— Да так, везде понемножку, — вздохнул я.
Придумывать правдоподобные объяснения мне сейчас не хотелось, врать тоже, а говорить правду — это уже ни в какие ворота не лезло! Но Теххи вполне устроил и такой ответ.
— Сейчас здесь опять начнут скапливаться твои многочисленные приятели, — сообщила она. — Мне только что прислал зов наш кругленький поэт. Узнавал, соизволил ли ты открыть свои прекрасные глаза. И думаю, это только начало.
— Никакой личной жизни! — усмехнулся я. — И как ты меня еще терпишь?
— А я, знаешь ли, очень терпелива, — объяснила Теххи. — Сама иногда поражаюсь!
За моей спиной хлопнула дверь, и я обернулся навстречу своему приятелю Андэ Пу, гениальному поэту и совершенно несчастному существу.
Он появился удивительно кстати: я как раз твердо решил сунуть свой исцарапанный нос в его дела. В конце концов, он так давно меня об этом просил!
Поздоровавшись, потомок укумбийских пиратов взгромоздился на высокий табурет и начал кокетливо общаться с Теххи. Кажется, он решил, что после вчерашнего выступления в «Трехрогой луне» его статус здорово вырос в моих глазах. Дескать, теперь он может позволить себе все что угодно!
— Знаешь, Морган-младший, если ты действительно так уж хочешь уехать в Ташер, я могу устроить тебе это приключение, — сообщил я ему. — Отправляйся в Портовый квартал, прямо сейчас. Найди дом капитана Гьяты, скажи, что тебя прислал я, и еще скажи… Нет, ничего больше не надо, я сам ему все объясню. Просто узнай, когда он собирается отправиться домой, в Ташер. Он возьмет тебя с собой и поможет тебе там обжиться… А ты, собственно, еще не передумал?
— «Передумал»? Ну вы даете! Как я мог передумать? Наконец-то вы впилили, Макс! Лихо вы все устроили! Спасибо, я прямо сейчас к нему поеду, — радостно затараторил Андэ. — А почему вы решили мне помочь? После моих стихов? Вы действительно впилили!
— Совершенно верно, именно после твоих стихов, — согласился я.
Дело, конечно, было не в стихах этого горделивого «мэтра», которые оказались немного похожи на мои собственные юношеские эксперименты, полные откровенного самолюбования и смертной тоски… Вернее, не только в них. Просто у меня появилась хорошая возможность отпустить домой симпатичного капитана Гьяту и заодно помочь своему приятелю Андэ на собственном опыте уяснить, что сбывшаяся мечта далеко не всегда тождественна счастью. Этот иезуит, сэр Лойсо Пондохва, сразу меня раскусил. Я действительно обожаю «отпускать на свободу всех, кто под руку подвернется», возможно, просто для того, чтобы они не болтались у меня под ногами!
К счастью, Андэ не умел читать чужие мысли. Поэтому через полчаса он распрощался с нами и отправился в Портовый квартал. Судя по всему, он летел как на крыльях.
Я задумчиво посмотрел ему вслед и отправил зов капитану Гьяте.
«Я наконец-то понял, что вы можете для меня сделать. Сейчас к вам зайдет один смешной парень. Это мой старый друг, он давно хочет переехать в Ташер. Если вы его туда отвезете и поможете освоиться на новом месте, считайте, что мы в расчете. Только на этот раз не спешите с отъездом, сначала спокойно уладьте все ваши дела».
«Сэр Макс, а вам это действительно нужно? Или вы просто хотите избавить меня от долгого ожидания?» — недоверчиво спросил капитан.
«Мне это действительно нужно, — искренне ответил я. — Сам не знаю почему, но мне это ужасно нужно, просто позарез!»
«Ладно, сделаю, — согласился капитан Гьята. — А этот ваш приятель может подождать до Последнего Дня года? Мне нужно расплатиться со своими помощниками, собрать новую команду… Такие вещи за один день не делаются».
«Разумеется, вы не должны торопиться. И, в любом случае, не так уж долго ему придется ждать. Зима потихоньку заканчивается, Последний День года уже совсем скоро… Конечно, он подождет. Все равно, у него нет выбора, вы — его единственный шанс!»
Потом мы с капитаном Гьятой обменялись прощальными любезностями, и я с облегчением приступил к уничтожению очередной порции камры.
— Что происходит, милый? — насмешливо спросила Теххи. — Ты вдруг решил заняться устройством чужих судеб? Самое неблагодарное занятие! И не самое оригинальное…
— Знаю, — улыбнулся я. — Но этот роковой красавчик, господин Андэ, так откровенно с тобой кокетничал, что я счел за благо отправить его куда-нибудь подальше, пока не поздно.
— А, ну тогда другое дело! — рассмеялась Теххи. — А то он, чего доброго, мог бы и охмурить меня своими стихами. Чем только Темные Магистры не шутят! И вообще он очень милый. Эти миндалевидные глаза…
Я сделал грозное лицо и показал ей кулак. Теххи взяла кулак в руки, поднесла к лицу и несколько секунд с изумлением его рассматривала, а потом снова неудержимо расхохоталась.
Еще часа два нашей жизни были прожиты в самом отличном настроении. Но дело кончилось тем, что меня все-таки понесло в Дом у Моста. В моей заднице имеется здоровенное шило и с годами оно только растет.
— Если ты собираешься угостить меня описанием ваших с Кофой подвигов, имей в виду, что я уже успел повидаться с самим сэром Кофой, с великим мстителем Неннурехом Киехлой и даже с Безносой Мисой — просто, чтобы доставить себе удовольствие.
Сэр Джуффин Халли изо всех сил старался придать своему лицу страдальческое выражение. Получалось не очень-то: явно не его амплуа.
— Ладно, тогда считайте, что я уже все рассказал и заткнулся, — великодушно согласился я. — А как себя чувствует наш мастер Кушающий-Слушающий?
— Думаю, что великолепно, как всегда… А, ты имеешь в виду его ногу? Да он уже забыл, что с ней когда-то что-то случилось… Между прочим, тебе следует немедленно снять заклятие со своих несчастных жертв. Я с утра все порывался отправить их в Холоми, но они такие заколдованные — смотреть больно!
— Сейчас сниму, — согласился я. — По идее, я должен получить от этого ни с чем не сравнимое наслаждение. Один наш общий знакомый считает, что у меня чрезвычайно развито стремление к чужой свободе… Правда, его формулировка здорово уступает моей!
Я заглянул в камеры предварительного заключения, где томились несчастные жертвы моих Смертных шаров, и отдал им последний приказ: освободиться от непреодолимого желания выполнять мои приказы. Никакого «ни с чем не сравнимого наслаждения» я, разумеется, не испытал. Разве что некоторое облегчение, вроде того, что испытывает кобыла после того, как очередная баба куда-то исчезает с воза…
— Вот и славно, — сказал Джуффин, когда я вернулся в кабинет. — Ребята Багуды Малдахана заедут за ними через несколько минут, а потом я собираюсь воспользоваться своим служебным положением и отправиться на улицу Старых Монеток…
— Пригласите в кино мою девушку, ладно? — попросил я. — У меня такое впечатление, что она боится вам помешать. Время от времени моя бывшая спальня начинает казаться ей вашим рабочим кабинетом.
— И это правильно! — обрадовался шеф. — Ладно уж, приглашу, если она такая тактичная… Надеюсь, ты не станешь умолять меня пригласить в кино ее папочку?