— Не стоит казнить себя, — успокоил его Торран, — каждый из нас стоял когда-то перед подобным выбором. А ты, должно быть, и понятия не имел об этом.
— Это не оправдание, — сказал Тэш. — Я вообще не должен был плясать под чужую дудку. Я убил существо, в точности похожее на него. Может, это был его брат? Или друг?
— Брат-двойник, — ответил Торран. — Это что-то очень сложное. Они всегда были вместе. Они были словно одно существо. Он сказал, что был пилотом механизма, который летает между звездами. И что кураторы — он их называет как-то иначе — напали на них и захватили в плен. И вот этих — тоже.
Он указал в дальний угол скамьи. Там, в полутьме, сидели двое, которых в темноте вполне можно было принять за людей. Но, когда Тэш пригляделся, он увидел, что лысый череп одного из них — странной, бугристой формы, а маленькие, плотно прижатые к голове уши заострены сверху. Второй, хрупкий и невысокий, чем-то напомнил Тешу лемура — он был покрыт коротким серым мехом, благодаря которому, да еще огромным, отражающим свет глазам, типичным для ночного животного, в полумраке кабины здорово смахивал на привидение. У него был роскошный цепкий хвост, опоясанный темными кольцами, который иномирянин элегантно забросил себе за плечо. Он производил впечатление существа необычайно сильного и гибкого, а пальцы на босой ноге (или лапе), которой он небрежно покачивал в воздухе, были длинными и цепкими. Он поглядел на Тэша своими глазами-блюдцами и вдруг неожиданно подмигнул ему, оскалив в ухмылке безгубый рот, полный острых, мелких зубов.
— Куэ! — произнес он.
— Чего? — растерянно переспросил Тэш. Иномирянин приложил к пушистой груди тонкую изящную лапку с длинными, почти человеческими пальцами и пояснил:
— Куэ, это есть мой имя. Меня забирать с моя планета немало дней назад. Плохо понимать язык. Как твой уважаемый имя?
— Тэш, — ответил Валлейн, усмехнувшись. Куэ ему понравился. Он чем-то походил на наглого и франтоватого уличного вора, и его деланная почтительность Тэша вовсе не обманула. «Этому малому палец в рот не клади — откусит», — подумал он. Это, пожалуй, было правдой и в буквальном смысле слова — острые, словно бритвы, зубы Куэ могли при надобности откусить не только палец.
— Тар-Лоо, — представился его сосед. Не считая странноватой формы черепа, он во всем походил на человека и, в отличие от Куэ, одетого лишь в свою собственную пушистую шкурку да еще пояс со множеством карманов, был в сером комбинезоне, порванном на локтях и у ворота.
— А тебя как взяли? — поинтересовался Тэш больше из вежливости, чем из любопытства. От собеседника исходила какая-то угрюмая сила, он производил впечатление человека, одержимого какой-то одной идеей и не слишком доброжелательного. Лишенные ресниц глаза его исподлобья мрачно поблескивали на окружающих.
Тар-Лоо пожал плечами.
— Я боролся в отряде, как это у вас называется? Сопротивления. Отряд разбили. Я сражался здесь, на арене. Два местных года.
Тэш внутренне ахнул.
Чтобы продержаться на арене два года, нужно было обладать исключительными бойцовскими качествами. Но этого мало. Такой боец должен был убить в себе все чувства — и жалость, и сострадание, и превратить себя в совершенную боевую машину.
— Я поклялся выжить и отомстить им за все, — холодно пояснил Тар-Лоо.
— Что ж, — согласился Тэш, пожав плечами, — это тоже занятие.
Фанатическая преданность идее, особенно такому бессмысленному делу, как отмщение, всегда была ему глубоко чужда.«3наем мы таких, — подумал он. — Ради того, чтобы отомстить тем, кто тебе насолил, ты готов уничтожить всех на свете».
И перевел взгляд дальше, на темную фигуру в углу.
Сначала он понял лишь, что это женщина, но, спустя мгновение, узнал ее.
На скамье, безразлично поправляя изящной, но сильной рукой ремешок высокой сандалии, сидела дочь сенатора Кироэ.
— Кироэ! — воскликнул Тэш и только тут осознал, до чего же он рад видеть девушку. Всего лишь раз увидев ее, он все это время помнил о ней, словно его связывало с нею нечто очень важное… Всего один-единственный бой на раскаленном песке арены…
Она стрельнула в него блестящими глазами, убрав со лба темную прядь волос.
— Привет, гладиатор, — сказала она, и только тут Тэш понял, что слышит ее голос впервые. — Голос был в точности Таким, как он себе и представлял — низким и звучным, с едва заметной ленцой.
Он неожиданно почувствовал, что у него пересохло в горле, и вынужден был откашляться, чтобы скрыть смущение.
— Я так… так и не поблагодарил тебя тогда, — наконец выговорил он.
Тэш почувствовал в ее голосе сдержанный смешок.
— Ты очень впечатлителен, гладиатор, — проронила она, — я проделывала это десятки раз.
Он был рад, что в грузовом отсеке полутемно и что никто не заметил, как краска заливает его до ушей.
«Что это я, точно мальчишка, ей-Богу», — сердито подумал он.
Но таких, как Кироэ, больше не было. Ни в одном из миров. Она была особенная. Тэш был благодарен Торрану, который, словно почувствовав его смущение, переменил тему.
— Так куда нас везут, приятель? — спросил горец. — Эти гады мне ничего не сказали. Я, правда, успел отвесить одному из них хорошего пинка.
— Нас отправляют в джунгли, — ответил Тэш, постепенно овладевая собой.
— В джунгли! — потрясение воскликнул астроном. — Боги милосердные!
— А что джунгли! — лихо воскликнул Куэ, и кончик его хвоста кокетливо изогнулся вопросительным знаком. — Мы, мое племя, есть жители на деревьях. Очень тепло. Очень влажно. Очень много вкусной еды. Есть с кем подраться.
— Это тебе не родной дом, дурень, — ухмыльнулся Торран. — Это джунгли. Тут не ступала нога человека. А если и ступала, то потом никто этого человека не видел.
— Это самое страшное место на всем континенте, — прерывающимся от волнения голосом добавил астроном. — Тут живут вампиры, похитители разума, тут… деревья сами душат тебя. Это место, куда, по нашим поверьям, попадают души грешников! О боги!
Он охватил себя руками за плечи, точно его знобило.
«Этот быстро скиснет», — подумал Тэш. Он оглядывал своих напарников, машинально прикидывая, что от кого ожидать на трудном пути. Астроном производил впечатление человека городского, полагавшего, что хлеб выращивают на полях в виде булок. Куэ, тот из огня выйдет целым и невредимым, лихо посвистывая и держа хвост пистолетом. Остальные тоже чего-то стоят. Его тревожил только брат-двойник убитого им иномирянина, не принимавший участия в разговоре, да еще, пожалуй, Тар-Лоо, который, видимо, был человеком храбрым, но негибким, как всякий, одержимый высокой целью.
— Зачем это им? — удивленно спросил Тор-ран, — я давно уже подозревал, что здесь что-то неладно, но ради какого дьявола им собирать нас вот так и выбрасывать в джунгли?