Диктор амариллского радио на все лады расхваливал новую машину, купленную в фирме Уилсона «Форд».
— Боб Уилсон всегда и везде оправдывает потраченные деньги… — ликовал он.
Продолжая прислушиваться к радио в ожидании прогноза, Джулия достала из дорожной сумки светло-коричневый свитер, сняла пальто и в это время заметила карту, высовывающуюся из вещевого мешка, лежавшего на заднем сиденье. Так как своей карты у нее не было, она решила уточнить маршрут по этой. Джулия взглянула в сторону телефонной будки, собираясь знаками попросить разрешения, но попутчик стоял к ней спиной и, очевидно, был поглощен беседой. Решив, что он не стал бы возражать, Джулия достала карту и развернула ее. Из-за темноты и ледяного ветра, вырывающего бумагу из рук, она не сразу поняла, что перед ней карта не Техаса, а Колорадо. Переведя озадаченный взгляд на аккуратно напечатанные инструкции, она прочитала:
«После Стэнтона следует проехать ровно 26, 4 мили. Там будет перекресток, которого нет на карте. После него следует внимательно смотреть вправо, чтобы не пропустить узенькую грунтовую дорогу, ведущую в лес, начинающийся примерно в пятнадцати метрах от автострады. Дом находится в конце этой дороги, примерно в пяти милях, и его не видно ни с автострады, ни с горы».
Теперь Джулия была совершенно сбита с толку. Значит, он направлялся не на работу в неизвестный городок где-то в Техасе, а в дом где-то в горах Колорадо?
В это время диктор закончил рекламу и сказал:
— Через несколько минут вы прослушаете последний прогноз синоптиков о надвигающейся на нас снежной буре, но перед этим — срочное сообщение из отдела шерифа…
Но теперь Джулия почти не слушала его болтовни. Глядя на высокую фигуру мужчины, разговаривающего по телефону, она вдруг ощутила, как по телу пополз странный, неприятный холодок… она начинала узнавать. Человек по-прежнему стоял вполоборота, но зато снял очки и держал их в руке. Словно почувствовав ее пристальный взгляд, он резко обернулся и увидел развернутую карту в руках у Джулии. Но зато и Джулия впервые смогла разглядеть его лицо, ярко освещенное и не скрытое солнцезащитными очками.
— Сегодня днем, приблизительно в четыре часа, — говорил голос по радио, — тюремные власти обнаружили, что заключенный Захарий Бенедикт, осужденный за убийство, бежал из амариллской тюрьмы…
Парализованная страхом, Джулия смотрела на суровое, волевое лицо.
Она узнала его.
И в эту секунду человек в будке бросил трубку и побежал к ней.
— Нет! — закричала Джулия и, быстро метнувшись к водительскому месту, нырнула в машину и попыталась защелкнуть дверь с противоположной стороны, но опоздала буквально на долю секунды. Дверь распахнулась, у, сильная рука схватила ее за запястье. С силой, которую мог породить только ни с чем не сравнимый ужас, она ухитрилась вырваться и выброситься из машины через противоположную дверь. Больно ударившись бедром, Джулия все же вскочила на ноги и побежала, скользя по свежевыпавшему снегу и громко крича, надеясь, что кто-нибудь услышит ее мольбы о помощи, и одновременно прекрасно понимая, что поблизости никого нет и быть не может. Она не пробежала и пяти метров, как он схватил ее и оттащил обратно к машине.
— Стой смирно и прекрати вопить.
— Возьмите машину! — рыдала Джулия. — Возьмите машину и оставьте меня здесь.
Проигнорировав ее просьбу, он оглянулся через плечо на карту Колорадо, которую постепенно относило ветром. Джулии казалось, что все происходит, как в замедленных съемках. Опустив руку в карман, Бенедикт достал блестящий черный предмет, и, направив его на нее, попятился назад и поднял карту, зацепившуюся за ржавый мусорный бак. «Пистолет. О Господи, значит, у него был пистолет!»
Все тело Джулии сотрясала неудержимая дрожь, а голос диктора немного запоздало предупреждал:
— Бенедикт почти наверняка вооружен и очень опасен. Если кто-нибудь узнает о его местонахождении, то пусть немедленно свяжется с полицией города Амарилло. Гражданам ни в коем случае не следует приближаться к нему. Второй беглец, Доминик Сандини, уже задержан и взят под стражу…
Чувствуя, что у нее подкашиваются ноги, Джулия наблюдала, как этот самый Захарий Бенедикт приближался к ней с пистолетом в одной руке и картой в другой. Метрах в четырехстах от них снежную мглу прорезали фары какой-то машины. Бенедикт спрятал руку с пистолетом в карман.
— Залезай в машину, — приказал он.
Бросив взгляд через плечо, Джулия увидела приближающийся грузовик и стала лихорадочно соображать, как можно было бы увернуться от пули и привлечь внимание водителя машины прежде, чем ее пристрелят.
— Советую даже не пытаться, — предупредил Захарий Бенедикт голосом, который не предвещал ничего хорошего.
Сердце буквально выскакивало из груди, но Джулия не посмела ослушаться. Чутье подсказывало ей, что этот участок дороги слишком безлюден для того, чтобы надеяться убежать целой и невредимой.
— Двигайся! — Взяв Джулию за руку, Бенедикт подвел ее к водительскому месту. Вокруг сгущались сумерки, падал снег, а она, Джулия Мэтисон, брела рядом с беглым преступником, осужденным за убийство, всем своим существом ощущая направленное на нее черное дуло пистолета. У нее возникло кошмарное чувство, что она играет эпизод одного из его старых фильмов-боевиков, в которых заложников обычно убивают.
Руг дрожали настолько сильно, что Джулия не сразу смогла включить зажигание. Бенедикт бесстрастно наблюдал за нем с соседнего сиденья.
— Поезжай, — отрывисто бросил он, когда мотор наконец завелся.
Джулии каким-то чудом удалось развернуть машину и направить ее к выезду со стоянки, но, выбравшись на основную дорогу, она снова остановила машину. Мозг был на — , столько ошарашен происходящим, что она просто не могла подобрать слова, чтобы задать элементарный вопрос.
— Я же сказал — поезжай!
— Куда? — воскликнула она, ненавидя себя за жалкие, умоляющие нотки в голосе, но еще больше — это отвратительное животное на соседнем сиденье, которое заставляло ее испытывать жуткий, первобытный страх.
— Обратно.
— Обратно?
— Я, кажется, довольно ясно выразился. Был час пик, и машина ползла в общем потоке, продвигаясь вперед с черепашьей скоростью. Напряжение в салоне становилось просто невыносимым. Отчаянно пытаясь хоть немного успокоить нервы, чтобы снова обрести способность соображать и придумать хоть какой-то план спасения, Джулия протянула дрожащую руку, чтобы переключить приемник на другую программу, с опаской поглядывая на своего мучителя. Но тот ничего не сказал, и она начала крутить ручку настройки. Жизнерадостный голос диск-жокея представлял новую песенку в стиле кантри, и несколько мгновений спустя в машине зазвучала веселенькая мелодия «Все, кого я любил, живут в Техасе».