Пир вошел в зал – все икс-комовцы и дистанционщики во главе со Стивом МакМаннаманом уже собрались. Батт сидел в первом ряду в компании четырех помощников и шефа информационной службы Руслана Нарыкова.
– Опаздываешь, Лихачев! – недовольно сказал Батт, поднимаясь.
Пир виновато развел руками и сел в третий ряд подле Клода Ревеню.
– Давно сидите? – шепотом спросил Пир.
– Минут десять, – тихо ответил француз. – Батт медленно свирепеет.
– Ничего, – ответил Пир, покосившись на руководителя проекта. – Потерпит. Разрешил бы пиво – я б раньше пришел.
Клод хмыкнул. Наверное, подумал, что Пир пришел бы не раньше, а значительно позже. Кто знает, может и так…
– Наконец-то все мы в сборе, – сказал Майкл Батт, обращаясь ко всей аудитории сразу. – Впредь попрошу быть более точным и внимательнее следить за временем.
Батт выразительно взглянул на Пира, но не добавил больше ни слова.
– После террора в Кейптауне у нас появилось много новой информации, которую необходимо срочно довести до сведения оперативной группы проекта. Во-первых, это новая, четвертая по счету раса инопланетян, с которой до восемнадцатого июня мы еще не сталкивались. Во-вторых – два вида живых существ, используемых новой расой. И, наконец, в-третьих – соображения общего плана, как стратегические, так и тактические. Как обычно, предоставляю слово экспертам. Долан, прошу.
Один из курильщиков поднялся с кресла в первом ряду и подошел к установленному на самом краю сцены проектору. Матово-белый экран видеоустановки слабо замерцал, но никакой картинки пока не появилось.
– На сегодняшний день мы столкнулись с четырьмя видами разумных существ, – начал Долан скрипучим, как сосна в бурю, голосом. – Наибольшую активность проявляют сектоиды, гуманоидная раса, развивающаяся по принципу роевого сообщества. У сектоидов чрезвычайно жестко развита специализация каждого члена сообщества и есть все основания предполагать, что кроме личностного интеллекта, личностного сознания у них существует сознание коллективное, групповой интеллект. Вспомним великолепные псионические данные каждого сектоида – ни с чем подобным земляне еще никогда не сталкивались. Полагаю, отсутствие реального страха смерти эта раса в себе еще не воспитала, слишком сильны индивидуальные инстинкты каждого отдельного инопланетянина, но генетические эксперименты, которые беспрестанно проводят сектоиды над собой, должны рано или поздно увенчаться успехом. Цель появления сектоидов на Земле – это жизненное пространство и свежий генетический материал в лице нас с вами, вида homo sapiens, с их точки зрения прозябающего в дикости и варварстве. Физические данные не позволяют сектоидам выживать в суровых природных условиях, не позволяют им становиться сколько-нибудь серьезным противником, если не брать во внимание уровень техники и оружия, достигнутый сектоидами. В свете последних работ наших ученых-псиоников и определенных сдвигов в области военных технологий проект имеет весьма неплохие шансы в борьбе с сектоидами. Если бы вторжение ограничилось лишь этим видом, серьезных оснований для тревоги у нас бы попросту не возникало.
К сожалению, мы быстро убедились, что сектоиды – не единственный вид живых разумных существ, затеявших вооруженную экспансию на нашу планету. Очередными нашими противниками стали флоатеры, создания, которые представляют из себя удивительную и жутковатую смесь биологии с нейрокибернетикой. Если сектоиды пошли по пути генной инженерии, совершенствуя и усложняя свои природные тела, то флоатеры прибегли к замене большого числа органов искусственными внедрениями. Приблизительно на тридцать-тридцать пять процентов они являются машинами, в этом их сила, и в этом же кроется их слабость, их уязвимое место. Я сейчас не буду говорить о такой интересной и захватывающей вещи, как машинная эволюция флоатеров, всего-навсего оглашу некоторые достаточно очевидные выводы.
В силу уникального строения флоатеры вполне вольготно чувствуют себя в самых различных природных условиях. Вилка приемлемых для них характеристик вроде температуры, состава атмосферы, уровня радиации и подобных тому вещей чрезвычайно широка, поэтому они вездесущи и поэтому они одинаково опасны как в Антарктиде, так и на экваторе. Не в пример сектоидам, шагу не способным ступить без специальных механизмов. Флоатеры – сами себе механизмы. Их мозг меньше нашего, но интеллект врядли уступает человеческому. Начав эволюционировать раньше, они успели развиться сильнее, что и неудивительно. Но поработав с живыми представителями этой расы эксперты пришли к выводу, что их разум и их уровень развития есть вещи скорее привнесенные извне, нежели возникшие независимо. Другими словами, это несамостоятельная раса. У них есть хозяева, или по крайней мере старшие братья.
Существа, с которыми мы впервые столкнулись даже раньше, чем с флоатерами, но никак не могли изучить из за сильных повреждений захваченных тел, были взяты живьем на антарктической базе. Это снейкмены, человекозмеи; они также способны выжить в чрезвычайно враждебной среде, но не в силу искусственных изменений в организме, а в силу природных, биологических данных. В их телах мы не нашли никаких чужеродных кибернетических внедрений, эти создания целиком из плоти…
– Во, трет! – восхитился Костя Белов, сидящий позади Пира. – Как по писанному.
– Ему за это бабки платят, – Пир пожал плечами. – А нам – за то, что мы его слушаем.
– А я думал, нам платят за то, что мы свои шкуры под выстрелы разных тварей с орбиты подставляем…
Пир согласно вздохнул:
– И за это тоже…
Долан продолжал заливаться соловьем.
– …прочная кожа, больше напоминающая панцирь, защищает внутренние органы. Впрочем, этот панцирь, как выяснилось, очень боится лазерного оружия. Человекозмеи – единственный вид, который способен размножаться естественным путем. Впрочем, нам он вряд ли покажется естественным – все человекозмеи одного пола. Каждый желтопузик скрывает в брюхе гроздь яиц, – ученый курильщик неожиданно вздохнул и свернул с нудно-лекторского тона на более раскованный и доступный. Впрочем, ненадолго: вскоре он вновь вырулил на привычную менторскую дорожку.
– Такой способ размножения делает этот вид особенно опасным для землян: одна человекозмея в состоянии произвести на свет более двадцати отпрысков за условный год. Если мы не сможем их остановить, человечеству придется убираться с собственной планеты. К сожалению, антарктическая база, ныне разрушенная, это единственное место, где мы столкнулись с человекозмеями. Я говорю «к сожалению» как ученый-биолог, хотя как человек, как землянин должен сказать скорее «к счастью».
И, наконец, наши новые знакомые. Раса, которую мы прозвали «мутоны». Похоже, это их самоназвание – лингвисты уже заездили фоновые записи с последнего террора. Об этих поподробнее, потому что о них нашим доблестным оперативникам практически ничего неизвестно.
– Нам известно главное, – перебил с места Адам Дориго. – Их можно убить. А остальное – чешуя, клянусь бабушкой Ника!
По рядам прокатились легкие смешки. Впрочем, Долан не смутился.