Воздух пропитывали всевозможные запахи от омерзительных до приторно-сладких. Или отец Доминус изготовляет женские духи, а не только традиционно смрадные снадобья, вылечивающие от всех недугов? Где-то в этой смеси ноздри Неда определили один конкретный запах — запах, хорошо ему известный, который он вдыхал чуть ли не ежедневно. Порох! Боги, что затевает старый мудила? Едва вдохнув его, Нед понял, почему произошло оседание южных пещер: отец Доминус в роли Гая Фокса взорвал их! Следовательно, он использовал их, а после встречи с Чарли понял, что ему необходимо их покинуть. Что может быть лучше пороха? Он же аптекарь и, конечно, знает способ его изготовления. Даже я, подумал Нед, мог бы его изготовлять, знай я верные пропорции составных частей, всего лишь серы, селитры и толченого древесного угля. Так просто, так разрушительно!
Где этот порох? Тут он заметил, что проход между лабораторией и разливочной был шире, чем казался на первый взгляд. Вдоль его стен стояли небольшие бочонки. Но где дорожка пороха, которая ведет к детонирующему ящику? Порох был черен, будто смола, пол покрыт черной пылью… так, может, весь пол и есть дорожка? Нет, он погаснет, не успев разгореться. Несмотря на доступ свежего воздуха, разливочная пещера была более душной, чем лабораторная. Из-за ядовитых паров и дыма от жаркого огня лабораторию пришлось поместить ближе всего к наружному воздуху.
Прежде всего, решил он, надо убрать брата Джерома. Рано или поздно он придет по проходу проверить, как трудятся девочки. Нед перешел в самый темный угол у конца короткого коридора и вытащил нож. Удар должен быть быстрым и окончательным: стоит парню хоть раз вскрикнуть, и может появиться отец Доминус. Разделаться с братом Джеромом просто, но отец Доминус умен не менее, чем безумен. И Неду требовалось, чтобы старик не подозревал о его присутствии, пока ему не удастся найти пороховую дорожку. Ведь необходимо вывести девочек наружу, именно этого превыше всего ждет от него Фиц! Мальчики находились по ту сторону бочонков, и их положение было лучше, пусть и не намного. Девочки будут либо погребены под обрушившимся сводом, либо замурованы во мраке, чтобы погибать медленно, может быть, в муках от переломов и ушибов. Нестерпимая мысль! Вскоре действительно пришел брат Джером. Он даже не понял, что с ним произошло, так быстр был нож, вонзившийся в его грудную клетку снизу и повернувшийся вверх налево, чтобы пронзить его сердце. Он упал, будто камень. Немо.
Нед вышел из тени и подошел к ближайшему столу, за которым шесть маленьких девочек отсчитывали пилюли в круглые коробочки. Пилюли были лавандового цвета — несомненный признак, что они предназначались для лечения почек. Это все знают.
— Не бойтесь, — сказал он негромко, — и не кричите. Я тут, чтобы спасти вас. Видите бочонки в проходе? Они набиты порохом. Если вы будете здесь, когда они взорвутся, вы умрете. Обойдите остальные столы и скажите, чтобы все девочки ушли в пещеру за водопадом — я правда ничего плохого вам не желаю!
Они уставились на него округлившимися глазами, ведь им не доводилось видеть мужчины, такого большого и такого дюжего, и, может быть, что-то от его силы зазвучало в них успокаивающе, так как ни одна не вскрикнула и не кинулась бежать. Более беспощадного человека, чем Нед Скиннер, было бы трудно отыскать, и все-таки в этот миг он излучал не только силу, но и искренность. Хотя он не мог знать, что они полностью и жутко были осведомлены о свойствах и опасностях пороха, поскольку его изготовили они и видели, как умерли двое из них, и подозревали, что все станут его жертвами. Они заметили перемену в отце Доминусе и безмерно его боялись. Он завел привычку называть их грешными, нечистыми, исчадиями зла и поносил женщин, как творения Люцифера. Сестра Тереза пропала; сначала они думали, что она уехала к матушке Беате, но затем брат Джером начал бахвалиться, как он свернул ей шею, и этому они поверили безоговорочно.
