Рука онемела мгновенно, словно бы успела здорово соскучиться по этой работе и теперь наверстывала упущенное. Для начала я стал счастливым обладателем очередного дамского зонтика — желтенького, с мелкими цветочками. Зонтики всегда щедро сыпались на меня из Щели между Мирами. Думаю, это как-то связано с тем, что люди теряют зонтики чаще, чем любые другие предметы… Но мне не слишком хотелось пополнять свое обширное собрание разноцветных зонтиков: я не коллекционер по натуре. Пришлось снова засунуть руку под коврик и как следует сосредоточиться: представить себе библиотеку, на многочисленных стеллажах которой стоят тысячи книг, хороших и разных…
Первые несколько минут у меня ничего не получалось: в голову лезли несвоевременные мысли о недопитой камре. Потом я стал думать, что неплохо было бы закурить. Кроме того, рядом крутилась Теххи, не обращавшая никакого внимания на мои мистические штудии, и меня здорово подмывало поймать ее за ногу… Ценой невероятных усилий я разогнал обрывки нелепых мыслей и ухватился за единственную, правильную и полезную: БИБЛИОТЕКА!
Рука снова послушно онемела. Я изо всех сил пытался представить себе, как я лезу на стремянку, чтобы достать книгу в ярко-красном переплете с самой верхней полки… А потом из моих неуклюжих негнущихся пальцев на пол действительно упала книга в красной бумажной обложке: что-то Лонли-Локли везет на дешевые издания, как я погляжу! Моя добыча именовалась «Большая Земля в маленьком космосе», имя автора — Стив Гаррис. И то, и другое было мне совершенно незнакомо.
— И какого черта?! — возмутился я. — Нет, чтобы достать что-нибудь знакомое и любимое! И не так уж это невозможно, скорее наоборот: я же столько книг проглотил в свое время!
— Ты недоволен книгой, которую достал для меня? — Встревожился сэр Шурф.
— Да нет, не то чтобы недоволен… Просто мне опять попалась совершенно незнакомая книга неизвестного автора, как и в прошлый раз. Видимо, судьба у нас с тобой такая: все время читать разные книжки… Учти, тебе опять придется пересказывать мне содержание: прочитать ее я все равно вряд ли когда-нибудь соберусь, зато умереть от любопытства — это мне вполне по плечу!
Я отдал Шурфу свою добычу и вернулся на место. Теххи, надо отдать ей должное, вообще не интересовалась происходящим. К этому времени она успела тактично уткнуться во вчерашний выпуск «Суеты Ехо». Впрочем, я подозревал, что содержание бульварной газеты действительно интересовало ее гораздо больше, чем наши библиофильские проблемы.
— А почему ты так удивляешься, что достал незнакомую книгу? Неужели за свою жизнь ты успел перечитать все, что было написано людьми? — спросил Лонли-Локли.
— Не все, конечно, — улыбнулся я. — Но ты бы здорово удивился, если бы узнал, как много книг я успел проглотить! В свое время я был заядлым читателем, можно сказать, только этим и занимался… Не худшее из воспоминаний, честное слово!
— Кажется, сейчас ты не так уж много читаешь, — осторожно заметил Шурф.
— Ужасно мало, — согласился я. — Можно сказать, почти ничего. Но все меняется, правда? Особенно, когда заканчивается одна жизнь и начинается совсем другая…
— Да, конечно, ты прав. Мне следовало бы принять во внимание, что твоя нынешняя жизнь наверняка кажется тебе довольно насыщенной…
— Это еще слабо сказано! — Фыркнул я.
Дверь снова захлопала на ветру.
— Макс, ты сегодня просто нарасхват!
Теххи оторвалась от газеты и приветливо улыбнулась кому-то за моей спиной. Я оглянулся и покачал головой. Господин Андэ Пу, собственной персоной. Почти трезвый, а значит — неописуемо хмурый.
Друппи озадаченно поднял одно ухо и вдруг нерешительно гавкнул, всего один раз, но у него получилось очень впечатляюще! Андэ невольно попятился назад, пытаясь грозно сверкнуть глазами. Получилось не очень-то, но сама попытка заслуживала восхищения: я знаю немало ребят, которые пулей вылетели бы на улицу после столь неприветливого «здрасьте» из уст этакой громадины. В самом начале списка значится мое собственное имя…
— Ошибочка вышла! — укоризненно сказал я Друппи. — Это друг, дурашка!
— Спасибо, Макс. У вашей собаки замашки, как у какого-нибудь деревенского грыза! Я вообще не впиливаю, зачем вам понадобилось заводить это животное: собаки хороши на крестьянских фермах, а не в городских квартирах, — надменно сообщил Андэ. Он картавил еще сильнее, чем обычно, — с перепугу, что ли?
Я решил, что он заслужил полное право немного повыпендриваться, в качестве компенсации за пережитый стресс, а посему не стал читать ему длинную лекцию о многочисленных достоинствах Друппи. Вместо этого я изобразил на лице самый дружественный оскал. Мало кто решился бы назвать эту преувеличенно приветливую гримасу улыбкой, но Андэ, кажется, остался доволен.
На мое плечо легла тяжелая рука Лонли-Локли. Я подпрыгнул, как укушенный, и сам же рассмеялся: было бы чего прыгать! Разумеется, Шурф был в защитных рукавицах. А если бы он случайно забыл их надеть, паниковать было бы уже некому.
Лонли-Локли укоризненно покачал головой. Я уже приготовился к тому, что сейчас на меня обрушится очередная лекция о пользе дыхательной гимнастики, заниматься которой следует ежедневно, а не раз в дюжину дней — теоретически я совершенно с этим согласен! — но Шурф благородно решил промолчать. Очевидно, на моей роже и без того было начертано самое убедительное раскаяние.
— Спасибо за книгу, Макс, — мягко сказал он. — Надеюсь, ты не обидишься, если я поеду домой. У меня большие планы на сегодняшний вечер. — Он выразительно помахал в воздухе моим подарком.
— Ты вообще когда-нибудь видел меня обиженным? — Улыбнулся я.
— Пожалуй, действительно, не видел, — согласился Шурф. Он вежливо раскланялся с Теххи, а потом повернулся к Андэ: — Вы будете завтра в «Трехрогой луне»?
— Разумеется, — важно кивнул тот.
— Значит, мы с вами там увидимся. Если, конечно, моим планам ничего не помешает.
Лонли-Локли скрылся за дверью. Я недоуменно уставился на Андэ:
— Какие это у тебя дела с сэром Шурфом, парень? Что за «Трехрогая луна» такая? И почему я ничего не знаю?
— «Трехрогая луна» — это маленькая столица большой поэзии той части материка Хонхона, которая зовется Соединенным Королевством, — высокопарно объяснил Андэ. — Единственное место в этом неприбранном Мире, где любят живых поэтов, а не только тех, кому уже давно приснился полный конец обеда…
— Неужели настоящий поэтический клуб? А почему ты мне никогда о нем не рассказывал?
— А разве вам это интересно, Макс? Я так впиливаю, что вам вообще все поэты до одного места: и живые, и мертвые! Вот ваш коллега, сэр Лонли-Локли, он действительно знает цену хорошо переплетенным словам… Или вы хотите сказать, что все это время я смотрел на вас не из того окна?
— При чем тут какое-то окно? — Я окончательно перестал что-либо понимать.
Теххи звонко рассмеялась, уронив на пол свою драгоценную газету.