— Валентин, что тебе на день рожденья подарить? Ты скейтборд хотел?

А мне послышалось: «Валентин, иди-ка ты уроки учить», ну, я рожу-то и скривил, а мама поняла, что мне скейт и не нужен. И подарила мне, знаете что? Набор «Юный техник». Ей в магазине сказали, что это круто. А мне теперь стыдно друзьям признаться, что подарили — засмеют ведь. Так что я теперь одно ухо настороже держу и наушник туда не вставляю, мало ли что. Да и дрыгаться перестал.

ПУТАНИК

В субботу у нас, как правило, проходит генеральная уборка. Я её не люблю, потому что мама вечно заставляет меня убираться и разбираться. А мне хочется в это время поиграть с мальчишками во дворе, или посмотреть мультики, или что-нибудь смастерить. Но я беру пылесос и иду пылесосить квартиру. Мама обычно ругается, говорит, что я бестолковый и только гоняю пыль по углам. Вот и сегодня я начал лениво разбирать свои книжки и игрушки, переставляя их с места на место, потом пылесосил коридор, и вся обувь из-за этого переместилась в центр, ближе к кухне. Мама споткнулась об неё и закричала:

— Ну, Валька, брысь отсюда, ты только путаешься под ногами, — хотя это путалась обувь, а вовсе не я. — Иди лучше путайся у себя в комнате, на диване.

Я пошел в комнату, лег на диван и запутался… в покрывало. Запутался я с головой и заснул. Мама меня после уборки долго искала, а потом будила и выпутывала наружу. Мне понравилось. Я решил, что путаться надо почаще и по-разному. Следующий раз я тоже как-нибудь запутаюсь. Может в мамин шкаф с шубами или еще куда. А еще говорят, можно мешаться, это я тоже попробую. Интересно.

Бабушка же сказала, что нечего ребенка эксплуатировать и что хорошие мальчики на дороге не валяются. Мама подумала-подумала и, согласившись, сказала:

— Пусть лучше этот хороший мальчик валяется на диване, чище будет, чем, если на дороге.

И все согласились.

ПРОФЕССИЯ

Мама до сих пор вспоминает эту историю. Когда я был еще маленьким и мне было лет пять, к нам пришли гости. Обычно все взрослые любят приставать к ребёнку с одним и тем же вопросом. Покровительственно глядя на тебя, они обычно спрашивают: «Ну, скажи, пожалуйста, кем ты хочешь стать?» Естественно, время от времени, мне в голову приходили различные идеи, потому что интересовало многое. Я хотел стать и продавцом мороженого, и водителем грузовика, и крановщиком, и летчиком-космонавтом, и даже президентом. Каждое моё заявление гости встречали радостными и уважительными восклицаниями. Но тут на меня что-то нашло. Один из гостей, задав свой вопрос, ждал ответа. Остальные вежливо смотрели на меня, выжидая, что же на этот раз я отвечу. А я что-то задумался и думал минут пять, а потом решил: «Вы, знаете, — ответил я, — после долгих размышлений, я пришел к выводу, что лучше не работать». Гости оглушительно засмеялись, удивляясь моей сообразительности, а я не понял: «Чего тут смешного?», ведь почти все взрослые жалуются, что устают на работе, она их не радует. И я решил, что если с детства я такой умный, то пора мне уже мемуары писать.

Впрочем, моя сестренка Машка тоже ничего, хоть и девчонка, но с чувством юмора. Недавно, когда ей задали вопрос кем она будет когда вырастет, та ответила:

— Когда я вырасту, то буду Бабой-Ягой, старой и страшной.

УСТУПИТЕ МЕСТО

Однажды, когда я еще был маленький, мы поехали с мамой в гости. Это было далеко. Сначала мы ехали на метро, а потом на троллейбусе. Я первым зашёл в троллейбус и занял маме место. Потому что она пошла пробивать билетик. Но тут какая-то тётя подлетела к маминому месту, смахнула с него мою руку и плюхнулась на сиденье. Тётя была не старая, но и не молодая, только полная, в ушах у неё висели огромные серьги, оттянувшие ей уши так, что они стали похожи на слоновьи. Ещё она была сильно накрашена и с неё сыпалась тушь, из-за чего лицо было, как у клоуна.

Я робко сказал, что это место занято. Тетя напыжилась, свела губы пучком и ядовито спросила:

— Для кого же?

— Для мамы.

— А она что, старше меня?

Я растерялся и, стараясь быть вежливым, тихо сказал:

— Что вы, сидите, пожалуйста, бабушка. Старше вас я ещё никого не видел!

Она почему-то обиделась и сказала маме, что я невоспитанный. Я так и не понял: «Почему?»

В САМОЛЁТЕ

Моя сестрёнка Машка на диво непоседливый ребенок. С ней столько хлопот. Не успеешь оглянуться, а она уже что-нибудь начудит, да так что все кругом от хохота падают. Помню как-то я, мама и Машка летели в самолёте на море отдыхать. Машка захотела в туалет. Поскольку она у нас достаточно самостоятельная, то пошла туда сама. Через некоторое время мама мне говорит:

— Валька, пойди, посмотри, что там Машка делает, а то её долго нет.

Я пошёл на разведку. Зная Машку, можно было предположить, что она уже обаяла командира корабля и теперь ведёт самолёт, пока ничего не подозревающие пассажиры расслабляются и жуют ириски. Еще на подходе я услышал взрывы хохота. Подойдя поближе, увидел толпу, в центре которой стояла моя Машка и какой-то низенький и толстенький лысоватый дядя. Маша азартно тыкала дядю пальцем в пузо, нависшее над ремнем этакой большой и мягкой подушкой, и громко кричала:

— Нет, ну вы мне скажите, пожалуйста, разве так можно? Надо же зарядку делать по утрам и диету соблюдать. Вы разве не знаете, что есть много очень вредно для здоровья? Давайте мне свой телефон. Я вам буду звонить и проверять, как вы делаете зарядку!

Дядечка пытался усохнуть и втянуть живот, но это у него получалось плохо. Поэтому под одобрительный смех пассажиров и стюардесс он написал Машке на листочке телефон и тихо ретировался на своё место. А нам с Машкой даже разрешили одним глазком в кабину пилота заглянуть. Вот здорово! Жаль, порулить не дали.

АЛЁНУШКА И БРАТЕЦ ИВАНУШКА

Однажды мама опаздывала на работу и попросила меня отвести Машку в детский сад. Не могу сказать, что мне интересно возиться с трёхлетней девчонкой, но я же мужчина, а значит должен помогать маме. Взял я сестрёнку за руку и повёл в садик. А Машка такая вредная, как придёт что в голову, так не отвяжется.

— Валька, — говорит мне она, — ты меня теперь только Алёнушкой называй, я на другое имя отзываться не буду, и в саду всем скажи, что я — Алёнушка.

— Ладно, — говорю ей, — называйся хоть пнём, если хочешь, только иди быстро, и реветь не смей.

— Не буду реветь, если Алёнушкой звать будешь.

Пришлось мне сказать всем воспитателям в детском саду, что наша Маша теперь вовсе и не Маша. А они давай подтрунивать: «Алёнушка-Алёнушка, идёт с братцем Иванушкой». Одна воспитательница пошутила, вторая, третья. Я молчу. Думаю, сейчас сдам Машку, и всё — глупости закончатся. А Машка-то нетерпеливая. Послушала-послушала и, когда ей в очередной раз ту же самую фразу сказала вахтёр Надежда Васильевна, она не утерпела, а, развернувшись к ней, уперла руки в боки и со вздохом сказала: