Коул не ожидал такого участия от Байерса и был тронут усилиями приятеля — особенно потому, что вряд ли он, Коул, впредь сможет быть его спонсором.
Словно прочитав мысли Коула, политик поднялся и пожал ему руку.
— Ты понравился мне с нашей первой встречи, Коул, и нравишься все больше. — С усмешкой Сэм добавил:
— Еще никто не вкладывал мне в руку чек на триста тысяч долларов и не заявлял в лицо, что вручил бы этот чек даже горилле, будь она кандидатом от республиканцев!
— Извините за этот давний случай, сенатор, — официальным тоном произнес Коул. — И благодарю вас за помощь.
— Твоя грубоватая откровенность казалась мне освежающей. К такому обращению я не привык. — Повернувшись, сенатор протиснулся между диванами, а затем вновь остановился. — И еще я считаю, что ты ни в чем не виновен. К сожалению, — добавил он, — больше мы не сможем встречаться. Надеюсь, ты все понимаешь?
— Абсолютно, — безучастно ответил Коул. Но в душе у него кипели страсти. Он сгорал от ярости, какой еще никогда не испытывал. Он не боялся ни судов, ни повесток, ни беспочвенных обвинений или ущерба своей репутации. Беда заключалась в том, что через пару дней его имя станет синонимом слова «мошенник».
И благодаря его недавнему браку скандал не минует и Диану.
У Коула вырвался смешок, тут же сменившийся гневным восклицанием. Диана вышла за него замуж, чтобы спасти свое достоинство и гордость. А теперь он погубит ее реноме так, как и не снилось Пенворту.
Еще неделю назад Диана любила его и верила ему. На следующей неделе она станет его презирать. Коул запрокинул голову на спинку дивана и закрыл глаза, стараясь найти способ обеспечить Диане безопасность… и не потерять ее. Выхода не было, и у Коула перехватило дыхание.
Диана взглянула на часы, а потом на телефон, ожидая звонка. К этому времени Коул наверняка завершил встречу в Вашингтоне и уже успел вернуться либо домой, либо в офис, но так и не позвонил ей, и Диана догадалась, что у него плохие новости. Она включила телевизор, спасаясь от пугающей тишины, но так и не смогла сосредоточиться на передаче.
— А теперь мы переходим к новостям бизнеса. Общий объем продаж на фондовой бирже сегодня составил…
Несмотря на то что Диана незыблемо верила в невиновность Коула, в ее воспаленном воображении то и дело возникал Коул, преследуемый журналистами и обвиненный в гнусных преступлениях. Он сказал, что до суда дело не дойдет, но у Дианы уже не раз возникало предчувствие: ситуация вышла у него из-под контроля. Он так упорно работал, чтобы избавиться от клейма юности, а теперь Коула ждет та же участь, которая постигла его братьев… но при этом он вызвал скандал мирового масштаба.
— Самым неудачным этот день оказался для «Объединенных предприятий», акции которых упали на пятьдесят два пункта. Аналитики связывают такой резкий спад со слухами о том, что президент «Объединенных предприятий», Коул Гаррисон, вскоре должен предстать перед административным судом КЦБ и биржевой комиссии. Из достоверных источников стало известно, что процесс в КЦБ — чистейшая формальность, а дело Гаррисона вскоре будет передано в Верховный суд…
Диане внезапно захотелось позвонить Дугу и попросить у него совета — нет, умолять его что-нибудь сделать, вмешаться, помочь. Но он не стал бы помогать ни ей, ни Коулу. Дуг не внемлет ее мольбам — тем более после того, как предупреждал ее, словно в воду глядел.
Диана медленно поднялась. Предположение постепенно переходило в уверенность.
Схватив сумочку и ключи от машины, Диана отправилась разыскивать единственного человека, который наверняка знал, в чем дело, и мог растолковать ей.
Кори открыла дверь, и по унылому выражению ее лица Диана поняла: ее сестра уже обо всем знает.
— Кори, я хочу кое-что спросить у тебя. Спенс когда-нибудь говорил тебе, почему Дуг ненавидит Коула?
— Да. Он рассказывал об этом, когда вы с Коулом сообщили о своей свадьбе.
— Мне надо увидеться со Спенсом.
— Он на заднем дворе.
Спенс затягивал болты, удерживавшие ступеньки лестницы в дальнем конце бассейна.
— Что случилось, Диана?
— Об этом я хотела узнать у тебя. Через несколько часов после того, как стало известно о нашей свадьбе. Дуг приехал ко мне в офис и ясно дал понять, как относится к Коулу, но не объяснил почему. Вы с Дугом всегда были дружны. Скажи, почему он ненавидит Коула?
— Диана, у тебя и без Дуга Хэйуорда достаточно проблем. — Он в последний раз повернул гаечный ключ и поднялся.
— По-моему, Дуг — это и есть проблема, — заявила Диана.
— Что ты имеешь в виду? Диана повела его к шезлонгу.
— Дуг пришел в ярость, узнав, что я вышла замуж за Коула. Он уверял, что Коул нечистоплотный человек, но почему-то мне показалось, что в бешенство Дуга приводят не принципы Коула, а он сам!
— На что ты намекаешь?
— На его слова. Он заявил, что фондовая биржа расследует сделки, проведенные Коулом. И добавил, что КЦБ передаст дело Коула в федеральный суд.
На миг Диане показалось, что Спенс не понимает, к чему она клонит, но затем он тихо произнес:
— Дуг говорил тебе о том, что началось лишь позднее?
— Вот именно. Так ты знаешь, почему Дуг так относится к Коулу?
К удивлению и облегчению Дианы, Спенс не стал объяснять ей нелепость ее выводов.
— Вероятно, только Чарльз Хэйуорд сможет тебе ответить. Во время нашей встречи Дуг был пьян, но у меня возникло ощущение, что здесь замешана Барбара…
— Барбара?
— Впрочем, я не уверен.
Диана поднялась:
— Ну что же, я выясню все у Чарльза Хэйуорда. Спенс тоже встал:
— Я поеду с тобой.
— Пожалуй, лучше я поговорю с Чарльзом один на один.
Чарльз Хэйуорд сидел у себя в кабинете, с пультом дистанционного управления в руках, уже в который раз слушая запись репортажа Си-эн-эн об обвинениях, выдвинутых против Коула, когда вошла Джессика, ведя за собой Диану.
— Диана хочет поговорить с тобой, Чарльз. Чарльз обернулся в кресле и кивнул, а затем снова перемотал пленку.
— Привет, — произнес он, указывая на диван напротив. — Садись. — Он нажал кнопку воспроизведения и, к изумлению Дианы, начал просматривать сообщение в ее присутствии, слегка улыбаясь.