— Скажите, господа, а что случилось с нашими воротами? — спросил наш провожатый, перед тем как распрощаться. — Это вы их изничтожили?
— Сначала мы просто стучали, — заметил Шурф.
— Полчаса, не меньше! — ядовито добавил я.
— Да, я слышал, — вздохнул дворецкий. — И собирался открыть, но хозяева не велели. Сказали, что по ночам хорошие люди в гости не ходят… Знаете, я ведь обязан выполнять их приказы!
— Любые? — уточнил Шурф.
— Любые, — твердо ответил тот. — Желаю вам приятно провести ночь, господа!
И он поспешно удалился, словно опасаясь продолжения беседы.
— Интересно, сколько надо платить человеку, чтобы он выполнял любые приказы? — спросил я своего друга, стараясь изобразить на лице циничную ухмылку. Ухмылка, впрочем, не вышла: ни циничная, ни просто веселая — вообще никакая. Настроение было пакостное, словно завтра утром мне должны были удалить аппендицит: ничего страшного, конечно, но чертовски хочется сбежать домой…
— Можно вообще не платить, если сварить хорошее приворотное зелье, — отозвался Шурф. — Приворот бывает не только на любовь, но и на верность хозяину… Хотя, я не уверен, что Кутыки его именно опоили. Может быть, они действительно просто хорошо ему платят или обещают заплатить. Возможно, он живет в этой семье с детства и многим им обязан… А может быть, этот достойный господин просто считает делом чести хорошо выполнять свою работу. Так тоже бывает.
— Шурф, мне здесь не нравится! — решительно сказал я, усаживаясь за стол. — Пока мы ехали, все было просто отлично. А теперь…
— Мне здесь тоже не нравится, — согласился он.
Сел рядом со мной, задумчиво подпер голову рукой, помолчал, а потом спросил:
— Выходит, я испортил тебе отпуск, Макс? Не в моих правилах сожалеть о содеянном, но на сей раз я искренне сожалею!
— Да нет, при чем тут ты! Я сам виноват, наверное, — примирительно улыбнулся я. — Позволил своему настроению испортиться… Мог бы давно избавиться от этой глупой привычки. Просто я давно не имел дела с людьми, которым я настолько активно не нравлюсь, вот и все!
— А Угурбадо? — удивленно спросил Шурф. — А комендант Нунды, убитый тобой Капук Андагума? А…
— Не надо продолжать, я уже понял, — кивнул я. — Но с врагами, знаешь ли, проще. С ними надо сражаться, а не сидеть за одним столом, терпеливо дожидаясь конца семейного ужина.
— Кутыки тоже враги, по крайней мере пока, — сухо заметил Лонли-Локли. — И чем раньше ты это поймешь, тем лучше. Собственно говоря, в связи с этим я как раз собирался предложить тебе перенести наши постели сюда, в гостиную. Пока мы в этом доме, спать следует в одном помещении. И непременно по очереди.
— Думаешь, все настолько серьезно? — засомневался я. — Все-таки эти люди — твои родственники, хоть и дальние. К тому же ты сам дал им понять, что их имущество тебе и даром не нужно — разве что из уважения к воле покойного… На их месте я бы постарался с тобой договориться: дескать, ты владей себе, пожалуйста, чем хочешь — на бумаге! — а мы будем тут жить и присматривать за порядком…
— Это ты так рассуждаешь, — пожал плечами Шурф. — Богатый житель столицы Соединенного Королевства, Тайный сыщик, обремененный множеством дел, которые кажутся тебе по-настоящему серьезными и интересными… К тому же ты — человек, от природы не наделенный страстью к обладанию имуществом! А жизнь этих людей протекает исключительно в стенах дома, который они гордо называют «фамильным замком». Собственно говоря, этот дом — их единственное достояние. А бумаги для них не пустая формальность, а веское подтверждение того, что они — «Кутыки Хоттские», а не какие-нибудь безземельные голодранцы. Можешь мне поверить: они кому угодно глотку перегрызут, когда дело дойдет до дележа, в том числе и друг другу. Что уж говорить о чужаках, вроде нас с тобой! Кроме того, вспомни, что я рассказывал тебе о драххах: по их лицам можно сразу понять, кто чего стоит. Как тебе кажется, среди этих Кутыков есть просто добрые люди?
— Ох, вряд ли! — невольно рассмеялся я. — Эта дамочка, сестра Маркуло, по-моему, редкая умница, но добродушным ее личико никак не назовешь. Что касается старухи, судя по физиономии, она — воплощение мирового зла! А добрые люди… Ох, боюсь, что нет! Разве что дедушка и этот… поэт.
— «Поэт»? — удивленно переспросил Шурф. — По-моему, здесь нет никаких поэтов!
— Босоногий, с венком на голове, — объяснил я. — Может, стихов он и не пишет, но вид у него самый что ни на есть поэтический!
— А, Йохтумапп, — понимающе кивнул Шурф. — Да, этот не злодей. Но таким человеком очень легко управлять. Если кто-нибудь додумается сказать ему, что мы с тобой приехали сюда специально для того, чтобы срубить все деревья в округе, у нас появится самый непримиримый враг. И довольно опасный: обычно такие вот сонные парни оказываются отличными лесными колдунами! Да и этот безобидный, как ты выразился, «дедушка» может в любой момент преподнести какой-нибудь неприятный сюрприз.
— Не думаю! — твердо сказал я. — Он всем своим видом давал понять, что нам не следует ночевать в башне, — разве ты не заметил? А потом предупредил меня, чтобы я не пил какую-то отраву из бутылки Пуреха.
— Да, пожалуй, ты прав. Мне он тоже показался славным человеком, — неохотно согласился Шурф. — Но в нашем нынешнем положении лучше считать смертельно опасными всех членов семьи, без исключения.
— Теоретически я с тобой совершенно согласен, — вздохнул я. — И насчет того, чтобы спать по очереди, спорить не стану: в таком деле действительно лучше перестраховаться… Ты лучше скажи вот что: мы сюда надолго приехали? Честно говоря, я думал, что на один день. Полагал, что ты посмотришь на дом, подпишешь какие-нибудь бумаги и мы поедем обратно…
— Макс, я действительно не знаю, — задумчиво сказал Лонли-Локли. — Дня три ты потерпишь? Мне нужно к ним присмотреться. К тому же существует одна небольшая тайна, которую нам с тобой предстоит раскрыть… Видишь ли, у покойного господина Хурумхи было четверо детей: дочка, эта умелая госпожа Ули, и три сына. А мы сегодня видели только двух сыновей. Самый младший куда-то пропал, и призрак, который приходил ко мне, чтобы отдать завещание, очень просил меня его найти. Он утверждал, что среди мертвых его исчезнувшего сына нет. Думаю, ему лучше знать: он ведь и сам мертвый.
— Вот оно как, оказывается! — я укоризненно покачал головой. — Получается, мы все-таки прибыли сюда, чтобы провести расследование. Так почему ты мне сразу не сказал?
— Ты и без того не слишком-то хотел ехать, — объяснил Шурф. — Мне показалось, что тебя можно соблазнить только обещанием приятного отдыха. Расследований тебе и на службе хватает.
— Вот злодей! — жалобно сказал я. — Ну и влип я с тобой, дружище! До сих пор мне, знаешь ли, казалось, что ты — единственный человек во Вселенной, которому действительно можно доверять…
— Доверять вообще никому не стоит, — менторским тоном заметил Лонли-Локли. — И не потому, что все человечество озабочено тем, как бы тебя провести, а потому, что человеческие поступки далеко не всегда соответствуют твоим ожиданиям — вот и все.