Гость налил себе коньяк и снова выпил.
– Твой отец это все знал. И я сам приехал к нему осенью восьмидесятого, чтобы поговорить с ним. Мы долго разговаривали. Я попытался объяснить ему, зачем нам нужен такой человек. Он должен быть честным, порядочным, уважаемым. А деньги нужны не для бандитов и воров, а для стариков, которые не заработали себе на пенсии, для несчастных и изувеченных бывших зэков, не имеющих крыши над головой, для помощи раненым и больным, семьям убитых, о которых никто не позаботится. Это святые деньги для нас, Анатолий, и любой, кто захочет на них посягнуть, обречен. Его найдут где угодно. Эти деньги просто нельзя трогать чужим.
Анатолий вновь почувствовал, как кружится от страха голова. Гость налил себе еще коньяка.
– Если бы я знал, что тебя сегодня убьют, я бы не пил в твоем доме коньяк, – добродушно сказал он, словно читая мысли в очередной раз, – нет, тебя не убьют.
Он немного помолчал.
– Мне было очень трудно добиться этой отсрочки, – признался «Бакинский Друг», – но только отсрочки, Анатолий. Твой смертный приговор уже объявлен, и он будет сразу приведен в исполнение, если ты попытаешься снова устроить нечто подобное с переносом денег.
– Каких денег? Я верну все деньги вам.
– Конечно, вернешь. Но сначала ты компенсируешь наши затраты и выплатишь полагающуюся часть «налога» за свой проступок. И считай, что тебе повезло. Я не знаю человека, кто на твоем месте получил бы такой шанс.
– Какого «налога»? – не понял Анатолий. – Что я должен сделать?
– Там было десять миллионов. Наш обычный «налог» за такой проступок – сорок процентов, – пояснил гость. – Значит, ты нам должен четырнадцать миллионов долларов. Не считая немецких марок, которые там тоже были.
– Четырнадцать миллионов долларов? – упавшим голосом переспросил Анатолий. Легче было предложить ему слетать на Марс и привезти оттуда немного марсианского грунта. Это было бы гораздо реальнее, чем выплата четырнадцати миллионов долларов.
– У меня нет таких денег, – растерянно произнес Анатолий, – если даже мы продадим все, что у нас есть, все до последней нитки, все наши квартиры, дачи, мебель, заложим все, что есть в Москве и в Киеве. У нас нет таких денег.
– Кто тебе предлагает закладывать свою мебель? – спросил «Бакинский Друг». – Нет, это и не нужно. Так ты никогда с нами не расплатишься. Но четырнадцать миллионов нужно вернуть. Это ведь не мои деньги, сам должен понимать.
– Но каким образом? – взмолился Анатолий. – Я ничего не понимаю.
– Вот видишь, – поднял указательный палец гость, – ты действительно ничего не понимаешь. Дело в том, что я не просто пришел к тебе пить коньяк и рассказывать о твоем отце. Он был по-своему замечательным человеком, и я очень переживал из-за его нелепой смерти. Но теперь остался ты. Прежде чем появиться у тебя, я попросил все проверить. Ты у нас талантливый финансист. Очень перспективный работник Минфина. Уже защитил кандидатскую диссертацию. Скоро должен сделать докторскую. Я не ошибаюсь?
– При чем тут мои диссертации? – изумился Анатолий.
– Наступают другие времена, – пояснил гость. – Если хочешь, второй приход НЭПа. Скоро, видимо, разрешат открывать частные компании, магазины, банки, фирмы. И нам понадобится новый казначей. Новый человек в этих новых обстоятельствах. Кому мы можем доверить наши деньги и кто сможет их нормально крутить и нормально зарабатывать. Ты толковый, умный и перспективный финансист. Так о тебе все говорят. Вернешься на работу и будешь вкалывать как никогда. Защитишь докторскую диссертацию. А мы тебе будем помогать. Ты сможешь создавать любые фирмы и любые компании. У тебя всегда будет самая надежная охрана, и никто не посмеет на тебя «наехать». Никакие «братки», никакие чиновники. Ты будешь особо уважаемая персона, которая прокручивает наши деньги.
– Казначей мафии… – прошептал Анатолий. – Вы предлагаете мне стать вашим казначеем?
– Я предлагаю тебе жизнь, – возразил гость. – Впрочем, ты сам можешь выбирать. Есть три варианта. Первый – согласиться с нашим предложением. Второй – самому достать и вернуть нам деньги. И учти, что счетчик начнет работать с момента моего выхода из твоей квартиры. И третий… Вообще ничего не делать. По старой дружбе я попрошу, чтобы тебя не резали. Просто сюда зайдут двое интеллигентных людей, один из которых достанет пистолет с длинным стволом. Смерть будет бесшумной, мы даже не потревожим соседей.
– Знаю, – неожиданно проявил неподобающую храбрость Анатолий, – как ваши люди пристрелили Джульбарса у нас на даче. Зачем нужно было вымещать таким образом злость на собаке? Я думал, что вы достаточно разумные люди. При чем тут бедное животное?
И здесь «Бакинский Друг» вдруг улыбнулся. Широко улыбнулся, впервые за время разговора.
– Значит, ты ничего так и не понял, – сказал он с нескрываемым сарказмом. – Неужели ты думаешь, что эту собаку пристрелили просто так? Просто потому, чтобы выместить на ней свою злость? Неужели ты думаешь, что кто-то посмел бы такое сделать без моего разрешения или без санкции других людей, которые могли это разрешить?
– Ничего не понимаю. А зачем тогда пристрелили собаку? Чтобы нас испугать?
– Мы никого не собирались пугать. Умные люди и так понимают, что мы не любим шутить, а с глупыми мы обычно долго не разговариваем. Нам нужно было наказать нашего «наблюдателя». Нужно было наказать человека, который следил за дачей и обязан был нас обо всем информировать.
– «Наблюдателя»? – ошеломленно переспросил Анатолий. – У вас был свой «наблюдатель»?
– За каждым казначеем всегда следят несколько «наблюдателей», – пояснил «Бакинский Друг», – и об этом ты тоже должен помнить. Любой казначей всегда находится под нашим пристальным наблюдением, пока его случайно не сбивает какой-то идиот на своем автомобиле. «Наблюдатель» был на даче и должен был нас информировать обо всем, что там происходило. А вместо этого наши люди потратили всю ночь, обыскивая дачу, и ничего там не нашли. Утром собака «наблюдателя» перелезла через проволоку и прошла на ваш участок. Чтобы не убивать сразу «наблюдателя», мы пристрелили для начала его собаку. Если бы деньги не нашли в ближайшие тридцать дней, то следующий труп был бы его.
– Но это была собака семьи Палийчук! – крикнул, ошалев от неожиданности и страха Анатолий. «Не может быть, – подумал он растерянно. – Не может этого быть. Неужели Петр? Только он знал о моем втором приезде в Киев, он прислал за мной машину. Военный прокурор, который все время был рядом с ним. Неужели это был Петр Палийчук?»
– Кто? – шепотом спросил Анатолий. – Вы можете мне сказать, кто это был?
– Сейчас могу, – кивнул «Бакинский Друг». – Он сумел тебя правильно вычислить, и поэтому мы тебя нашли. Но он больше никогда не будет «наблюдателем», так как ты уже можешь его легко вычислить…