Вскоре все девочки уже бежали через обставленный бочонками коридор, выплескиваясь из него среди мальчиков, которые смотрели на них с недоумением, хотя некоторые и с раздражением. Когда следом за последней девочкой появился Нед, они заблеяли, заметались, а некоторые попытались пробраться мимо него в коридор. Ну, да с мальчиками он всегда умел справляться.
— Вперед, наружу! Тут все обрушится! Останетесь здесь, так будете взорваны. Вон! Вон!
Поскольку единственный путь к свободе выводил под открытое небо, они устремились под водопад и в ночь, а Нед пошел назад искать пороховую дорожку.
На ходу он приготовил свой пистолет, сдвинул кремень с полки в положение для выбивания искры, затем согнул палец на спусковом крючке, держа огнестрельное оружие прямо перед собой и совершенно горизонтально: едва порох на полке был открыт, наклонять пистолет возбранялось, не то отверстие, пропускающее искру к заряду, заблокировалось бы.
В нескольких шагах от прохода стоял отец Доминус с лицом, искаженным от ярости и бессилия, с пылающим факелом в левой руке.
— Ты, путающийся под ногами болван! — завизжал старик. — Как ты посмел украсть моих детей!
Нед выстрелил ему в грудь слева, полагая, что это простейший выход из нестерпимого положения. Однако отец Доминус обладал силой фанатика и швырнул факел смертельной ране вопреки.
— Я мертв, и ты умрешь со мной!
Нет, подумал Нед невозмутимо, уже на бегу к водопаду. Однако особенности формы пещеры направили часть чудовищной взрывной волны вперед в лабораторную каверну, и она рухнула практически вместе со всем холмом, источенным лабиринтом отца Доминуса. Нед почувствовал, как глыба ударила его ноги и таз, и неописуемую боль; со мной все-таки покончено, подумал он, но оно того стоило — оказать эту последнюю добрую услугу милому Фицу.
Эхо взрывов разнеслось над пустошами и достигло поисковых партий, медленно продвигавшихся вдоль подножия Пика.
Трое руководителей как раз собрались вместе поговорить, когда громовый звук достиг их.
— Это не оседание пещер, — сказал Фиц. — Это порох!
Лошади были при них. Чарли и Ангус бросились скомандовать «В седло!» своим людям, а Фиц уже скакал на север, угрюмо хмурясь, и его люди поспевали за ним, как могли. Нед собирался начать с того конца, думал Фиц, дай Бог, он цел и невредим!
Без руководства и надзора дети оставались на месте, только отбежали от катящихся камней. Они, плача, прижимались друг к другу, когда подъехали Фиц и его партия; они позволили закутать себя в одеяла, захваченные спасателями с собой, и выпили воды, щедро сдобренной ромом.
Фиц обошел их, высматривая сообразительное личико, и выбрал девочку лет десяти, потому что она опекала остальных, как заботливая наседка.
— Я Фиц, — сказал человек, который никогда не разрешал людям вне семейного круга называть его по имени. — А как тебя зовут?
— Сестра Камилла, — сказала она.
— Ты не видела очень большого мужчину, которого зовут Нед?
— Да-да! Он спас нас, Фиц.
— Каким образом?
— Он сказал, что проход заставлен бочонками с порохом, и мы умрем, если не убежим наружу. Некоторые мальчики хотели помешать нам, только Нед замахал на них пистолетом, и мы все убежали. Порох взорвался, совсем так, как когда мы его изготовляли. Сестру Анну и брата Джеймса убило, а у меня брови сгорели. Потому, когда Нед сказал нам, что порох взорвется, мы знали, что он взорвется. По-моему, Нед не ждал, что мы ему поверим.