтобы сделать лучше жизнь ее детей.
— Вообще-то магазин открыт, — сказала Энни. — Хотя, думаю, мне все же нужно завтра наведаться туда и посмотреть, как обстоят дела.
— А Сиси сказала, что «Пэчворк» был закрыт, когда она проходила мимо него в субботу! — воскликнула Сильвия. — Она пришла тебя навестить, но ей никто не открыл.
— Но Хлоя должна была присматривать за магазином, — удивленно сказала Энни.
В эту минуту зазвонил телефон, и она решила снять трубку, так, на всякий случай, вдруг это Сара. Но это была Сьюзен Хулл, которая, не тратя времени на формальности, сразу же перешла к делу.
— Что происходит с «Пэчворком»? — сердито сказала она. — У меня в пятницу состоялся телефонный разговор с этой девушкой, не помню, как там ее зовут, так вот, она спрашивала разрешения перевезти мои одеяла и подушки в новое помещение, расположенное где-то в районе церкви Святого Джона. Ты что, закрываешься, Энни? Могла бы и предупредить меня.
— Я не закрываюсь, — сказала Энни, удивившись. — Это была Хлоя?
— Девушка с узкими глазами, — нетерпеливо объяснила Сьюзен. — Новый магазин называется «Попурри». Она сказала, что он расположен в хорошем месте, как раз в центре города, и что другие тоже переходят с ней.
— Вот сучка!
— И я подумала то же самое. Я сказала ей, что она предательница, а потом попыталась связаться с тобой.
Энни вернулась в гостиную, где Дороти, похоже, проявляла нешуточный интерес к номеру журнала «Радио таймз» за прошлую неделю.
— А что означает слово «попурри»?
Сильвия сморщила носик.
— Это случайно не орех?
— Вряд ли. На прошлой неделе я обнаружила, что у Хлои есть блокнот с эскизами моей одежды. Так значит, она открыла собственный магазин с похожим названием и моими моделями!
— Ты должна подать на нее в суд, Энни. — Сильвия была вне себя от ярости.
— Вот еще, делать мне нечего.
Хотя на самом деле Энни ужасно разозлилась. Завтра она оценит нанесенный ей ущерб, найдет других людей, которые будут снабжать ее вязаной одеждой и бижутерией, создаст магазину соответствующий имидж, так что он станет еще лучше, чем прежде. А еще она найдет художника и начнет продавать картины. И она займется поисками новой помощницы, но на этот раз это будет человек, которому она могла бы полностью доверять.
Дон Галлахер! Она уже долгое время отчаянно пыталась найти работу, но тщетно. «Кому нужна женщина, чей возраст приближается к пятидесяти, когда даже крепких мужчин выбрасывают на помойку?» — с отчаянием в голосе говорила она во время их последней встречи. Энни решила, что позвонит Дон позже.
Однако Энни больше не испытывала прежнего интереса к «Пэчворку».
— А знаешь, — медленно проговорила она, обращаясь к Сильвии, — я бы хотела заняться чем-нибудь для души.
— Например?
— Не знаю. Чем-нибудь увлекательным, но не шитьем. Мне бы хотелось использовать мозги вместо рук.
Было видно, что Сильвия с недоверием отнеслась к ее словам.
— Ты все равно никогда не перестанешь думать о детях.
— Знаю.
Энни по-прежнему будет плакать о своих детях, но не могла же она хандрить постоянно. Ей было всего сорок два года. И теперь у нее впервые не было никого, о ком нужно было бы заботиться, кроме себя самой.
В Австралии Сара чувствовала себя несчастной. Квартира оказалась маленькой и убогой, и к тому же девушка страдала от одиночества. У Найджела не было ни родственников, ни друзей. Безработица росла, и Саре так и не удалось устроиться на работу. Она умоляла мать приехать к ним на Рождество.
Первым порывом Энни было тут же броситься за билетом — Дон присмотрела бы за магазином в ее отсутствие, однако здравый смысл все-таки возобладал. Саре не пойдет на пользу, если она будет знать, что стоит ей снять трубку телефона, и мать тут же примчится к ней на помощь.
— Извини, милая, но я не могу приехать, — сказала Энни, надеясь, что ее голос прозвучал не слишком резко. — К тому же на Рождество приезжает твоя тетушка Мари.
Мари восемь лет провела в Америке. Молодой режиссер, который хотел, чтобы она снималась в его фильмах, был теперь далеко не молод. Его уговорили отказаться от малобюджетных, одобренных критиками фильмов, которые стали, по сути, его визитной карточкой, и он вот-вот должен был приступить к грандиозному проекту стоимостью двадцать миллионов долларов. Он больше не занимался подбором актерского состава, и Мари Харрисон вежливо указали на дверь.
Однако, к радости Энни, ее сестру это, похоже, ничуть не расстроило.
— Мне нравилось то, чем я там занималась. Однако дело в том, сестренка, что все мои усилия оказались напрасными.
Энни подумала, что слышала эти слова и раньше. Мари улыбнулась, словно прочитав ее мысли.
— У меня больше нет иллюзий. Понимание этого пришло тогда, когда мне стукнуло сорок лет. Не могу точно сказать, в чем тут дело: возможно, у меня нет актерского таланта, внешних данных или харизмы, а может, мне не хватает сразу трех составляющих, однако теперь-то я точно знаю, что никогда не проснусь знаменитой. Но я не собираюсь сдаваться. Можно прилично зарабатывать, исполняя второстепенные роли. Я накопила достаточно денег, чтобы купить жилье в Лондоне. Мой агент нашел для меня эпизодическую роль в новом комедийном телесериале. Фильм начнут снимать уже в следующем году. Я сыграю роль сумасшедшей американки. Мне прекрасно удается воспроизводить американский акцент.