Звонок зазвенел снова.
— Что?
— Я вызвала полицию.
Виктория подумала, что Норман станет возражать, как и раньше, но он только пожал плечами.
— Сейчас это уже ни к чему — он нашел нас и успел скрыться.
Пит резко толкнул сестру локтем в бок. Но это было почти ничто по сравнению с болью, которая пронзила ей сердце. В состоянии Нормана явно наступил перелом — прошлое и настоящее в его сознании столкнулись, и любое ее слово могло привести к самым серьезным последствиям. Виктория вздохнула и с трудом выдавила:
— Может быть, полиции удастся его поймать? Все, что от тебя требуется, рассказать, кто это был.
Норман пристально посмотрел на Викторию. Звонок затрезвонил в третий раз.
— Рассказать, кто это был? Но ты же знаешь, Виктория, я не могу этого сделать.
— Почему? — упорствовала она.
— Потому, что тогда все потеряю.
— Что? — воскликнула она, хотя боялась услышать ответ. — Что ты потеряешь?
— Все, Виктория. Я потеряю тебя.
— Нет, не потеряешь, — спокойно произнесла она, чувствуя, что словно падает в бездонную пропасть.
Норман печально покачал головой.
— О, да! Мне кажется, если я вспомню, кто это был, то проснусь, и тебя уже не будет со мной.
В дверь постучали, и снаружи донесся голос:
— Откройте! Полиция!
Норман повернулся и направился в холл. Трудно было понять, делает он это неохотно или с облечением. Виктория медленно последовала за ним. Мысленно она повторяла последние слова Нормана: «Мне кажется, если я вспомню, кто это был, то проснусь, и тебя уже не будет со мной».
Руки Виктории были холодны, а сердце жгла нестерпимая мука. Нынешнее состояние Нормана наверняка было много хуже, чем она могла вообразить. Она думала, что все понимает, когда замерла, увидев неподвижного Макса на руках Нормана, когда ощутила его желание раствориться в другой жизни, найти свое новое «я».
Его сознание пыталось вырваться из призрачного мира, но из этого ничего не получилось. И не потому, что Норман не мог восстановить события, просто теперь, узнав Викторию, он не хотел, чтобы прошлое одержало верх над настоящим.
Конечно, следовало настоять, чтобы он лег в больницу. Там он намного быстрее пришел бы в себя, если бы остался в живых. В госпитале Норман не смог бы защитить себя от убийцы. Здесь, по крайней мере, у него под рукой пистолет.
Но как знать, что Норман старался забыть? Каким бы он был без Майкла, с которым его четырнадцать лет связывала дружба? Без Мэри, женщины с каштановыми волосами, которая, умирая, желала только одного, чтобы он не тосковал по ней?
Каким бы был человек без множества незначительных и не связанных между собой воспоминаний, которые и делают его человеком? Но когда они вернутся к Норману, думала Виктория, он забудет ее. И что же у нее тогда останется?
Словно во сне, Виктория видела, как Норман открыл дверь — поток холодного воздуха сразу проник в дом. Стоявшие на крыльце полицейские отпрянули, но продолжали твердо держать взведенные «Магнумы» 357-го калибра. Их глаза от напряжения были расширены, а пальцы лежали, на курках.
Норман отступил. Его глаза потемнели, а лицо стало непроницаемым — он готов был к схватке.
— Мистер Генри? — спросил один из полицейских.
— Да.
— Они могут расценить это как попытку обманам, — шепнул, Пит Виктории, но она отмахнулась от него, как от назойливой мухи.
— Нам сообщили, что кто-то пытался силой ворваться в ваш дом, — сказал полицейский, переводя взгляд с невозмутимого Нормана на Викторию.
— Да, здесь был какой-то человек. Он стрелял в нашу собаку и в меня. — Голос мужчины звучал безжизненно, как у телефона-автомата.
— Вы ранены?
— Нет.
— Откуда он стрелял? — допытывался полицейский.
— Со двора, — ответил Норман, — но он уже скрылся.
Полицейские вошли в дом, мгновенно подмечая все мелочи: босые ноги Виктории и Нормана, кровь на его свитере, пушистый домашний халат Пита и его прическу в стиле «дело было ночью».
В холле один из полицейских спросил:
— Откуда вы знаете, что он скрылся?
— Я преследовал его до ворот, но когда почти настиг, он сел в машину и уехал.
Полицейские замедлили шаги и обернулись к Норману. Совершенно одинаково насупив брови, они посмотрели на него. Потом один из них засунул пистолет в кобуру и вытащил маленькую записную книжку.
— Сэр, вы видели номерной знак?
— Нет.
— Я видела, — вставила Виктория. — Это номерной знак округа Колумбия.
Норман устремил на нее взгляд — с мольбой и предостережением.
— Вы запомнили номер, мадам? — спросил другой полицейский.
Не глядя на Нормана, Виктория отрицательно покачала головой.
— А марку машины?
— Кажется, это был «шевроле».
— Цвет?
— Белый или, может, быть, серебристый.
— Вы когда-нибудь раньше видели эту машину?
Виктория не успела ответить, как Пит, опередил ее:
— Да, прошлой ночью. В переулке позади книжного магазина. Там была эта же машина, — проговорил он, обращаясь к Виктории и тоже не глядя на Нормана.
— Где это было, сэр? — спросил полицейский, который что-то записывал.
— В переулке позади моего магазина «Уголок читателя», в деловой части города, недалеко от залива…
— Ваше имя?
— Пит Гордон. Я здесь живу, точнее в домике для гостей…
— Вы находились там, когда у дома стреляли?
— Да. Я услышал лай Макса и встал. Пока Вики не включила свет, я ничего не видел. Потом заметались тени, раздались выстрелы, и Норман бросился за кем-то к воротам.
Полицейский кивнул.
— Вы успели рассмотреть этого человека?
— Думаю, да. — Пит только теперь взглянул на Нормана и с усилием продолжил. — Это был мужчина.
— Вы ранены, мистер Генри? — уже во второй раз спросил другой полицейский.
— Нет, — ответил Норман.
— На вас бинты, сэр, а на свитере кровь. Я подумал…
Норман провел рукой по лбу, и устало улыбнулся.
— Нет, это случилось несколько дней назад. А кровь — от собаки.
Первый полицейский опять повернулся к Питу.
— Вы сказали: это была та же машина, что и у магазина. Можете описать те события подробнее?
Пит снова посмотрел на Нормана, лицо которого оставалось непроницаемым, и чуть заметно кивнул.