– Да. Именно поэтому такой подход может сработать.
– Вот и все, – наигранно радостным голосом сказала Дженни, стоя посреди своей спальни. – Мои вещи были разбросаны по двум комнатам, пока родители были здесь. – Она посмотрела на Питера, который стоял в дверном проеме, изо всех сил пытаясь сдержаться и не останавливать Дженни. Что с ним такое, удивлялась она. Неужели он уже не испытывал прежних чувств?
– Да, неудобно, но теперь уже все собрано, – сказал он, медленно разворачиваясь. – Я скажу Чарли, чтобы он подогнал лимузин.
Ее сердце сжалось.
– Питер, подожди минуточку.
– Да, Дженни, – мрачно произнес он.
– Я… хотела поблагодарить тебя за все, что ты сделал. – Потом она почувствовала на пальце обручальное кольцо его матери. – Ах да, чуть не забыла. Вот, держи, – сказала она, протягивая кольцо.
Питер подошел, взял кольцо и сунул его в карман брюк.
– Спасибо. Я все же пойду потороплю Чарли.
– Подожди, Питер. Я еще не закончила.
– Прости. Я тебя слушаю. – Он оперся на дверной косяк.
Вглядываясь в его красивое лицо, Дженни боялась разрыдаться. Ее любимый был сейчас таким отстраненным. Она не знала, что делать. Хотя больше всего на свете хотела сказать, что любит его и мечтает остаться с ним навсегда. Но как можно было решиться на это, ведь Питер вел себя так, будто они были совершенно чужими людьми.
– Я хотела сказать, что мне жаль. Жаль, что у нас ничего не получилось.
– Да, мне тоже. Но значит, так нужно – спокойно произнес Питер, опять собираясь уходить. – Если ты готова, то я могу…
– Прекрати, пожалуйста! – вскрикнула Дженни, бросая на кровать свой кошелек. – Перестань.
– Что перестать?
– Перестань вести себя так, как будто тебе не терпится выпихнуть меня отсюда.
– Но ведь это не у меня собраны сумки, – с усмешкой, ответил Питер.
Это оспорить было нелегко. Именно сейчас, отбросив все условности, ей нужно было сказать, что все изменилось, она никуда не поедет, поскольку не может без него жить. Но после того как сдержанно вел он себя прошлым вечером, после того, как ни разу не притронулся к ней, хотя они по-прежнему спали вместе, Дженни, просто, не могла ничего предпринять. Может быть, она не знала, каков он на самом деле? Может, прошлые несколько дней были новым развлечением для него? Ей не хотелось верить в это, но сомнения противным холодком уже закрались в ее сердце.
– Ты собиралась сказать мне еще что-то?
– Нет. В смысле, да. Просто еще не закончила благодарить тебя.
– Я весь внимание.
– Ммм, я хотела сказать тебе большое спасибо за все, что ты сделал для моих родителей. Это было очень мило с твоей стороны.
– Мне тоже было приятно. Они милые люди, и мне очень понравились. Жаль, что им пришлось так быстро уехать.
– Да, но я увижу их сегодня вечером.
– Они будут удивлены, увидев тебя на пороге.
– Да, знаю. Это будет неприятный момент. Все же я предпочту рассказать им всю правду при личной встрече.
– Что ж, не завидую тебе. Но это очень смелый поступок с твоей стороны. Ты думаешь побыть с ними какое-то время, пока страсти не улягутся?
Я не хочу никуда уезжать. Хочу остаться здесь, кричала про себя Дженни.
– Да, – вслух сказала она. – Думаю, это необходимо. И спасибо, что предоставил мне свой личный самолет с пилотом. Я никогда еще не летала на частном самолете.
– Это последнее, что могу сделать для тебя, – пожимая плечами, ответил Питер.
– Спасибо за предоставленную мне работу, – пытаясь улыбнуться, продолжала Дженни. – Она была самой лучшей из всех моих прежних. Конечно, не считая творческой работы.
– Всегда пожалуйста.
Дженни была готова заплакать. Он действительно со спокойной душой отпускал ее.
– Ах да! Я еще хотела сказать спасибо за такую чудесную выставку, которую ты организовал для меня. Все прошло великолепно. Я была очень удивлена.
– Правда? А я никогда не сомневался в твоем таланте. Что касается выставки, то я лишь позвонил Киббелу, а он сделал все остальное. Так что, благодари его.
– Уже поблагодарила. Знаешь, он дал мне свою визитку, чтобы договариваться в дальнейшем о последующих выставках. И обещал созвониться с другими галереями, чтобы рассказать обо мне. Он сказал, что я могу очень неплохо заработать на этом деле.
– Здорово! Я рад за тебя, Дженни. Теперь ты состоятельная дама. Как тебе новые ощущения?
– Вообще-то, нет никаких новых ощущений. Хотя мне повезло, я заработала немного денег себе на жизнь и могу теперь со спокойным сердцем заниматься любимым делом.
– Да, это очень важно для тебя. Я знаю. – Именно в этот момент Дженни поняла, что Питер по-прежнему любит ее, но жертвует своим чувством ради ее свободы. Может, если она протянет разговор достаточно долго, то он сдастся или… она сможет найти подходящие слова.
– Да, важно. Теперь я могу тратить все свое время на занятие живописью. Мистер Киббел даже обещал найти мне агентов по продаже картин. Я так благодарна ему за это. Так что все должно пойти хорошо.
– Отлично. Это все, чего я хотел, Дженни… чтобы ты была счастлива. Ведь ты счастлива?
Дженни чувствовала, что ее сердце вот-вот вырвется из груди.
– Счастлива?! – недоуменно произнесла она.
– Это больше похоже на вопрос, нежели на утверждение.
– Ой, нет. В смысле, да, я счастлива.
– Хорошо. Возможно, отъезд сделает тебя еще счастливее, – выдержав паузу, произнес Питер и пристально посмотрел на Дженни. Ей показалось, что от его следующего слова зависит вся ее дальнейшая жизнь. Она чувствовала, что вот-вот любимый попросит ее остаться. – Тогда, пойдем. Я позову Чарли… Дженни, что с тобой?
– Нет, нет. Ничего, – пролепетала она сквозь слезы отчаяния и начала быстро собирать свои сумки. Боль, разрывавшая ее сердце, теперь перерастала в злость. – Встретимся у двери.
– Нет. Думаю нам лучше попрощаться сейчас. Я не поеду с тобой в аэропорт.
Дженни чуть не упала от неожиданности. Ее глаза были широко распахнуты. – Как?
– В этом нет никакой необходимости. Ты так не думаешь?
Злость разбушевалась в ней.
– Конечно, Чарли вполне справится один.
– Именно так я и думал, – вздыхая, произнес Питер. Он скрестил руки на груди и посмотрел на Дженни. – У меня здесь полно работы. Я не притрагивался к документам целую неделю. Пора с ними разобраться. Тем более мне тоже надо собираться.
– Куда ты летишь?
– В Венецию. Ты когда-нибудь была в Венеции, Дженни?