Она невольно вскрикнула, когда он коснулся рукой ее груди. Соски ее мгновенно отвердели. Ее пронзила чувственная дрожь, когда Хью принялся слегка покусывать нежные распустившиеся бутоны.

Хриплый стон вырвался из груди Хью. Он покрывал ее тело жаркими поцелуями. Рука скользнула вниз и очутилась в ее мягких зарослях. Элис затаила дыхание и крепко зажмурила глаза — Хью ощутил сладостную влагу. И не успела она перевести дыхание, как Хью раздвинул ее ноги и уютно устроился меж шелковистых бедер.

Какой он большой. И теплый. И сильный. И вдруг Элис вспомнила его необыкновенный комплимент. Когда ночь вот-вот поглотит сияющее солнце.

Хью на мгновение оторвался от ее губ и, приподнявшись на локтях, заглянул в глаза. В полумраке его резкие черты казались еще более мужественными, глаза сверкали при свете камина. Требовательно и нежно он взял в ладони ее лицо.

— Скажи еще раз, что любишь меня.

— Я люблю тебя.

Она робко улыбнулась ему, в ее глазах больше не было страха. В этот миг ей открылась тайна его души.

Я нужна тебе, подумала она, так же как и ты мне. И я молю Бога, чтобы однажды ты понял эту простую истину.

Глава 17

Она любит его.

Хью лежал, откинувшись на мягкие подушки, задумчиво глядя на тлеющие в камине угли. Он чувствовал себя на редкость умиротворенным. Давно он не испытывал такого блаженства, Терзания и сомнения отпустили наконец его душу, бушующие бури улеглись.

Она его любит.

Хью снова и снова вспоминал, с какой страстью Элис произнесла эти слова. Она не из тех женщин, с чьих уст легко слетают подобные признания. Она никогда бы не произнесла слов любви, если бы сомневалась в своем чувстве.

Он осторожно потянулся, стараясь не разбудить жену, мирно спящую рядом. Какая нежная у нее кожа, точно шелк. Он с восхищением коснулся ее бедра. Такая теплая! А аромат! Разве могут сравниться с ним экзотические специи?

Она тихонько пошевелилась, даже во сне отзываясь на его прикосновения. Он еще крепче прижал ее к себе. О да, он не ошибся в выборе, подумал Хью. Он узнал ее сразу, как только увидел в замке Ральфа, когда она осмелилась предложить ему сделку ради своего будущего и будущего брата.

Сразу и навсегда. Он самый счастливый из мужчин, Хью не сомневался в этом. Именно о такой женщине он мечтал. Отважной, умной, честной. Эти качества он ценил в людях превыше всего. К тому же эта женщина любит его нежно, страстно…

— Вы явно довольны собой, милорд, — сонным голосом пробормотала Элис. — О чем вы думаете?

Он посмотрел на нее:

— О твоих страхах. Помнишь, ты боялась, что твой дядя проведет меня, запросив за тебя слишком большую цену? Так вот, опасения твои оказались совершенно напрасны. Ты определенно стоишь тех двух ящиков со специями.

Элис тихо хихикнула:

— Ах, сэр! Какой же вы негодник! Где ваша рыцарская галантность? — Встав на колени, она схватила большую подушку и принялась нещадно тузить его.

Хью хохотал и даже не делал попыток защищаться.

— Сдаюсь!

— Мне этого мало! — Элис не переставала колотить его своим пушистым орудием. — Мне нужны извинения.

Хью вырвал подушку из ее рук и отбросил в сторону:

— А как насчет комплимента взамен?

Она надула губки, притворившись, что серьезно раздумывает над его предложением.

— Прежде я должна его услышать, иначе как же я решу, стоит он ваших извинений или нет?

— Твоя грудь подобна сладким спелым персикам в полуденный зной. — Он протянул руки и нежно коснулся ее груди.

— И вправду очень милый комплимент, — рассудила Элис.

— У меня в запасе еще немало подобных, — окрыленный успехом, небрежно заметил он. Она только хмыкнула в ответ.

Он притянул ее к себе, и Элис с радостью прижалась к его широкой груди — такая мягкая, теплая, удивительно женственная. Он коснулся пальцем ее щеки. Ему вдруг вспомнился тот день, когда он спас ее от грабителей в Ипстоке. Он вспомнил, как, увидев его, Элис со всех ног бросилась к нему. Она словно знала, что только в его объятиях найдет покой и защиту.

— Они тебе понравятся, — прошептал он.

Элис провела пальчиком по его груди:

— Комплименты, милорд, это, конечно, замечательно, я не отказалась бы услышать еще, но вам они не помогут.

— Все еще хочешь получить извинения?

— Нет. — Она улыбнулась. — Я хочу, чтобы вы выполнили одну мою просьбу.

— Просьбу?

— Вот именно.

— Какую еще просьбу? — насторожился Хью. Он коснулся ее распущенных волос. Как хороша! Она с ним, в его постели. А ведь он мог никогда и не встретить ее! Если бы не легенда, он не отправился бы на поиски зеленого кристалла и никогда бы не нашел Элис. А может быть, самой судьбой ему было предначертано встретить ее?

Элис улыбнулась:

— Просьба? Еще не придумала. Я хочу попридержать ее до того времени, когда я решу, что настало время вам ее выполнить.

— Ох, пожалею я об этом, видит Бог, пожалею, но торговаться сейчас у меня нет настроения. Считайте, вы уже получили мое обещание выполнить в будущем любую вашу просьбу, мадам.

Элис, благодушно улыбаясь, похлопала ресницами:

— Как вы добры, милорд!

— Знаю. И это, вне всякого сомнения, мой самый большой недостаток.

Утром Дунстан стоял во дворе замка у сарая с покосившимися воротами, смачно сплевывая на землю.

— Денек сегодня отличный, милорд.

— Точно. — Хью через открытую дверь взглянул на небо. — Дождя не предвидится, а это значит, нам ничто не помешает закончить работу.

Хью был весьма доволен ходом работ в Скарклиффе. Последние дома в деревне, которые нуждались в починке, приведены в порядок. Вырыта новая выгребная яма, и над быстрым ручьем установлен новый крепкий мост. Первый пункт в списке самых необходимых дел выполнен.

Теперь можно заняться и менее важными, такими, например, как покосившиеся двери сарая. На внутреннем дворе вовсю кипела работа, веселый звон и перестук инструментов разносился далеко вокруг.

— Недостатка в рабочих руках нет, — заметил Дунстан.

Хью поразило, сколько жителей деревни пришло ранним утром предложить свою помощь. Он вовсе не приказывал им собраться, просто разослал весть, что для тех, кто не занят на своих участках, найдется работа в замке. И уже через час едва ли не все крепкие мужчины поместья явились, каждый со своими инструментами в руках, и сразу принялись за работу.

— За это нужно благодарить мою жену, — сухо заметил Хью. — Похоже, пока я был в Лондоне, она сумела произвести на жителей поместья благоприятное впечатление.