– Я с ней поговорю, вы, главное, успокойтесь… – шелестела Маша, боясь поднять глаза.
– Да мне эти ваши разговоры! – махнул рукой Глеб. – Ведь только вчера она тут скандал устроила, а сегодня!.. И ведь как такое в голову пришло?!
– Я по… телевизору… смотрела-а-а… – ныла в углу Капитолина, которая почему-то совсем не собиралась идти домой. – Думала… чтобы сразу… Я ж обещала Верке этой… алкаше-е-ей… а Маша мне две недели всего дала… надо ж было успе-е-еть.
– Ага, – остановился перед Машей Савельев. – Так вы еще и сроки устанавливаете. План у вас, стало быть, имеется. Чтобы, значит, за две недели… окончательно нас со свету сжить!
– Вы… вы неправильно поняли, – пыталась объяснить Маша.
– Да что там понимать! – злобно сверкнул глазами Глеб. – А знаете… знаете, я объявляю вам войну! Теперь держитесь! Мне надоело с вами в игрушки играть. Хватит!
– Тоже мне… воин, – вздохнула Маша. – С женщинами воевать…
– Зря вы так, молодой человек, – вдруг подал голос Никита Николаевич. – Сначала разобраться надо. Не может быть, чтобы к вам ни с того ни с сего вот с таким злом люди относились. Скорее всего, вы где-то это зло допустили.
– Ну да! – неизвестно чему обрадовался Савельев. – Допустил! Еще и сам вчера к себе в гости зазвал! А вот теперь хочу от этого зла избавиться. Все!!
– Ну и ладно, чего кричать-то… – насупилась Маша. – Воюйте, если вам делать нечего… Капитолина Семеновна! Быстро домой! Никита Николаевич, нам с вами еще вон ту особу до верхнего этажа надо проводить.
– А и проводим, – охотно согласился старичок. – Женщина, вы меня под ручку возьмите, извольте пройтись со мной к вам на этаж.
Та мгновенно утерла мокрый нос, победно взглянула на Веру Дмитриевну и пошагала к выходу под ручку с новым кавалером.
И у Маши, и у Савельева вытянулись лица.
– Вот так надо женщин побеждать, а вы бы только воевали! – фыркнула Маша и, гордо развернувшись, подалась вслед за своими старичками.
– Можно подумать, я когда-то мечтал завоевать эту колоду… – буркнул Савельев себе под нос.
А на верхнем этаже, у себя, Капитолина просто бабочкой порхала возле прекрасного рыцаря, который так своевременно появился и красиво вывел ее из дома противной Верки! И весь подъезд видел, как он ее под ручку вел! Вот так вот, знай наших! У Капы и вовсе бы настроение было чудесным, если бы Маша не нудила.
– Капитолина Семеновна! Ну что ж это такое?! Мы ж с вами договаривались!! Вы же мне обещали! – пыхтела Маша, стараясь справиться с гневом.
– Ой, Машенька, остынь… Простите, молодой человек, как вас величать?
– Это Никита Николаевич! – не успокаивалась Маша. – Так вы мне все же объясните – до каких пор вы будете нервы людям трепать? Вы уже милицию затронули, неужели не понимаете?!
– Да что им сделается, милиции этой… Никита Николаевич, а как вы посмотрите на чай? Или даже на кофе, а? Садитесь вот сюда, я вам сейчас…
– Никита Николаевич, – мстительно произнесла Маша. – Мы с вами уже навестили эту подопечную, принесли ей продукты и даже успели выудить ее из милиции, так что… наше дело сделано, мы можем идти.
– Да-да, – поспешно вскочил мужчина. – Нам пора. Извините, уважаемая, с кофе как-нибудь в другой раз.
– Ма-а-ашенька! – расстроенно опустилась на стул тетя Капа. – Ну разве ж так можно? Только пришли и сразу… останьтесь хоть на чай!
– Спасибо, вы меня уже и так… угостили! Пойдемте, Никита Николаевич.
– Я буду на тебя жаловаться! – пошла в атаку подопечная. – Сегодня же и позвоню.
– Ой, не советую, – покачала головой Маша. – От вас наше начальство давно уже хочет отказаться, слишком хлопотный вы клиент. Так что… стоит ли еще и звонить?
Маша вышла от Капы, а следом за ней и новый подопечный.
На улице все было серым. Небо хмурилось, солнце куда-то спряталось, листья с деревьев давно облетели… и еще этот – Савельев – прямо перед подъездом садился в свою машину, даже не взглянув на нее, на Машу… Войну он объявляет… Кутузов!
И вдруг у Маши мелькнула чудесная мысль. Она подбежала к машине, рывком открыла дверь, которую Глеб еще не успел закрыть, и быстро, сбивчиво проговорила:
– Глеб! А что, если… вашу маму в деревню, а?! У нее там собачки будут! И… и корова!
Тот ошалело вытаращился, а потом с ужасом покачал головой:
– Вы… вы тоже уже стали, как ваша эта… садистка! Езжайте вы сами в свою деревню!! – И резко захлопнул дверцу.
– Ну и… дурак… – рассеянно проговорила Маша. – У нее там… еще и курочки будут…
– Машенька, – незаметно подошел к ней Никита Николаевич, – и у вас все такие подопечные?
– Да что вы! – воскликнула Маша. – У меня замечательные люди. Да и сама Капитолина… она же… Очень интересный человек! У нее такая… у нее такая фантазия!
И Маша залилась соловьем. Ей сейчас надо было во что бы то ни стало увлечь этого артиста Капой. Тогда старушка успокоится, заживет тихо и мирно в деревеньке, и все ее прежние соседи вздохнут с облегчением.
– Да уж… и правда – человек изумительный, – согласился с ней мужчина. – Только, знаете ли, Машенька, не дай мне бог еще встретиться с ней на одной дорожке… Она меня растопчет.
Маша глубоко вздохнула – день не задался.
Они расстались с Никитой Николаевичем, договорились встретиться в понедельник, и дальше Маша по своим клиентам бегала уже одна.
Душу отогрела, конечно же, Екатерина Андреевна.
– Машенька, что с вами, девочка? Вы уже который день не радуете свежестью лица, – тревожно спросила женщина.
– Да какой там цвет, – отмахнулась Маша. – У меня тут… ой, я вам сейчас все расскажу.
И поведала про новые выходки Капитолины.
– Ну так и что? Вы же нашли выход? Это ли не повод для маленькой радости? – улыбнулась Екатерина Андреевна. – С помощью этого вашего нового подопечного вы теперь можете вить из вашей Капы веревки. Поверьте мне, ради любви женщина способна себя изменить до неузнаваемости!
– Да не станет она себя менять… она лучше старика в бараний рог скрутит… – огорченно произнесла Маша. – Да и потом – откуда там любовь… и вообще – есть ли она? Все только говорят-говорят, а на самом деле…
– Нет, детонька, она есть! Я вот тебя познакомлю с одним мужчиной…
– Я ж замужем, – напомнила Маша.
Екатерина Андреевна только усмехнулась:
– Женщина, которая живет с мужем и не верит в любовь… это глубоко несчастная женщина… Я со своим мужем была бесконечно счастлива!
– Так вы же небось не бегали вот с такими сумками по этажам, не растаскивали своих старушек… а потом не неслись домой, нагруженная, как самосвал, – тихо вздохнула Маша.